Андрей Муравьев - Путешествие ко святым местам в 1830 году
Трифон застал 13 обителей внутри города, многие из них уже пустыми; я выписываю его предание о монастыре Архангела Михаила, как отчасти относящееся до России: «В том монастыре живут старцы Савина монастыря, и в том монастыре трапеза была каменная велика и высока; погании турки разбиша верх у той трапезы, и много лет стояше без верха, старцы же Савина монастыря, Моисей да Мефодий, приидоша в Московское царство к царю и Великому Князю Иоанну Васильевичу всея России Самодержцу и святейшему Митрополиту Макарию, моляше Государя, дабы им что дал убогим на содержание трапезы; Царь же и Митрополит не презреша моления их, повелеша дати им на сооружение трапезы, они же приемльше от православного Царя милостыню, отыдоша радующеся в Царьград, и даша турскому царю злата много, дабы им повелел верх у трапезы сделати, и даде им грамоту к Санчаку{45}; Санчак же повеле им верх у трапезы сделати, они же велик труд подеявше, своими руками верх у трапезы сделаша. Санчак же прииде да видит верх у трапезы сделан, и диавольским навождением разъярися яростию великою Санчак на старцев и повеле верх у трапезы разбити опять; они же убогие плакахуся горце и припадоша к великому Архистратигу Михаилу со слезами, и сотвориша пение всенощное во храм его. В туже нощь прииде к Санчаку в храмину, где он почиваше с женою своею, обретеся незнаем человек и взя его от ложа и пойде с ним; стражие и люди Санчаковы не видеша того человека во двор входяща и из двора сходяща с ним; на утрие же обретоша Санчака пред враты мертва лежаща избодена мечем, испыташа известно: како изыде Санчак из двора нощию, а не виде его никто же, и нападе на поганых страх велик и реша в себе: оные калугеры за трапезу пришедше убиша его, да идем к калугерам и сице обрящем у них оружие, что какое железно да побием всех их. И приидоша к ним в монастырь святаго Архистратига Михаила, и обретоша калугеров в церкви стоящих и молящихся Богу, и никакова же оружия у них обретоша, и не сотвориша калугерам зла ничтоже, и Божиею благодатию не смеюще трапезы прикоснуться, стоит же цела и доныне».
Любопытно и то, что он говорит о селе Скудельничем{46}: «И до сего дни то село Скудельниче в погребение странным, которые правоверные христиане приходят от всех стран Востока и Запада поклонитися гробу Господню и святым местам: которому пришельцу иныя страны случится отыти к Богу и тех христиан кладут в том селе Скудельниче; аще будет инок в некотором монастыре пришлец от иныя страны, а случится ему отыти к Богу из того монастыря, приносят в то же село Скудельниче; а ерусалимлян в том селе никого не положат никогда же. В том же селе ископан погреб каменный в горе, яко пещера, и дверцы малы учинены, в том погребе приделаны яко бы закрома два, кладутся христиане в том погребе без гробов на земле; егда положат христианина, или праведна или грешна, и лежит тело его 40 дней и мягко, а смраду от него нет, а егда исполнятся 40 дней, и тогда об одну нощь тело его земля будет, а кости его наги станут, и пришед тот человек, который в том селе живет, землю ту сберет лопатою в одно место и во един закром, а в другий закром кости сберет. А кости целы и до сего дни, а земля аки голуба. И егда кто от православных христиан приидет помолитися и не велят никому же, из того места и села, на мощи взяти ничтоже нимало, и аще который человек возмет втайне от тех мощей и егда пойдет корабль на море, не может идти и учнут того человека турки обыскивати и всякого христианина, и аще что у котораго найдут от тех мощей, ввергнут его в море совсем, а корабль пойдет своим путем, и не взимают от того села ничтоже, понеже не повелено».
Когда спросил он, откуда купель Силоамская, ему сказали: «Егда возврати Господь от Вавилона пленение сынов Израилевых и плен Сион, прииде Иеремия пророк и весь плен с ним на тот поток, и жаден бысть Иеремия пророк и весь плен с ним помолися Богу, да даст ему в ту купель воду». Малый вертеп близ Гефсимании называет он местом, где предал Иуда Христа{47}, а поприще молитвы указывает под маслинами. На вершине же Элеона стояла еще великая церковь Вознесения, и в ней пред царскими вратами лежал камень с отпечатком стопы Христовой; ныне же не только нет церкви, но и самая часовня, выстроенная впоследствии над сим камнем, обрушилась от землетрясения в мае минувшего года{48}; однако и в то время церковь сия принадлежала туркам.
Посетив Иордан, он видел монастыри Предтечи и Герасима на расстоянии пяти верст друг от друга (последний ниже к морю) и к западу от реки, за семь верст в пустыне, гору каменную Сарандарь, высокую и крутую, так что едва можно на нее взойти, и в той горе пещеру и камень в виде стола, на коем сидел Христос, когда постился сорок дней, и за две сажени от того места пропасть, где исчез приходивший искуситель.
