Иоанн Мейендорф - Брак в православии
Кризис вокруг вопроса о целибате в католической Церкви вызван его принудительным характером, который лишает это служение одухотворенности и превращает его из естественной потребности в нечто невыносимое и излишнее. Служения, ежедневная месса, особый молитвенный образ жизни в изоляции от мира, в бедности и посте теперь католическим духовенством оставлен. Современный священник не особенно ограничивает себя в отношении удовлетворения материальных потребностей (пищи, комфорта, денег); он не соблюдает какую–то настоящую дисциплину молитвы. Но в таком случае его безбрачие утрачивает свой духовный смысл, то есть эсхатологический характер, указывающий путь к Царству. Как отличны от этого Царства обычно комфортабельные дома приходских священников, как несовместимы положения современной теологии — «вживание в мир», «социальная ответственность» — с путями достижения Царства! К чему же тогда целибат?
Но в православном понимании целибат, предпринимаемый исключительно с целью достижения епископского сана, еще более опасен в духовном отношении. Предание Церкви единодушно утверждает, что подлинная чистота и истинная монашеская жизнь осуществимы лишь в монастырском общежитии. Лишь очень немногие особо сильные личности могут сохранить безбрачие, живя в миру. Смирение — единственная добродетель, которая может облегчить их бремя; но, как мы все знаем, это одна из наиболее трудно достижимых и потому редчайших добродетелей.
Монашество всегда расценивалось православием как подлинное свидетельство Благовестия Христа. Монахи, как в свое время ветхозаветные пророки и первохристианские мученики («свидетели»), внесли достойный вклад в утверждение христианства. Личным примером просветленной, радостной, наполненной высшим содержанием жизни молитвы и служения, независимой от обстоятельств этого мира, монахи дали живое доказательство тому, что Царство Божие воистину внутри нас. Восстановление этой традиции имело бы совершенно особое значение для окружающего нас воинственно–секуляризованного мира. Нынешнее человечество, претендующее на полную самостоятельность, не просит помощи у христианства в своих поисках «лучшего мира». Однако оно может вновь заинтересоваться помощью Церкви, если последняя явит миру не только «лучшее», но и действительно новое и высшее бытие. Вот почему сейчас многие молодые люди, занятые поисками этого нового и высшего, находят его, в лучшем случае, в дзэн–буддизме, или, что хуже и чаще всего, — в наркотическом трансе, или других подобных средствах, приближающих к смерти.
Монахи были свидетелями о новой жизни. Если бы среди нас было больше подлинных монашеских общин, наше свидетельство было бы убедительнее. Однако новое творение Христово во всей его красоте остается доступным для всех нас через супружескую любовь, если только мы, вместе с Апостолом Павлом, примем брак «относительно ко Христу и Церкви».
Заключение
Брак — таинство, так как через него и в нем Царство Божие приобретает жизненно ощутимую реальность. В каждом таинстве единственная Тайна спасения становится реальностью и прилагается к конкретному моменту человеческого бытия. В любом случае вхождение в новую жизнь — духовный ли рост, священническое ли служение, исцеление ли больного — совершается в присутствии Христа Спасителя через Духа Святого: в крещении, миропомазании, посвящении в различные степени священства, в таинстве елеосвящения. В каждом случае новая жизнь входит в существование человека — входит как реальность, а не как обязанность, как дар и возможность, а не как магическое заклинание. За человеком остается право свободного выбора: либо войти в открывающуюся перед ним дверь, либо остаться на прежнем месте, то есть в царстве плоти.
Отдельные таинства лишь тогда приобретают подлинную реальность, когда выражают общую жизнь Церкви — Тела Христова. Крещение — это вход в Церковь; миропомазание — дар, которым определяется свободное развитие в Духе; священство — это ответственность за единство и созидание Тела; таинство елеосвящения открывает новые границы бытия в «новом Адаме», где нет ни болезни, ни смерти. Все эти индивидуальные аспекты жизни Тела имеют своим центром и вершиной Тайну, которая и делает Церковь Телом Христовым: Божественную Литургию, Евхаристию. Вне этого Тела не может быть таинств.
