Василий Болотов - Учение Оригена о Святой Троице

41

Слово есть сила, как неоднократно называет Его св. Иустин. 1 Но из этого названия никак не следует заключать, что Сын есть только свойство или деятельность Отца: св. Иустин самым решительным образом отклоняет предположение, что Сын Божий, как сила, не имеет самостоятельного существования."Некоторые говорят, что эта сила неотделима и неотлучна от Отца. Как солнечный свет на земле, — говорят они, — неотделим от солнца, которое на небе, так что с заходом солнца исчезает и свет: так и Отец, когда хочет, проявляет Свою силу и, когда хочет, опять возвращает ее в Самого Себя. Точно так же они учат и о сотворении ангелов. Но уже доказано, что ангелы существуют и всегда пребывают и не разрешаются в то, из чего они произошли. Так и та сила, которую пророческое слово называет и Богом, и ангелом, не по имени только принимается в счет, как солнечный свет, но и по числу есть нечто другое, — по числу, говорю, но не по направлению мысли и воли". 2 "Сын рожден от Отца; а что рожденный отличен по числу от родившего, с этим согласится всякий". 3 Таким образом, самостоятельное бытие Сына и Его различие от Отца выражено со всею ясностью, и термин"другое по числу" 4 можно признать вполне соответ-

Tatian., adv. graec. n. 5. σὺν αὐτῶ τὰ πάντα, где о действительном существовании мира не может быть и речи. Вопроса об ипостасном бытии Слова до Его рождения от Отца мы коснемся еще по изложении учения Татиана, Афинагора и св. Феофила антиохийского (стр. 59. 60).

1) Dial. с. Тг. n. 128. ἄτμητον δὲ καὶ ἀχώριστον τοῦ Πατρὸς ταύτην τὴν δύναμιν ὑπάρχειν, ὄνπερ τρόπον τὸ τοῦ ὑλίου φασὶ φῶς έπὶ γῆς εἶναι ἄτμητον καὶ ἀχώριστον ὄντος τοῦ ὑλίου ἐν τῶ οὐρανῶ' καὶ ὅταν δύση, συναποφέρεται καὶ τὸ φῶς. οὕτως ὁ Πατήρ, ὅταν βούληται, λέγουσι, δύναμιν αύτοῦ προπηδᾶν ποιεῖ καὶ ὅταν βούληται, πάλιν αναστέλλει εἰς ἑαυτὸν. — κατὰ τοῦτον τὸν τρόπον καὶ τοὺς αγγέλους ποιεῖν αὐτὸν διδάσκουσιν. 'Αλλ' ὄτι μὲν οὖν είσιν άγγελοι, καὶ ἀεὶ μένοντες, καὶ μὴ ἀναλυόμενοι εἰς ἐκεῖνο ἐξ οὖπερ γεγόνασιν, ἀποδέδεικται- καὶ ὄτι δύναμις αὐτῆ ἣν καὶ Θεόν καλεί ὁ προφητικὸς λόγος καὶ άγγελον, οὐχ ὡς τὸ τοῦ ὑλίου φῶς ὀνόματι μόνον αριθμεῖται, ἀλλὰ καὶ ἀριθμῶ ἔτερόν τί ἐστι… ἐξήτασα.

2) Dial. с. Tr. n. 56. ό… τῶ Μωσεῖ ὦφθαι… γεγραμμένος Θεὸς ἕτερος ἐστι τοῦ πάντα ποιήσαντος Θεού, ἀριθμῶ λέγω, ἀλλὰ οὐ γνώμη.

3) Dial. с. Tr. n. 129. γεγεννῆσθαι ύπό τοῦ Πατρὸς τοῦτο τὸ γέννημα πρὸ πάντων ἁπλώς τῶν κτισμάτων ὁ Λόγος έδήλου, καὶ τὸ γεννῶμενον τοῦ γεννῶντος ἀριθμῶ ἔτερόν ἐστι, πᾶς ὁστισοῦν ὁμολογήσειε.

4) ἔτερόν τι (ἔτερόν) ἀριθμῶ.

42

ствующим выражению"другой по ипостаси" у позднейших писателей. Но"γνώμη", слово для означения единства Отца и Сына, представляет далеко не полную аналогию со словом"существо"и по своему буквальному смыслу не ведет далее заключения о нравственном единстве Отца и Сына, 2 хотя, конечно, не стоит ни в каком противоречии с идеей Их единосущия.