Из Иерусалима посланники Иоанна отправились с патриархом Софронием в Египет; вот слова Корабейникова: «И приидохом к святейшему Папе и Патриарху Селиверсту и благословихомся у него и рехом ему: благоверный и христолюбивый Царь и Великий Князь Иоанн Васильевич здравствует о Христе, такожде и благоверная Царица и Великая Княгиня Мария и Царевич Феодор Иоаннович здравствуют; мы же от Митрополита рекохом ему: Дионисий Митрополит великаго города Москвы и всея великия России велели тебе челом ударить святейшему Папе и Патриарху Селиверсту и поклонихомся ему и веле пустить во свою землю. Он же возстав сотвори молитву и поклонися до земли и рече: Бог да простит Царя Государя и Великаго Князя Иоанна Васильевича всея России и Царевича Феодора Иоанновича всея России, что пребеззаконных жидов отгнал аки волков от стада Христова, и рече нам: мы, братие, нарицаемся христиане имени ради Христова, терпим от них великия нужды, и начат плакатися вельми. Мы же, зряще пречистый его образ, не могохом удержатися от слез и молихом его со слезами, дабы нам пользу изрек».
Снисходя к просьбе их, патриарх рассказал о знаменитом между египетскими владыками патриархе Иоакиме, который 95 лет правил церковью{49}, как однажды по навету врача жидовского, служившего последнему мамелюкскому султану, до завоевания Египта турецким Селимом, он принужден был испить отраву, чтобы доказать на деле слово евангельское: «Аще что смертное испиете, не вредит вам»{50}. Повесть сия весьма хорошо писана и вся напечатана в издании Михайлова.
В старом Каире Корабейников посетил церковь во имя Божией Матери, девичий монастырь Св. Георгия (ныне мужеский) с чудотворною иконой великомученика, исцелявшею даже и не христиан; и доныне св. Георгий в великом уважении между магометанами. Другими же церквами, во имя Успения, Св. Варвары, Сергия и Вакха, владели тогда уже копты. Вместе с патриархом ходил он в обитель великого аввы Арсения, бывшего учителем императоров Аркадия и Гонория. Монастырь сей за семь верст от Старого Каира на высокой каменной горе был уже пуст в то время, «но вельми красен и келии его мурованы, высоки и предивны, а в горе была пещера, где живали старцы отшельники». Из Каира посланники Иоанна вместе с патриархом Софронием продолжали путь к Синаю через пустыню.
«И приидохом к пречистому монастырю Синайския горы; архиепископ, игумен Синайския горы, священницы и вся братия, сокрыта за полпоприща, сретоша патриарха и принесоша крест на блюде серебрян; он же взем у игумена крест, сам знаменася, архиепископа, игумена и братию благослови: к нам же прииде игумен и прият нас со слезами и глаголаше: благодарим Бога, сподобившаго нас видети православного Царя посланники; потом же начаша нас братия целовати и обнимати с великою любовию, и слезы изливаху от радости, и мы же, грешнии, от страха и радости, не могохом удержатися от слез; видехом старцов старых и многолетных, украшенных сединами, яко подобни ангелам, и поидохом в монастырь. Патриарху же, вшедшу в церковь, прииде к нему старый игумен Синайской горы и целовася с патриархом, объемшися руками друг друга, и плакохомся на долг час; мы же яко в рай в церковь вошли; церковь же вельми чудна, Преображение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, вымощена мрамором белым, да синим каменем, да крашено красками разными, а мощено узорами, яко бы камка; мы же поклонихомся святым образам, и поидохом на правую страну олтаря, а олтарная стена в грудь человеку возделана широка; на той же стене против престола стоят мощи святыя великомученицы Христовой Екатерины; гробница сделана от мрамора белаго, а на гробнице узоры выделаны вельми предивны, а длина ея яко бы полсажени; мы же помолившеся святой великомученице Христовой Екатерине, дахом на сооружение церкви ея, где прежде сего была на горе Синайстей, 500 рублев».
За сим следует подробное описание Синайской обители и всех ее окрестностей и скитов: оно пространнее описания святых мест, из чего видно, что Синай, где пробыл Корабейников 20 дней, был главной целью его странствия. Когда же взошел он на другую вершину Синая, гору Св. Екатерины, «видехом, говорит, верху горы место аки гробница, где лежали мощи святыя мученицы Екатерины 300 лет, и то место и до сего дни знать, и где два ангела стерегли тело ея; тут же помолихомся святому месту и целовахом, а церкви на том месте нет, а прислал Царь Государь и Великий Князь Иоанн Васильевич всея Руссии Самодержец с нами в Синайскую гору епископу и архимандриту, на сооружение церкви святыя великомученицы Екатерины, где мощи ея лежали, 500 рублев денег, на то место церковь воздвигнута во имя ея святыя великомученицы Христовы Екатерины; а приехали мы в Синайскую гору лето 1795, и того лета по повелению Царя Государя и Великого Князя Иоанна Васильевича всея Руссии Самодержца, и по благословению патриарха Иерусалимского Софрония, и архиепископа и архимандрита и игумена Синайския горы, в июне месяце на той горе, над тем местом, где мощи ея лежали, заложили церковь каменную во имя великомученицы Екатерины, а не делали тогда потому, что на горе воды по оскуду было». Рассказами о ските Иоанна Лествичника и о Раифе, на Красном море, о строфокамилах и индейских кораблях кончается повесть хождения Корабейникова; он говорит очень кратко о своем возвращении.
