Франсин Риверс - Любовь искупительная
Калифорния, 1850 Ангелочек слегка приподняла край полотняной занавески — совсем немного, достаточно для того, чтобы увидеть грязную улицу. Она поежилась, когда холодный полуденный воздух ворвался в комнату, неся с собой разрушение иллюзий.
Парадиз находился в Калифорнии недалеко от золотоносных приисков. Это было худшее место из всего, что она когда–либо видела и могла себе представить, — город лачуг, построенных из парусов заброшенных кораблей, где каждый старался осуществить свою «золотую мечту». Это было ни что иное, как лагерь, населенный изгнанниками и аристократами, искателями приключений и бывшими собственниками, некогда жившими в роскоши, а теперь нищими. Покрытые парусиной бары и игральные дома выстроились вдоль убогих улиц: здесь царили неприкрытая похоть и жадность, одиночество и невероятные иллюзии. Бурное ликование сочеталось в этом жалком местечке с отчаянием и отвратительным привкусом неудачи.
Презрительно улыбаясь, Ангелочек смотрела на мужчину, стоящего на углу и проповедующего спасение. Рядом стоял его брат, который со шляпой в руке обдирал и без того несчастных людей. Всюду, куда бы она ни взглянула, были обделенные судьбой люди, изгнанные из дома, отвергнутые семьей, чьи надежды на лучшее будущее с каждым днем ослабевали.
И эти глупцы называли ее Венерой и искали утешения там, где уж точно ничего не найдут, — в ее постели.
Они приносили много денег, стремясь завоевать ее расположение, — четыре унции золота, которые отдавали в качестве аванса Хозяйке «Дворца», — палаточного публичного дома, в котором она теперь жила. Каждый, кто заплатил эту сумму, получал Ангелочка на полчаса. Ее проценты от заработанного содержались под замком у Хозяйки и тщательно оберегались громадным женоненавистником по имени Брет Магован. Другие — все те печальные неудачники, у которых не хватало денег, чтобы на себе проверить ее способности, — стояли по колено в грязи на так называемой Главной улице, ожидая возможности хоть одним глазком «взглянуть на Ангелочка». Уже почти год она жила в этом городке, который был непригоден ни для чего другого, кроме этого занятия. Когда же все это кончится?
Как могли все ее отчаянные планы завести ее в это ужасное место, переполненное грязью и разбитыми надеждами?
— На сегодня все, — услышала она голос Хозяйки, которая отсылала прочь нескольких мужчин. — Я знаю, что вы ждали, но Ангелочек устала, а вы ведь хотели бы получить от нее по максимуму, не так ли? — Мужчины умоляли и угрожали, просили и торговались, но Хозяйка знала, когда Ангелочек достигала предела своих возможностей. — Ей нужен отдых. Приходите вечером. А пока идите и выпейте.
Убедившись, что клиенты, наконец, убрались, Ангелочек опустила край занавески и прилегла на смятую кровать. Она лежала и рассматривала матерчатый потолок. За завтраком Хозяйка сообщила, что уже почти завершено строительство нового помещения, и завтра девочки будут переезжать. Ангелочек приготовилась жить в новых четырех стенах. Тогда, по крайней мере, холодными ночами ветер не будет задувать в каждую щель. Она не задумывалась над тем, как много значат для нее четыре стены, пока не собрала свои вещи и не отправилась в Калифорнию. Все, о чем она тогда думала, это возможность сбежать. Все, что она видела, это шанс обрести свободу. Мираж растаял вскоре после того, как она поднялась по трапу и поняла, что кроме нее на палубе есть еще две молодые девушки, а остальные — сто двадцать молодых энергичных мужчин, которые только и думали, что о грядущих приключениях. Две проститутки с жесткими холодными глазами немедленно приступили к работе, а Ангелочек попыталась уединиться в своей каюте. В течение следующих двух недель она поняла, что у нее остается только две возможности: вновь заняться проституцией или быть изнасилованной. Но какая разница? И потом, что еще она умеет? К тому же она может наполнять свои карманы золотом так же, как и другие. Но тогда, может быть, если у нее будет достаточно денег, она сможет выкупить свою свободу?
Она пережила суровое морское путешествие, морскую болезнь, прошла через унижения и грубость ради того, чтобы заработать достаточно денег, прежде чем они пристанут к берегам Калифорнии, и начать новую жизнь. КЬгда же, наконец, показались берега Калифорнии, на нее обрушился новый удар.
