Иоанн Златоуст - Творения, том 3, книга 1
8. Видишь ли сокрушенную его душу? Видишь ли, как он ставит себя ниже всех святых, а не только апостолов? Притом, имея такое расположение ко всем, он знал и то, каким предпочтением должен был пользоваться Петр, и уважал его больше всех людей, и вообще относился к нему так, как тот заслуживал. Это видно из следующего. Вся вселенная на него смотрела, думы о церквах всей земли лежали на душе его, тысячи дел каждый день его озабочивали, отовсюду окружали его попечения, распоряжения, исправления, советы, увещания, учения, устроение бесчисленных дел, и однако, оставив, все это он пошел в Иерусалим, и предлогом к путешествию не было ничего другого, как только видеть Петра, как он сам говорит: "ходил я в Иерусалим видеться с Петром" (Гал.1:18): так он почитал его и ставил выше всех. Что же? Увидев его, тотчас удалился? Нет; но оставался у него пятнадцать дней. Скажи мне: если бы ты увидел благородного и дивного воина, который по объявлении войны, когда поставлен боевой строй, борьба ки-пит, когда тысячи дел отовсюду призывают его, оставил боевой строй и отправился на свидание с каким-нибудь другом, то ужели, скажи мне, ты искал бы другого большего доказательства благосклонности его к тому человеку? Не думаю. Так же рассуждай и о Павле и Петре. Подлинно и здесь установилась тяжкая война, было сражение и борьба не только с людьми, но "против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной" (Еф.6:12), борьба за спасение людей. И однако он так уважал Петра, что при такой настоятельной и теснящей нужде поспешил для него в Иерусалим, оставался у него пятнадцать дней, и тогда отошел назад. Итак, вы узнали мужество Петра, поняли дружелюбное расположение Павла ко всем апостолам, к самому Петру; теперь, наконец, необходимо приступить к решению исследования. Если и этот любил Петра, и тот не был труслив и немужествен, и бранливость и сопротивление не происходили из души, то, что значат сказанные слова? И для чего это было устроено?
9. Здесь будьте внимательны, и ободритесь, и напрягите самих себя, чтобы ясно усвоить это оправдание. И неуместно, чтобы я оставался при таком труде, разрывая, а вы, с приятностью имеющие видеть золото, легкомысленно пробежали мимо этой выгоды. Впрочем, необходимо начать речь несколько выше, чтобы сделать для вас наставление более ясным. Когда Иисус восшел на небеса, исполнив наше домостроительство, то оставил слово учения своим апостолам, как говорит Павел: "дал нам слово примирения"; и еще: "итак мы - посланники от имени Христова", т.е. вместо Христа (2Кор.5:19,20). Итак тогда, когда они проповедовали по всей вселенной, не было никакой ереси; но весь род человеческий имел два учения, одно здравое, а другое растленное. Все жители земли были или язычниками, или иудеями; не было тогда ни Манихея, ни Маркиона, ни Валентина, вообще никакого другого еретика; для чего перечислять все ереси? Плевелы, эта всевозможная порча ересей, посеяны были уже после пшеницы. Таким образом иудеев Христос поручил Петру, а язычников предоставил Павлу. Это я говорю не от себя, но можно слышать от самого Павла, который говорит: "Содействовавший Петру в апостольстве у обрезанных содействовал и мне у язычников" (Гал.2:8), разумея здесь под обрезанием сам народ. Откуда это видно? Из прибавочных слов, потому что сказав: "Содействовавший Петру в апостольстве у обрезанных содействовал и мне", говорит: "у язычников", выражая, что "у обрезанных" употребил он в противоположность "у язычников". Но язычникам не обрезание противоположно, а иудеи, на которых он намекнул чрез обрезание. Как бы так сказал: содействовавший Петру в апостольстве к иудеям, содействовал и мне - к язычникам. Как мудрый царь, с точностью зная способного, одному поручает всадников, другому главенство над пешими, - так точно и Христос, разделив свое воинство на две части, обратил иудеев к Петру, а язычников к Павлу. Войска различны, а царь один. И как там различие войск состоят в роде оружия, а не в природе людей, так точно и здесь различие является в незначительном виде плоти, не в изменении сущности.
