Рихард Пишель - Будда: его жизнь и учение
На девятом году учительства Будды в общине возник серьезный раздор. Когда Учитель пребывал в Каушамби, один монах оказался виновным в нарушении обета. Устав требовал, чтобы виновный открыто покаялся в своем прегрешении Когда монах отказался, противная ему сторона осудила его на изгнание. Но так как он был любим, то скоро нашел многочисленных приверженцев, которые объявили его невинным и требовали отмены изгнания. Напрасно старался Будда уладить спор Обе стороны обменивались издевательствами и ругательствами, далее дрались между собой, к соблазну мирян Один монах был настолько бесстыден, что сказал Будде: «Уходи-ка, высокий господин и учитель, предайся-ка без забот, со всем вниманием, твоим размышлениям об учении; мы же с нашими спорами, ссорами и бранью обойдемся и без тебя». Будда овладев собой, встал и ушел. На следующий день, вернувшись со своего сбора подаяний, он созвал собрание монахов и, стоя в средине их, произнес несколько стихов, которые отчасти сохранились в Дхаммападе Он начал стихом: «Громок шум, производимый обыкновенными людьми. Никто не считает себя глупым, когда в церкви возникает раздор, никто не считает также другого выше себя», и закончил: «Если не находится умного друга, товарища, который бы жил справедливо, никого постоянного, то нужно странствовать одному, подобно царю, оставляющему утраченное царство, подобно слону в слоновом лесу Лучше странствовать одному; с дураком не может быть сообщества Странствуя в одиночестве, не совершаешь греха и остаешься без забот, как слон в слоновом лесу». Вслед за тем он оставил монахов и после короткого отдыха на пути у верных учеников, любовь которых его утешила, направился в Парилейяку, где после беспокойных дней в Каушамби наслаждался покоем в уединенном гроте. Легенда гласит, что к нему пришел там слон, отделившийся от своего стада, и служил ему В одиночестве провел Будда десятую дождливую пору и отправился затем в Джетавану. Между тем взбунтовавшиеся в Каушамби монахи были усмирены мирянами, которые не давали им есть и не оказывали никакого почтения. Монахи просили тогда у Будды прощения, которое он им и дал после того, как наложил на виновных епитимью Факт этот, в существенных своих чертах, вероятно, исторический, показывает, что еще при жизни Будды и до ухода Девадатты в общине царили раздоры. После его смерти недовольные выступили еще более открыто Передается, что Махакашьяпа получил известие о смерти Учителя неделю спустя от одного члена секты Адживика, когда он шел с своими 500 монахами из Павы в Кушинагару Некоторые монахи, не вполне еще освободившиеся от страстей, подняли руки вверх и громко рыдали, бросались на землю, катались по ней и кричали: «Слишком рано умер Святой, слишком рано скончался Совершенный, слишком рано погас Свет мира!» Но другие, свободные от страстей, говорили спокойно: «Все, что образовано, разрушается; как может быть иначе» Между монахами Махакашьяпы находился некий Субхадра, ставший монахом уже в преклонном возрасте и которого не следует смешивать с одноименным «последним личным учеником Господа». Этот Субхадра сказал монахам: «Перестаньте, братья, жаловаться и горевать! Мы, к нашему счастью, избавились от великого аскета Он мучил нас, говоря: «Это прилично вам, это не прилично» Теперь мы будем делать, что нам нравится, а что нам не нравится, того не будем делать». Такие случаи объясняют, почему община позже так скоро распалась; вместе с тем они доказывают верность предания. На одиннадцатый год учительства приходится обращение брахмана Бхарадваджи, который, в отличие от многих других с тем же именем, называется по его занятию Крши-Бхарадваджа, «Земледелие-Бхарадваджа». История его наставления характерна для определенной формы поучения, избиравшейся Буддой, именно в форме притч Она находится в неоднократно уже упомянутой Суттанипате и гласит в переводе: «Так слышал я. Однажды пребывал Господь в Магадхе, в Дакшинагири, в селении брахманов — Эканала. Это было время сева, и у брахмана Кршибхарадваджи было в упряжи 500 плугов Господь утром надел свое платье, взял свою чашу подаяний и пошел к месту, где происходила работа брахмана Кршибхарадваджи. Когда пришло время раздачи пищи, Господь направился туда и стал поодаль Увидал его брахман К стоящим в ожидании милостыни, и сказал: «Я, аскет, пашу и сею, и только попахав и посеяв, я ем. Ты тоже, аскет, должен пахать и сеять, и есть только после того, как ты попашешь и посеешь». — «Я также, брахман, пашу и сею, и ем после того, как я попахал и посеял». — «Но мы не видим у тебя, Гаутама, ни ярма, ни плуга, ни сошника, ни бича, ни волов» Тогда сказал Господь: «Вера есть мое семя (которое я сею), самоукрощение — дождь (который его оплодотворяет), знание — мое ярмо и мой плуг, скромность — рукоятка моего плуга, разум — мое дышло, размышление — мой сошник и мой бич Я чист телом, и духом, умерен в питании; я говорю истину, чтобы искоренить плевелы (лжи); сострадание — моя запряжка, напряжение — мой рабочий скот, везущий меня в Нирвану; он идет, не оглядываясь, к месту, где нет более страдания Такова моя пахота, и плод ее — бессмертие; кто так пашет, тот освобождается от всякого страдания» Тогда насыпал брахман К отваренного в молоке риса в золотую чашу, подал ее Господу и сказал: «Ешь, Гаутама. Да, ты пахарь; ибо ты совершаешь пахоту, плод которой — бессмертие».
