Игнатий Брянчанинов - Полное собрание творений. Том 4
2. Во внутренности сердца сокрыта истинная смерть; сею смертию может быть умершим внутренний человек, и при жизни внешнего. Итак, кто перешел от смерти к жизни во внутренности сердца, тот поистине будет жив во веки, и уже никогда не умрет. Хотя его тело и разлучится на некоторое время с душою, однако оно освящено и восстанет со славою. Вот почему смерть святых называем мы сном.
3. Всё старание нашего противника состоит в том, чтобы отвлечь нашу мысль от памяти и любви Божией и от истинных благ к мнимым и несуществующим, употребляя к сему прелести мирские. Лукавый старается растлить и осквернить всякое доброе дело человека, примешать в сердце к заповеди Божией свое семя тщеславия и самонадеянности, {стр. 484} дабы делаемое доброе дело не было сделано единственно для Бога, и не из единого доброго расположения.
4. Что ж нам делать, никогда не приступавшим ко испытанию совести? С чего должны мы начать вхождение во внутренность нашего сердца? — Стоя вне, да стучимся постом и молитвою, по заповеди Господней: Толцыте и отверзется вам [1489]. Если пребудем постоянно в поучении Слова Божия, в нищете, смиренномудрии, во всех добродетелях по его заповедям, стучась день и ночь в духовную дверь Господню, то, без сомнения, возможем найти искомое. Всякий, желающий избежать тьмы, может избежать оной сею дверью: ибо, вступив дверь сию, вступает в свободу души, приемлет помыслы, достойные оной, приемлет в себя Небесного Царя Христа.
К земному страннику [1490]
О путешественник земной! проснись от сна:Твоя грехов сума полна;
Ты погружен, как в сон глубокий, в нераденье.Престань напрасно жизнь — бесценный дар мотать!Не то придет к тебе внезапно смерть — как тать…А в вечности вратах — ужасно пробужденье!
15 декабря 1848 года.
{стр. 485}
Убили сердце [1491]
Здесь все мне враждебно, все смерти тлетворным дыханием дышит:Пронзительный ветер, тяжелые воды, пары из болота,Измены погоды и вечно нахмуро-грозящее небо.Как бледен луч солнечный, Бельта повитый туманом и мглою!Не греет он, жжет!.. Не люблю, не люблю я сиянья без жизни!..Сражен я недугом, окован как цепью, к одру им прикован,Им в келлии заперт. Затворник невольный, влачу дни ко гробу.А сердце мое?.. Ах, убили его!.. Оно жило доселе,Страданьями жило, но жило. Теперь — тишина в нем могилы.Его отверзал я с любовью и верой, открытой всем ближним.Вонзили мне в сердце кинжалы; и были кинжалы наградойЗа дружбу, за слово прямое, за жизнь, принесенную в жертву!..Уйду я, убитый, уйду от людей я в безвестность пустыни!..Я вижу, что людям приятно и нужно: им нужны лесть, подлость,Тщеславие, чуждое истинной славы. Забыли, что слава — от Бога,От совести чистой. Но Бог им не нужен, и совесть им — бремя;Не нужны им в слуги наперсники правды с общественной пользы желаньем:Им нужны рабы — орудья их воли развратной…Уйду от людей и в глубокой пустыне предамся рыданьям:Там в пищу мне будут лишь стоны, а слезы — напитком.Оплачу себя, мое сердце убитое, мір, в зло погруженный,И сниду в могилу печальный, в надежде отрады на небе.
{стр. 486}
Жалоба [1492]
Для страждущей души моейИскал я на земле врачей,Искал я помощи, отрады;Моим болезням были рады.
Надежда тщетна на друзейМоих минувших счастья дней;Они со мною пировали —И одаль встали в дни печали.
Не утушит тоски вино!Напрасно сердцу утешеньяИскать среди самозабвенья:Грустней пробудится оно,
И в развлеченьи нет отрады!Нет прочной в нем тоске преграды:Еще веселья слышен шум.А грусть, как ночь, туманит ум.
Испытан я судьбой, врагами,Изранен многими стрелами:Пытали клеветой меня,Предательством был мучен я.
И долго, долго я томился…Но наконец сквозь толщу туч,Сквозь мрак суждений мира, луч,Луч света радостный пробился.
Прозрел я, ожил. Оживленный,Святою верой просвещенный,Спокойно совершаю путь,Которым к вечности идут.
{стр. 487}
Совет душе моей [1493]
Какой подам душе совет,Когда Христос — от Света Свет —Советует скорбей терпенье,Чтоб в горнее достичь селенье!
Плотская сласть, земная честьИ тленного богатства лесть,Пленяющие человека,Пребудут ли при нем в век века?
