Диакон Андрей Кураев - Ответы на вопросы православной молодёжи
Второе — контекст статьи Маркса, где он употребляет эти слова, очень возвышен. «Религия — это вздох угнетенной твари, сердце бессердечного мира, дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа»[80]. В следующем абзаце Маркс говорит о религии как о цветах, украшающих цепи, сковывающие трудящееся человечество. Итак — цветы, вздох, душа, опиум… Выстраивается довольно высокий образный ряд.
Следует помнить, что выражение «религия — опиум народа» создано отнюдь не Марксом, еще раньше его употреблял один англиканский епископ. Дело в том, что в Европе 19 века опий — это не наркотик, а анестетик. Поэтому и св. Феофан Затворник мог интересоваться кокаином — и не грешить: «Меня все подбивают к допущению операции, а я упираюсь. Потому что страшная должна быть боль. Но се слышу, будто есть какие-то капли, которых если несколько пустить в глаз, то он теряет чувствительность. Вот я и встрепенулся — откуда храбрость взялась; сей час готов на операцию. Прошу скоре сказать: есть ли такие капли? Имя им: кокаин»[81].
Это звучание марксовой формулы очень точно раслышал замечательный испанский писатель Мигель де Унамуно.
У него есть рассказ с таким сюжетом: служит в селе священник, пожилой человек, очень отзывчивый, добрый, участливый. Народ считает его просто святым. И вот однажды один человек слышит от него страшное признание: «Я сам не обрел веру». Свое пребывание в Церкви он обясняет так: «Дело религии не в том, чтобы разрешать в этом мире экономические и политические тяжбы, которые Бог отдал людским распрям. Какого бы образа мыслей ни держались люди, как бы они ни поступали, главное — чтобы они утешались в том, что родились на свет, чтобы они, насколько могут, с чувством довольства и в иллюзии, что во всем этом есть какая-то цель. Не мое дело подчинять бедных богатым, либо проповедовать бедным, чтобы они подчинялись богатым. Смирение и милосердие — всем и для всех. Ведь богатому тоже нужно смириться и с богатством, и с жизнью, а бедному тоже нужно быть милосердным с богатым. Социальные вопросы? Оставь их в покое, нас они не касаются. Ну, образуется новое общество, в котором не будет ни богатых, ни бедных, в котором богатство будет распределено по справедливости и все будет принадлежать всем, — а что дальше? Тебе не кажется, что общее благоденствие лишь породит в усиленной степени отвращение к жизни? Я знаю, один из вождей социальной революции сказал, что религия — опиум для народа. Опиум, опиум… Опиум и есть. Так дадим же ему опиума»[82].
Что за всем этим стоит? Во всех культурах общественная функция религия — быть средством для очеловечивания человека. Ее задача — дать смысл существованию человека… И человека, и звезды, и травинки… Дать смысл рождению, боли, смерти. Потому что жизни может придать смысл только то, что придает смысл также и смерти. В отличие от животного, человек живет в двойной реальности: для него открыта вселенная символов, значений. И человек так устроен, что он может вытерпеть любую боль, но если он знает, что она осмысленна. И задача религии — внести вот это смысловое измерение во вселенную человека.
Соответственно я думаю, что врач-христианин, который сможет придать некий смысл страданиям больного человека — сделает доброе дело. Он поможет больному. Я думаю, любой врач согласится — болеть можно по-разному. Человек, который относится к своей болезни как к какому-то досадному приключению, он раздражается, с нетерпением ждет, считает дни, часы когда все это кончится, чтобы сорваться с больничной койки, убежать как из надоевшего купе и вернуться к обычному образу жизни. Такой человек скорее всего будет дольше выздоравливать, чем тот человек, который внутренне спокоен, который, в болезни видит не досадную паузу, а условие своего роста. Вот он быстрее исцелится. Медицина это назовет «психотерапевтическим эффектом». Так что даже с нерелигиозной точки зрения есть смысл во взаимодействии медицины и религии. Терапевт должен быть ферапевтом.
— По моим наблюдениям наиболее яростные сторонники абортов в большинстве своем — женщины. Почему так получается?
— Есть такой закон человеческой психологии, что человек не может убить человека. Ну не может он этого сделать! Поэтому любое убийство в реальной жизни должно предваряться убийством виртуальным — словесным. Нельзя убить человека, можно убить «черномазого», «жида», «фашиста», «масона», «коммуняку», «еретика», «мироеда», «мракобеса». Их можно убить — «мерзавца», «бандита»…. Человека нельзя убить. И поэтому такая самка (женщиной назвать сторонницу абортов трудно), не называет ребенком, того, кого она хочет убить. Потому что тогда признав, сказав, то это «ребенок», она уже не сможет его убить. Поэтому она обзывает его — «плод».