Поэтому значение брака как таинства не может быть осознано вне евхаристического контекста. Церковь с самых первых дней своего существования признавала лишь тот брак, который заключался между двумя членами Тела Христова; лишь он мог быть преобразован в реальность Небесного Царства. Только в плоти и крови Христовой двое христиан могут стать единой плотью на христианском пути — через Евхаристию, делаясь причастниками Тела Христова. Вот почему древние христиане заключали браки только во время Божественной Литургии, когда жених и невеста причащались Божественных Тайн; таким мог быть только первый брак, который обе стороны воспринимали как вечные узы, нерасторжимые и после смерти.
Величайшая святыня брака, пока она живет в людях, будет жить в мире падшем и болезненном, будет нуждаться в покровительстве юридических законов и формальностей. Мы видели, что эта формальная, каноническая сторона церковной практики не является самоцелью для Церкви; она лишь указывает пути, по которым христианский идеал брака, то есть подобие союза Христа с Церковью, может наилучшим образом проявить себя в сегодняшнем мире. Церковь определяет возможные случаи снисхождения к несовершенным формам заключения брака — в тех, например, случаях, когда налицо разделение брака и Евхаристии; Церковь защищает учение и пастырский авторитет священства, не разрешая духовенству послаблений, допускаемых для мирян.
Считая брак таинством Царства Божия, Евангелие и Церковь не создают тем самым какой–то особенной мистической реальности, не имеющей точек соприкосновения с окружающим нас миром. Христианская вера является истиной не только о Боге и Его Царстве, но и о человеке. Христианское учение о браке накладывает на человека радостную ответственность; оно открывает законное удовлетворение для души и тела; оно указывает путь истины; оно дает человеку невыразимую радость созидания новой жизни, приближает его к Создателю, сотворившему первого человека.
Чтобы выявить и показать единство православного предания, в Приложении мы даем выборку из различных библейских текстов, святоотеческих сочинений и т. п. Эти вдохновенные слова откроют нам истинное величие тех литургических и канонических текстов, на которые мы так часто ссылались в этой книге.
Приложение 1. Новый Завет о браке
Воскресение изменяет значение брака
Лука 20, 27–40
Тогда пришли некоторые из саддукеев, отвергающих воскресение, и спросили Его: Учитель! Моисеи написал нам, что если у кого умрет брат, имевший жену, и умрет бездетным, то брат его должен взять его жену и восставить семя брату своему. Было семь братьев, первый, взяв жену, умер бездетным; взял ту жену второй, и тот умер бездетным; взял ее третий; также и все семеро, и умерли, не оставив детей; после всех умерла и жена; итак, в воскресение которого из них будет она женою, ибо семеро имели ее женою?
Иисус сказал им в ответ: чада века сего женятся и выходят замуж; а сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят, и умереть уже не могут, ибо они равны Ангелам и суть сыны Божий, будучи сынами воскресения. А что мертвые воскреснут, и Моисей показал при купине, когда назвал Господа Богом Авраама и Богом Исаака и Богом Иакова. Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы.
На это некоторые из книжников сказали: Учитель! Ты хорошо сказал. И уже не смели спрашивать Его ни о чем.
(См. параллели: Мф. 22, 23–32; Мк. 12, 18–27).
Развод
Матфей 5, 31–32
Сказано также, что если кто разведется с женою своею, пусть даст ей разводную (см. Втор. 24, 1–4). А Я говорю вам: кто разводится с женою своею, кроме вины любодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует.
Матфей 19, 3–12
И приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею?
Он сказал им в ответ: не читали ли вы, что Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает.
Они говорят Ему: как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею?
Он говорит им: Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так; но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует.