Приходит смерть; ее косаЛицеприятия не знает:Равно под нею упадаетВласть, сила, гений и краса.
Бедняк забвенный, — вот лежитБлиз богача или героя.И червь, во тьме могильной роя,Главу надменного смирит!
Душа, душа! Прими совет!Вне стезь Его спасенья нет!Укрась себя постом, слезами,Молитвой, многими скорбями!
В святый Божественный чертог,В светлейшую обитель раяТы вступишь, радуясь, играя!Там ждет тебя с наградой — Бог!
{стр. 488}
Думы затворника [1494]
Какое значение имеет безмолвник, затворенный в келлии своей и пребывающий в ней неисходно? Это преступник, сознавшийся в преступлениях, приговоренный к смерти. Ежечасно ожидающий, что приговор будет исполнен, по причине этого ожидания, по причине — сознания своей греховности, он погружен в непрерывающуюся печаль. Но Господь его милосерд бесконечно, и он, основываясь на бесконечном милосердии Господа своего, вопиет к Господу о помиловании. Вопиет он непременно, вопиет с плачем, вопиет из глубины сердца, вопиет он одним умом, при молчании уст, умом, упадшим в глубину сердца, уединившимся в этой пустыне, у которой расторгнуты все сношения с миром, утрачено сочувствие ко всему временному и преходящему.
Я заключился в келлии моей, говорит безмолвник, как в тюрьме, чтоб насильно отвлечь себя от развлечения, — чтоб принудить себя к очищению моей греховности, к сознанию в ней, к исповеданию ее; может быть, в душе моей проснется чувство покаяния и умиления. Может быть, умолю я Бога моего о помиловании меня, и избавит Он меня во время земной жизни из темницы греховной; а когда совлекусь тела и уйду в землю, избавит от заключения в темницу адскую, которая узников своих томит и держит в своем страшном и душном мраке вечно. Текут час за часом, день за днем, сменяются стройной чередой недели — месяцы — годы. Настоящее непрестанно делается прошедшим; и то, что стояло пред ним и виднелось в отдаленной будущности, — настоящим; непрестанно приближаюсь к отшествию отсюда. Взгляну иногда из окон моей келлии на ту скромную картину природы, которая видна из них, и ощущаю, что взоры мои — взоры гостя. Здесь все уже чуждо мне, другая страна, недоведомая мне, ожидает меня. Соглядал я ее только верою, но я уже при вратах ее. Внезапно и мгновенно врата эти могут отвориться, отворятся они непременно, отворятся неизвестно когда.
Земная жизнь каждого человека — путешествие, — путешествует от колыбели ко гробу; проходит чрез различные возрасты, чрез различный образ мыслей, чрез различные {стр. 489} ощущения, чрез различные обстоятельства. Нагими входим на поприще земной жизни и ложимся в гроб, оставив все вещественное, приобретенное во время земной жизни, лишь прикрытые необходимою одеждою, в которой нуждается не нагота наша, в которой нуждаются взоры созерцающих наше погребение. Что износим мы в вечность? Очевидно, усвоенный образ мыслей, усвоенные ощущения. Вижу себя схваченным и держимым разбойниками. Они связали меня крепкими веревками, оковали тяжелыми цепями, привили ко мне неисцелимые недуги; что странно: я сам помогал им совершать надо мной ужасное злодеяние. От болезненности я пришел в расслабление. Потерял способность к деятельности. Ощущаю, что жизнь едва жива во мне.
Окован я оковами внутри меня, в душе моей; оковы отняли у меня возможность к движению; разбойники приставили ко мне неусыпную и неумолимую стражу. Болезнь моя многообразная — греховность; язвы — мои страсти, железные цепи — это греховные навыки, насильно влекущие к совершению ненавистных мне грехов; разбойники — духи злобы. И сам не имею сил, и они не дают мне возвратиться в Иерусалим. Не дают сосредоточиваться в сердце помыслам, рассеянным и скитающимся по вселенной без нужды, цели; не дают мне там, в храме истинного Бога, поклониться духом и истиною. Нет во мне свидетельства жизни, которая бы всецело заключилась во мне самом; я подвергаюсь совершенному исчезновению жизненной силы в теле моем. Я умираю. Не только бренное тело мое подчинено смерти, но и самая душа моя не имеет в себе условия жизни нерушимой; научает меня этому Священное Предание Церкви Православной. Душе, равно и Ангелам, даровано бессмертие Богом; оно не их собственность, не их естественная принадлежность; тело для поддержания жизни своей нуждается в питании воздухом и произведениями Земли. Душа, чтоб поддержать и сохранить в себе бессмертие свое, нуждается в таинственном действии на себя Божественной десницы.