Божество Сына св. Иустин доказывает рядом текстов из ветхозаветных св. книг. Никого, кроме Бога творца и Сына Его, Христа, Св. Дух не называет Богом и Господом,3 и только Сыну Своему Бог даст славу Свою и никому другому. 4 Это — наиболее сильные выражения о божестве Сына, какие встречаются у св. Иустина. Но едва ли можно найти у него учение о совершенном равенстве Сына с Отцом в той самой постановке, в какой оно является у позднейших отцов церкви. Говоря это, мы касаемся вопроса о субординационизме, следы которого встречаются в творениях многих древнейших церковных писателей и который поэтому вызывает на некоторые предварительные замечания.

Подчинение Сына Отцу может иметь три различные формы. Сын может рассматриваться как Бог воплотившийся или, по крайней мере, как Бог являющийся. В первом случае Сын

1) Представление ипостасного различия в виде различия по числу у греческих отцов весьма обыкновенно. См. Braun, Begriff «Person» in seiner Anwendung auf die Lehre v. d. Trinität u. Incarnation. Mainz. 1876. SS. 23. 25. 29. Напр., Иоанн Дамаскин (Dial. с. 43) определяет πρόσωπον как ἀριθμῶ διαφέρον. Cfr. S. Cyrilli alexandr. ex interpret, in Joh. πῶς οὖν οὐχ ἕτερος ἓσται (ό Υἰὸς) παρ' αὐτὸν (τόν Πατέρα), ὡς ἐν ὑποστάσει καὶ ἀριθμῶ; (1. c. in Panoplia Zigab. tit. 10, Migne, s. g. t. 130). Таким образом, св. Иустин дает одно из самых точных выражений, какими только располагает богословский язык.

2) В этом смысле разъясняет слово «γνώμη» и сам св. Иустин. Сказав, что Сын — другой по числу, но не γνώμη (Dial. с. Tr. n. 56), он продолжает: οὐδὲν γὰρ φημι αὐτὸν πεπραχέναι ποτέ, ἢ άπερ αὐτὸν ὁ τὸν κόσμον ποιήσας Θεὸς βεβούληται καὶ πράξαι καὶ ὁμιλῆσαι. Cfr. Origenis contra Cels. 1. 8, n. 12. p. 751, где единство Отца и Сына полагается в Их ὁμονοία καὶ συμφωνία.

3) Dial. с. Tr. n. 68. μὴ τι ἄλλον τινὰ προσκυνητόν, καὶ Κύριον, καὶ Θεόν λεγόμενον ἐν ταῖς γραφαῖς νοεῖτε εἶναι, πλὴν τοῦ τοῦτο ποιήσαντος τὸ πάν, καὶ τοῦ Χριστοῦ; Ibid. n. 56.

4) Dial. с. Tr. n. 65. ὁ Θεὸς λέγει (Isa. 42, 5—13) δώσειν τούτω (τω Χριστῶ αύτοῦ μόνω) τὴν δόξαν, καὶ οὐκ ἄλλω τινί. Св. Иустин имеет в виду место Ис. 42, 8, на которое ссылается Трифон: «Я — Господь, это — Мое имя, и не дам славы Моей иному».

43

имеет двойственную природу: Он есть и бесконечный Бог и конечный человек и по этой последней стороне, естественно, ниже Отца и подчинен Ему. Во втором случае Сын есть бесконечный Бог, скрывающий Свою божественную природу под какою‑либо конечною формою: являясь под образом ангела или человека, Сын говорит и действует иногда так, как говорило бы и действовало то конечное существо, образ которого Он носит; таким образом. Сын является подчиненным Отцу. В том и другом случае субординационизм имеет только случайное отношение к Сыну как второму Лицу Св. Троицы и, конечно, особого внимания не заслуживает. В обеих последних формах субординационизм стоит в действительном отношении к Богу–Сыну, но основания Его подчинения Отцу различны. В одном случае предполагается, что Сын ниже Отца по существу Своему Сын неравен Отцу в каком‑либо существенном определении Своей природы — таково обыкновенно частное проявление этой формы субординационизма; но развитый логически до последних своих выводов, он оканчивает отрицанием единосущия Отца и Сына и, следовательно, самого божества Сына. Ясно, что этот вид субординационизма прямо противоположен православному учению. Но есть третья, весьма утонченная форма подчинения Сына: предполагается, что Отец больше Сына, но лишь в том смысле, что Отец есть причина Сына. Так как этим характеризуется только Их ипостасное отношение, то последнюю форму подчинения и называют, в отличие от субординационизма по существу, субординационизмом по ипостаси. Сделать решительный отзыв об этом тонком и осторожном подчинении Сына очень затруднительно. Есть мнение, что этот субординационизм составляет неотъемлемую принадлежность православного никейского вероучения, 1 и действительно понимание слов Спасителя:"Отец Мой больше Меня" 2 в смысле такого подчи-