Из других историй обращений упоминаются еще из 16-го года учительства обращение великана-людоеда, из 19-го — обращение охотника, хотевшего убить Будду за то, что он освободил из силка попавшуюся в него дичь, из 20-го — обращение знаменитого разбойника Ангулималы, который выступает в Тхерагатхе с собственными стихами.
На двадцатом году, как уже сказано, Ананда был признан личным спутником Будды. После этого года южное предание молчит около 24 лет Оно передает, правда, отдельные события, но хронологическая последовательность уже не выдерживается Северное предание относит к 26 году расставание с Девадаттой и за три года до смерти Будды — разорение Капилавасту. Насколько мало мы знаем об этих 24 годах, прошедших, вероятно, в тихом однообразии, настолько подробнее рассказ о последних трех месяцах жизни Будды Он находится в Махапариниббанасутте, составленной Дигханикаей, в древнем, написанном прекрасным языком тексте Там рассказывается, что Будда предотвратил войну царя Аджаташатру с Вриджиисами Вайшали тем, что настойчиво отсоветовал посланному царя начинать эту войну После некоторых незначительных событий отправился он тогда в Паталиграму, которая только что была укреплена Аджаташатру и возведена им на степень города Паталипутры Будда предсказал будущее значение этого города Отсюда он направился в Вайшали, где произошла уже описанная встреча с Амбапали и Личхависами. Из Вайшали пошел он в близлежащее селение Белува, где и провел дождливое время Оно было последнее в его жизни В Белуве он тяжко заболел, но затем оправился настолько, что мог продолжать путь. По дороге в Кушинагару, столицу Малласов, пришел он в деревню Паву, где принял приглашение кузнеца Чунды, угостившего его жирной свининой. Это послужило причиною смерти Будды. После принятия мяса болезнь усугубилась, и Будда побрел уже с трудом и в жалком виде в Кушинагару В одной роще он приказал Ананде приготовить ему ложе под цветущим деревом Шала и стал ожидать смерти. Ананда горько плакал. Будда его утешал, говоря: «Довольно, Ананда, не горюй, не жалуйся. Разве я не говорил тебе, Ананда, что нужно расстаться со всем любимым и приятным, разлучиться с ним; лишиться его Как можно, Ананда, чтобы то, что родилось, образовалось, сложилось, подлежит прехождению, чтобы оно не разрушилось? Этого не бывает Ты, Ананда, долго служил Совершенному с любовью и старанием, на пользу и благо, без фальши и неустанно, сердцем, устами и руками Ты творил добро, Ананда; постарайся, скоро ты освободишься от греха» Потом Будда говорил еще ученикам и послал Ананду в Кушинагару, чтобы сообщить Малласам о предстоящей своей смерти Малласы собрались в это время по делам в ратушу, но они прервали свое заседание, пошли, плача и жалуясь, с женами и детьми к Будде и поклонились ему Последним обратился инаковеровавший монах Субхадра, «последний личный ученик Господа» Затем Будда еще раз обратился к Ананде: «Возможно, Ананда, что вам придет мысль: учение утратило своего учителя, нет более мастера Так, Ананда, вы не должны смотреть на вещи. Закон и дисциплина, которые я преподал и возвестил вам, они будут после моей смерти вашими мастерами». Он сделал после того еще некоторые распоряжения насчет будущего, спросил трижды монахов, нет ли у них каких сомнений относительно учения и, так как все молчали, сказал: «Ну, дети, так я скажу вам: преходяще все, что возникло Заботьтесь ревностно о своем спасении!» Это были его последние слова. Он потерял сознание и отошел В момент его смерти разразилось сильное землетрясение, и загремел гром
