Архиепископ Никон Рождественский - Меч обоюдоострый
«Меня одолевает сомнение и беспокойство... Получила я прилагаемое письмо, с приглашением переписать девять раз и разослать девяти лицам молитву, тут же помещенную... Это не в первый раз. Несколько лет назад так же точно рассылалась, но только с требованием семи списков, другая молитва, в которой несколько раз упоминалась кровь... правда, с прибавлением слов: святая Христова кровь... Ради этой крови просили спасения и благословения. Сколько мне помнится, тогда чуть ли не С. Синод заявил о ненадобности и даже вреде подобных анонимных, тайных почтовых пропаганд молитв, неведомо кем выдуманных. Теперешняя молитва гораздо короче. В ней, по-видимому, нет ничего предосудительного, но мне она кажется почему-то подозрительной. Во-первых, число девять — число масонское. Во-вторых, упоминание о всем человечестве пахнет интернационализмом, не вяжущимся с простым благочестием. В-третьих, какое-то внутреннее чувство подсказывает, что есть тайный смысл в словах, по-видимому благочестивых... Боюсь, не скрывается ли богохульство под видом молитвы. Конечно, Господь не осудит согрешившего по неведению. Не боюсь я и обещанных за неисполнение переписки злополучий. Господь прибежище мое: кого убоюся? Но, быть может, следовало бы предупредить малых сих, не умеющих думать собственными мыслями. Может быть, духовный авторитет нужен в данном случае, как и духовное знание. Вот почему и смею беспокоить вас, владыко. Посылаю вам оригинал, полученный мною. Может быть, найдете нужным написать предупреждение и совет — не поддаваться подобным приглашениям, позади которых мне почему-то ясно чувствуется масонская интрига... Быть может, желание заставить богохульствовать самих верующих православных людей. Злобное жидовство очень способно на подобную мысль. Быть может, тут и еще цель: узнать, кто и насколько способен поддаваться внушению... Словом, прошу вашего совета и указания и остаюсь...»
Следует подпись и адрес.
А вот и приложенное письмо:
«М. Г. Посылаю вам молитву, которая должна обойти кругом света. Перепишите и увидите, что случится чудо. Сказано: кто эти молитвы перепишет в течение двух дней 9-ти лицам, тот будет избавлен от зла и на 4-й день получит радость, а кто оставит без внимания, того постигнет несчастье. Не подписывайте своего имени, а только обозначьте число, когда получено письмо. Не прерывайте эту молитву, посылая которую девяти лицам, напишите все, что пишу вам. Я получила 25 января и отправила 26 января 1913 г.» Затем следует молитва, которую привожу как образчик чисто сектантского мышления:
«О Господи! Я молю Тебя: благослови меня и все человечество, избави от зла и дай нам пребывать с Тобою. Аминь».
Вот и все!..
А если выкинуть фарисейское «я молю Тебя», совсем не нужное в столь краткой молитве, то молитва будет еще короче.
О чем же просит молитва?
«Благослови меня и все человечество»...
Великое дело — Божие благословение, но православная молитва прежде всего просит помилования, ибо тогда Божие благословение придет само собою. Автор как будто «все человечество» уже считает помилованным. А покаялось ли оно?.. Не слышится в этой молитве духа покаянного... И что разумеет автор под словом: «все человечество?» Ужели он дерзает просить благословения Божия всем еретикам, безбожникам и богохульникам? Всем тем, которые отвращаются от Божия благословения, бегут от лица Божия, погибая в богоненавистничестве? Но не оскорбление ли Богу такая молитва? И простой иерей не благословит того, кто издевается над Божиим благословением... А что за выражение: «дай нам пребывать с Тобою»? Как понимать его? Господь Вездесущ, значит не о том речь... О чем же? Это — секрет автора, самочинно сочиняющего молитвы для «всего света»...