10. Итак, им двоим, как я сказал, поручены были оба эти воинства. Если не удлиню своей беседы и если вы не утомитесь, то скажу вам и причину, по которой одному вверены были иудеи, а другому язычники. Подлинно, достойно исследования, почему Павлу, который, быв тщательно научен отеческому закону, находился при ногах Гамалиила и был неукоризнен в правде законной, вверены не иудеи, но язычники; а рыбарю, неученому и незнавшему ничего такого, Петру, вверено начальство над иудеями. Притом это послужит несколько к разрешению и нашего вопроса, если мы будем в состоянии хорошо объяснить это. Нельзя сказать, будто Христос, видя, что Павел медлит, уклоняется и избегает начальства над своими, не хотел насиловать и принуждать его. Он показывал в себе все совершенно противное этому; он не только не избегал начальства над иудеями, а напротив первый приступил к этому, и, когда Христос повелевал ему идти к язычникам, он просил поручить ему устроение спасения иудеев; и претерпевая от них многократно бесчисленные бедствия, тогда как ему уже было вверено наставление язычников, он не переставал просить за тех, и говорил то так: "я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти" (Рим.9:3); то так: "Братия! желание моего сердца и молитва к Богу об Израиле во спасение" (Рим.10:1). Почему же, не смотря на то, что он желал и домогался учить их, Христос не дозволил ему проповедовать им, а вместо них послал его учителем к язычникам? Выслушаем слова самого Христа, и Павла, повествующего обо всем этом: "когда же я возвратился в Иерусалим и молился в храме, пришел я в исступление, и увидел Его, и Он сказал мне: поспеши и выйди скорее из Иерусалима, потому что здесь не примут твоего свидетельства о Мне" (Деян.22:17,18). Господь сказал и причину удаления: возненавидят тебя, говорит, и будут отвращаться; поэтому не примут тебя учителем. Между тем сделать его учителем достоверным и убедить их достаточно могло и то самое, что нечеловеческая перемена произошла. В самом деле, человека, бывшего в таком неистовстве, пламеневшего яростью и дышавшего убийством, и неверившего ни Христу, творившему чудеса, ни апостолам Его, воскрешавшим мертвых, никогда никакой человек не мог бы изменить среди самого его неистовства и то чрезмерное усердие, которое он обнаруживал против проповеди, убедить всецело и еще в большей степени показать за исповедание Христа; но поистине это обращение и изменение было делом силы Божественной.
11. Это выразил и сам Павел, когда, изъявляя желание получить руководительство над иудеями, говорил Иисусу: "я сказал: Господи! им известно, что я верующих в Тебя
заключал в темницы и бил в синагогах, и когда проливалась кровь Стефана, свидетеля Твоего, я там стоял, одобрял убиение его и стерег одежды побивавших его" (Деян.22:19,20). Это великое неистовство ручается за всю происшедшую перемену, что она не человеческая какая-нибудь, но свыше и получила начало с небес. Что же Христос? "И Он сказал мне: иди; Я пошлю тебя далеко к язычникам" (Деян.22:21). Недостаточно ли, говорит (Павел), этого для убеждения и самых бесчувственных, что такая проповедь не человеческая, но свыше человеческой природы все происшедшее, и что поистине Бог совершил такую перемену и обращение? Достаточно, блаженный Павел, если исследовать самую природу дел; но иудеи неразумнее всех: не исследуя природы дел и не рассматривая естественность и вероятность и необходимость, они смотрят только на то, чтобы исполниться вражды. Ты смотришь на последовательность дел, а Бог знает сокровеннейшие их помыслы, - поэтому Он и говорит: "Я пошлю тебя далеко к язычникам", чтобы самим расстоянием утолить их ненависть.
Поэтому (и Павел) в посланиях ко всем остальным полагает свое имя в начале посланий; а в послании к евреям не сделал этого, и, не сказав, кто он и к кому пишет, как обыкновенно делал, просто начал так: "Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках" (Евр.1:1). И это обнаруживаем мудрость Павлову. Дабы писание не подверглось ненависти вместе с ним, он, как бы какою маскою скрыв себя отнятием от него своего имени, незаметным образом предлагает им врачество увещания. Так и мы, когда имеем к кому неблагоприятное расположение, то, хотя бы он говорил что-нибудь здравое, неохотно и не с удовольствием принимаем слова его; поэтому и тогда, чтобы не случилось того же, он отнял собственное название от послания, дабы это не послужило препятствием к слушанию послания. Ведь не одни только неверные иудеи, но и уверовавшие сами ненавидели его и отвращались. Так, когда он пришел в Иерусалим, послушай, что говорит ему Иаков и все остальные: "видишь, брат, сколько тысяч уверовавших Иудеев, и все они ревнители закона"; "а о тебе наслышались они, что ты всех Иудеев, живущих между язычниками, учишь отступлению от Моисея" (Деян.21: 20,21). За это особенно они ненавидели его и отвращались.