1) Schaff, Geschichte der alten Kirche. Leipzig. 1867. S. 974. Die Nicänischen Vater lehren, wie die vornicanischen, noch einen gewissen Subordinationismus, welcher mit der Lehre von der Homousie im Widerspruch zu stehen scheint. Aber man muss zwischen einem Subordinationismus des Wesens u. einem Subordinationismus der Hypostase… unterscheiden. Der erstere wurde geläugnet, der letztere behauptet. То же Kuhn, Katholische Dogmatik. Tübingen. 1857. Bd. II. S. 123.

2) Иоанн. 14, 29.

44

нения имеет представителей между великими отцами церкви; 1 однако же и те из них, которые допускали такое толкование, относились крайне осторожно к самой формуле:"Отец больше Сына"."Хочу назвать Отца большим, потому что от Него равные Ему (Сын и Св. Дух) имеют и бытие и то, что Они равны Ему, и однако боюсь, как бы не сделать начала началом меньших". 2 В этих словах можно видеть и нормальное, наиболее утонченное выражение субординационизма по ипостаси, его высшую форму, единственную, в которой он мирится с православным сознанием, и вместе урок отношения к этому воззрению.

Из сказанного ясно, как следует относиться к следам субординационизма в сочинениях древних церковных писателей: прежде всего, нужно определить, под какую форму субординационизма подходят эти сомнительные выражения, и, игнорируя как неважные те, в которых высказывается или случайное

1) S. Basilii Magni adv. Eunom. 1. 1. n.25. Сказав, что Отец может быть больше Сына или в смысле причины, или по силе, или по превосходству достоинства (κατά τὴν τοῦ ἀξιώματος ὑπεροχὴν), или наконец по объему (κατὰ τὴν τῶν ὄγκων περιοὐσίαν), и показав, что три последние точки зрения неуместны, св. Василий продолжает: Υπόλοιπος οὖν ἐστιν ὁ παρ' ἡμῶν λεχθεὶς τοῦ μείζονος τρόπος, ὁ τῆς ἀρχῆς, λέγω, καὶ αἰτίας. Ibid. 1. 3. n. 1. ὁ Υἱὸς τάξει μὲν δεύτερος τοῦ Πατρός, ὄτι ἀπ' ἐκείνου' καὶ ἀξιώματι, ὄτι ἀρχή καὶ αιτία, τῶ εἶναι αύτοῦ Πατέρα (разность в этом отношении с предшествующим местом объясняется тем, что там показателем достоинства принят престол Божий, и сидящий одесную Отца признан равночестным Ему, τὸ ὁμότιμον τῆς ἀξίας), φύσει δὲ οὐκέτι δεύτερος, διότι ἡ θεότης ἐν ἑκατέρω μία. S. Cyrilli alexandrini thesaurus de s. Trin. 11. p. 85. col. Patr. Migne. 141. Β. ὅταν λέγη Χριστὸς ἑαυτοῦ τὸν Πατέρα μείζονα, ἓσται τῆ ἀνθρωπότητι πρέπων ὁ λόγος, οὐ τῆς θείας οὐσίας αὐτοῦ κατηγόρημα. Это же объяснение св. Кирилл повторяет и на след. странице (р. 89, col. 144. В.). Но здесь же (р. 86. col. 141. D.) встречаем и другое толкование. «Ἴσος τοιγαροῦν κατὰ τὸν τῆς οὐσίας λόγον ὑπάρχων ὁ Υἱὸς τῶ Πατρὶ καὶ ὅμοιος κατὰ πάντα, μείζονα αὐτὸν φησιν ὡς ἅναρχον, ἔχων ἀρχὴν κατὰ μόνον τὸ ἐξ οὗ, εἰ καὶ σύνδρομον αὐτῶ τὴν ὕπαρξιν ἔχει». То же самое повторяется и на след. странице (р. 87. col. 144. D) λέγεται δὲ μείζων ὡς ἀρχή τοῦ συναϊδίου γεννήματος.