Но весь вред распространения подобных молитв не в словах самой молитвы, а в том наказе, каким она сопровождается. В этом наказе — и суеверие, и даже богохульство... Неведомый писака-сектант обязывает получившего его молитву сейчас же, в течение непременно двух дней, написать девять копий молитвы и разослать девяти лицам, да еще смеет пророчествовать и угрожать: если исполните его приказ, то на 4-й, — непременно на четвертый почему-то день — «получите радость, а кто оставит без внимания, того постигнет, видите ли, несчастие»... Это уж, как говорится, слишком... заврался г. автор! Откуда он заручился такою властию — давать счастье или нагонять на людей несчастье одним своим полуграмотным посланием? И конечно, многие православные получили эту апокрифическую молитву и не обратили на нее ни малейшего внимания; я получил их с десяток и с негодованием на автора за его наказ разорвал и бросил в корзину, и, милостию Божией, все мы целы и невредимы, и никаких несчастий с нами не случилось. Да и не могло случиться, ибо мы веруем, что Господь милостивее автора молитвы и не станет, по его предписанию, раздавать счастье или карать нас за неисполнение его приказа, притом еще отзывающегося, как замечено в вышеприведенном письме, масонщиной — несчастьями... Справедливо говорит один пастырь в «Колоколе», что «этот наказ делает молитву заговором», превращает рассылку ее в посев кощунственного суеверия, в пропаганду колдовского причитания, хотя она упоминает и имя Божие. Вспомните Златоуста: он внушал «бежати и отвращатися волшебников, хотя бы они призывали и Святую Троицу, и угодников Божиих, и знаменовались крестным знамением» («Требник»). Есть элемент волшебства, чаровничества в этом призывании счастья на рассылающего молитву и несчастья — на ослушников. «Я послал молитву — и Бог обязан дать мне счастье, не может отказать мне в даровании великой радости, пусть я по делам по моим, по чувствам и расположениям заслуживал бы бичей и скорпионов». Разве это не кощунственная надежда? Христос Господь научил нас молиться Отцу Небесному, дабы на небе и на земле творилось все по Его премудрой и справедливой воле. А теперь неведомый миру изобретатель хочет связать волю Божию немудрым актом рассылки молитвы и назначить Богу даже и срок для исполнения надежды... Какое безумие! Какое страшное кощунство и богохульство!..
Лет сорок тому назад распространялась тоже молитва, с подобным заговором, обещаниями и угрозами. Изредка она и теперь продолжает кружить по белу свету. Помню: тогда, еще ученик семинарии, я находил в ней армянскую ересь, ибо молитва — трисвятое обращена была к одному Лицу Пресвятыя Троицы, к Сыну Божию... Видно, живучи подобные суеверия. А в наше время они находят себе очень благоприятную почву в той слабости человеческой, которою всегда злоупотреблял враг рода человеческого, когда ему хотелось отклонить людей, ищущих спасения, на ложный путь! Так было во все времена, с древнейших времен. Идея счастия заложена в душу человека при его сотворении. Бог сотворил его не для страданий, а для блаженства. Но для достижения блаженства и в раю нужен был труд — возделывать и хранить рай, нужно было послушание Богу, отсечение своей воли. Враг искусил людей желанием сразу получить высшее счастие — будете яко бози... Первозданные пали. Но заложенное в душу стремление к блаженству, а после падения — к спасению осталось неистребимым. И вот, рядом с путем подвига, по слову Господа: царствие Божие нудится и тесны врата, узок путь, ведущий в него, является иной путь, как бы в обход первого — путь самочиния, легкоспасенства, как охарактеризовал его в своих писаниях святитель Феофан-затворник. Идея спасения «полегче» лежит в основе всех сект, как рационалистических, так и мистических. Подвиг слишком тяжел: нельзя ли его чем-либо заменить? Даже в области самого подвига явились и являются способы и средства достигнуть тех или иных состояний, считаемых благодатными, помимо путей, указуемых Церковию. Латинская церковь придумала, для облегчения, преимущественно мирян, индульгенции, Франциск Ассизский изобрел особые способы достигать экзальтированной восторженности, Игнатий Лойола — целую систему «духовных упражнений», во многом напоминающих не учение опытных великих подвижников Востока, а скорее учение йогов языческого Индустана. Протестанты-рационалисты просто отвергли значение подвига и добрых дел в воспитании человека для вечной жизни, успокаивая свою совесть на учении, будто одной веры достаточно для спасения, а сектанты-мистики придумали радения, скопцы — уродование себя и т.д. А в сущности все сводится к одному: как бы полегче, без подвига, заповеданного «до пролития крови», спастись. Вот почему всем этим отщепенцам от Православной Церкви так ненавистно учение Церкви о необходимости подвига, борьбы с самим собою, смиренного сознания своего духовного бессилия в этом деле и необходимости, а следовательно, и искания благодатной Божией помощи. Так постепенно вытравляется из сознания христиан учение о кресте, о необходимости участия христианина в Христовых страданиях чрез исполнение заповеди Спасителя: аще кто хощет по Мне идти, да отвержется себе и возьмет крест свой...