Напротив, когда женщина ждет ребеночка, на каком бы сроке она не находилась, для нее это уже «малыш». Одни женщины понимают, что эмбрион — это уже самостоятельная жизнь. А другие считают, что это лишь опухоль в материнском организме, с которой можно поступить как, скажем, с грязью под ногтями — взял и вычистил. И в этом для них нет никакого нравственного преступления.
Но вот, например, в Индии празднуют годовщину ребенка через три месяца его рождения. Считают, что 9 месяцев в утробе матери — это не подготовка к жизни, а это уже жизнь.
С женщиной, сделавшей аборт, происходит очень много плохих вещей. Прежде всего она грешит против себя самой, против своего организма, который настраивается на выполнение своего высшего призвания? родить новую жизнь — а тут, как бы на взлете идет удар молотом по всем системам. Это биологическая катастрофа.
Во-вторых, это огромная психологическая травма.
В-третьих, этот поступок кладет очень серьезную тень на отношения души с Богом.
Из Патриархии уже давно был сделан запрос на биологический факультет МГУ с просьбой сказать, что считается минутой начала новой жизни: выход младенчика из лона матери, перерезание пуповины, первый вздох, начало формирования нервной системы эмбриона, первое деление яйцеклетки или же просто оплодотворение? Нам ответили: с точки зрения науки началом новой жизни считается оплодотворение яйцеклетки. Здесь начинается самостоятельная жизнь, ибо возник уникальнейший, никогда не встречавшийся доселе набор хромосом. И это уже новая жизнь.
Так что и с точки зрения науки, и с точки зрения религии (любой религии) аборт — это убийство.
Дискуссия сторонников и противников абортов сводится к одному вопросу: сторонники считают, что плод в утробе матери? часть ее организма, поэтому женщина вправе со своим организмом делать все, что хочет. Например, захотела короткие волосы? пошла и подстриглась, захотела ресницы нарастить? нарастила. Захотела матку свою почистить? пошла и почистила.
Противники аборта говорят, что зародыш это уже больше, чем часть организма. Это уже самостоятельная жизнь. Да, он не может жить вне организма матери. Но ведь отдельно от матери и людей не может жить не только четырехмесячный зародыш, но и четырехмесячный новорожденный… Тем не менее, убийство новорожденного младенца считается убийством самостоятельной жизни. А ликвидация этой же жизни на несколько месяцев раньше отчего-то считается нравственно безупречным поступком.
Самое страшное то, что большинство абортов делаются не по медицинским показаниям, а по социальным. Люди не хотят иметь ребенка. Почему? — «Мы не сможем прокормить его, достойно воспитать», — говорят они. Конечно, жить сегодня тяжело. Но предположим, что у меня четверо детей. После обвала рубля в 1998 г. уровень моей зарплаты резко снизился. И вот я собираю своих детей и говорю: вы знаете, у нас проблема. Я стал получать намного меньше, чем раньше, и не смогу выполнить все, что собирался вам подарить. Поэтому одно из двух: или мы все будем жить гораздо беднее, и тогда Ваня откажется от уроков тенниса, Маша? от уроков японского языка, а Петя перестанет ходить на уроки музыки. Или же мы сохраним прежний уровень жизни, но убьем младшую Танечку, тем более, что она еще маленькая и ничего не поймет. На этом мы с вами сэкономим, и деньги, которые пошли бы на Танечку, пойдут на сохранение прежнего уровня жизни.
Дикость? Но почему же считается вполне нормальным сэкономить на жизни ребенка, находящегося в утробе матери? А какая разница между уже родившимся ребенком и еще не родившимся? Он уже чувствует. Японские врачи сняли фильм «Беззвучный крик», который у нас даже запрещают показывать в школах старшеклассникам. Японские медики ввели световод в матку беременной женщины, дали подсветку, а затем снимали, что испытывает малыш в утробе матери во время аборта. А он — кричит, когда щипцами откусывают ему ручки, ножки. Ведь из тела матери его вынимают по частям. Малыш чувствует все, что с ним делают: как травят табаком и наркотиками, алкоголем. Как убивают..
? Замолить этот грех можно?