Две проститутки, которые плыли с ней на корабле, ворвались к ней в каюту и стали ее избивать. Когда она обессилела и больше не могла бороться, они, забрав все ее деньги и вещи, поспешили сойти на берег. У нее осталось только нижнее белье. Что было еще хуже — на борту уже не оказалось ни одного матроса, чтобы хоть как–то помочь ей.
Избитая и оцепеневшая от боли и позора, она два дня просидела съежившись на носу корабля, пока не пришли воры. Взяв, наконец, все, что они смогли взять от нее и оставшегося на брошенном корабле барахла, они помогли ей перебраться на причал. Шел сильный дождь, и пока они спорили и делили добычу, она тихо ушла прочь.
Несколько дней она бродила по улицам, пряча лицо в грязном одеяле, которое дал ей один из воров. Ей хотелось есть; она замерзла; она отчаялась. Свобода была несбыточной мечтой.
Несколько дней она работала на площади, до тех пор пока Хозяйка, женщина с сомнительным прошлым танцовщицы, которая теперь использовала свой проницательный ум для бизнеса, не подобрала ее и не отправила в край, где добывают золото.
— На меня работают еще четыре девочки — одна француженка, из Парижа, узкоглазая красотка Ах Той, и две девочки из Ирландии, которые выглядят так, будто их не кормили целое столетие. Немного пищи поможет им встать на ноги. Ну и теперь, ты. Как только я тебя увидела, я подумала, что эта девочка может стать очень и очень богатой при правильном руководстве. Такая красавица, как ты, сможет в этих местах быстро подняться и схватить удачу за хвост. Эти молодые трудяги вытрясут все свои заначки, будут драться и жребий бросать — только бы первыми сложить к твоим ногам золото.
Они заключили договор. Ангелочек должна была отдавать восемьдесят процентов своего заработка, а взамен получала гарантии безопасности.
— Я также позабочусь о том, чтобы у тебя была лучшая одежда, пища и комната.
Ангелочек про себя усмехнулась. Она смогла сбежать от Хозяина и попала в руки Хозяйки. Какая удача!
Вопреки всей кажущейся доброжелательности, Хозяйка была жадной и деспотичной. Ангелочек знала, что она берет взятки за «правильно выпавший» жребий, и что до сих пор даже крупинка из всей полученной ею золотой пыли не осела в карманах девочек. Даже небольшие подарки за хорошо оказанные услуги подлежали дележу. Май Лин, служанка Ах Той, однажды попыталась спрятать свое золото. Тогда Магован, жестоко улыбаясь и потирая свои громадные руки, пошел «поговорить с ней».
Ангелочек ненавидела свою жизнь. Она ненавидела Хозяйку. Ненавидела Магована. Ненавидела собственную беспомощность. Больше всего она ненавидела мужчин за их постоянное стремление получать удовольствие. Она отдавала им свое тело и ничего больше. А может, у нее просто больше ничего не осталось? Она не знала. И казалось, что мужчин это совершенно не волнует. Все, что они видели, была ее внешняя красота, безупречная маска, прикрывающая ледяное сердце. И они были очарованы. Они смотрели в ее ангельские глаза и терялись в них.
Но они не могли ее обмануть своими нескончаемыми признаниями в любви. Они хотели ее точно так же, как то золото, которое искали. Похоть. Они боролись, чтобы получить возможность быть с ней. Они дрались, рисковали, пытались получить ее — все, что у них было, они не задумываясь и ничуть не сожалея могли потратить на нее. Они платили, чтобы впасть в рабство. Она давала им то, что они считали небесами, и отправляла их в ад.
Ну и что? Терять ей было нечего. Ей было на все наплевать. Ее существо переполняла ненависть, но куда с большей силой ее охватила усталость, которая высасывала и иссушала душу. В восемнадцать она уже устала от жизни и смирилась с тем, что больше ничего не сможет изменить. Она задумывалась о том, для чего она вообще рождена. Наверное, для этого. Принимай, как есть. Это Божьи истины. Единственным способом вырваться из замкнутого круга было убить себя. Но всякий раз, когда она думала об этом и когда была возможность это сделать, у нее не хватало смелости.
Единственным ее другом была старая шлюха по прозвищу Лаки[1], которая становилась все толще из–за своего пристрастия к бренди. Но даже Лаки не знала, как Ангелочек появилась здесь и как она стала тем, кем была сегодня. Другие проститутки думали, что она слишком скрытная. Они много говорили о ней, но никогда не задавали вопросов. С самого начала Ангелочек дала всем понять, что ее прошлое было неприкосновенной территорией, на которую никто не имеет права ступать. Кроме Лаки, молчаливой пьянчужки Лаки, к которой Ангелочек испытывала что–то вроде нежности.
Лаки часто говорила:
