Алексей Сидоров - Творения древних отцов–подвижников

19. Строго блюди себя, чтобы, воздерживаясь от блуда, также воздерживаться бы тебе от похоти очей, слуха и уст. Очи твои должны обращаться только на работу, [которой занимаешься], а не воздыматься горе, если нет на то разумной необходимости. Старайся не обращать вообще никакого внимания на красивую женщину или на благовидного мужчину, разве что по великой надобности. Слуху своему не позволяй внимать ни речам злословным, ни беседам бесполезным, а уста твои пусть всегда хранят молчание. Поступая так, обретешь ты милость у Господа Бога, Ему же слава и сила во веки веков. Аминь.

[особенно] когда оно сопровождается небрежением к собственным прегрешениям. Поэтому один прилагает сердце свое [к постижению] случайного в Писании и [вопрошает]: так это или иначе? — и, еще не обретя самого себя, попадает в тяжкий и продолжительный плен, имея сердце суетное. А другой бодрствует, чтобы не попасть в этот плен, и любит повергать себя ниц пред лицем Божиим. Один [поспешно] взыскует окрест Бога — и впадает в богохульство. Другой стремится почитать Его, возлюбив чистоту в страхе Божием; он блюдет заповеди Божии, считая их обязательными для себя, — и обретает видение Бога. Поэтому не взыскуй горних высот, но моли Бога, чтобы Он пришел к тебе, помог тебе и спас тебя от греха. Ибо [дары] Божии обретаются сами собой, если место [для них] становится чистым и заповедным[181].

2. Кто утверждается лишь на собственном ведении и следует только своей воле, тот не может избежать духа, повергающего сердце в печаль[182]. И кто рассматривает изречения Писания, сообразуясь лишь с собственным ведением и, утверждаясь на этих речениях, говорит: «Это [только] так», тот не знает [подлинной] славы своей и [истинного] богатства своего. Наоборот, кто, [читая Писание,] говорит: «Не знаю, ибо человек есмь», тот воздает славу Богу. И он, насколько это возможно [для него], обретает богатство Божие[183].

3. Не испытывай желания предаваться [духовным] рассуждениям со всеми, но [делай это] только с отцами своими, чтобы не навлечь печаль на сердце свое[184]. Храни уста свои, дабы уважать ближнего своего. Язык твой пусть научается словесам Божиим, и, [говоря что‑нибудь, изрекай это] с ведением — тогда ложь убежит от тебя[185].

4. Любовь к славе человеческой порождает ложь, а смиренное отвержение этой славы приумножает в сердце страх Божий.

5. Не желай быть другом славных мира [сего], чтобы слава Божия не потухла в тебе.

6. Если кто злословит на брата своего пред тобою, обличает его и обнажает пороки его, не испытывай желания уклониться [с правого пути] вместе с ним, чтобы не приобрести того, чего не хочешь. Простота и нежелание [высоко] оценивать себя[186] очищает сердце от лукавых [помыслов]. А кто коварно поступает с братом своим, тот не избавится от печали в сердце своем.

7. Тщетно всякое служение того, кто говорит одно, а в сердце своем лукаво хранит другое. Не прилепляйся к такому человеку, чтобы не измараться грязной желчью его.

8. Ходи вместе с незлобивыми, чтобы стать общником славы и чистоты их.

9. Не держи зла [ни на одного] человека, чтобы не стали тщетными труды твои.

10. Делай сердце свое чистым по отношению ко всем [людям], чтобы узреть в себе мир Божий[187].

11. Подобно тому как когда жалит скорпион, то яд его распространяется по всему телу и поражает сердце, так же и зло, нанесенное ближнему, ядом своим поражает душу, и лукавство его подвергает [человека смертельной] опасности. Поэтому пекущийся о том, чтобы труды его не пропали даром, должен быстро стряхнуть с себя скорпиона зла и лукавства. Ибо Богу подобает слава вовеки. Аминь.

1. Возлюбленные братия, усилимся в слезах пред лицем Божиим, и, может быть, Он, по любви Своей, пошлет нам силу Свою[188], которая будет охранять нас до тех пор, пока мы не одолеем начальников лукавства, противостоящих нам.

2. Возлюбим житие в мире со всеми — как малыми, так и великими; этот мир будет охранять нас от ненавистника [рода человеческого], выступающего против нас. Ибо впавший в немощь познает здоровье[189]. И кто победил врагов Царя[190], тот увенчивается и украшается венком. Есть страсти и есть добродетели; когда же мы впадаем в уныние[191], то становимся предателями [Господа].

3. Мужественное сердце есть защита души после Бога, а уныние есть защита порока[192].

4. Силой желающих стяжать добродетели является то, что, даже впадая [в прегрешение], не малодушествовать, но вновь и вновь [подвизаться] в попечении [о духовном делании].

5. Орудия добродетели суть телесные труды [переносимые достойно и] с ведением[193].

6. Отпрыски страстей порождаются нерадением[194].

7. Неосуждение ближнего есть стена, [ограждающая] тех, кто ведет [духовную] брань, обладая ведением; порицание же ближнего означает разрушение этой стены неведением.

8. Попечение о [хранении] языка свидетельствует о том, что человек является умудренным в духовном делании[195], а невоспитанность языка являет отсутствие внутренней добродетели.

9. Милостивость вкупе с ведением рождают прозорливость, а [все они] являются путеводителями к любви; немилостивость же показывает, что в человеке отсутствует добродетель[196].

10. Доброта[197] порождает чистоту [сердечную], а развлечение рождает страсти. Жестокосердие же является родителем гнева.

11. Подвижничество души состоит в ненависти к развлечению, а подвижничество тела — в нужде[198].

12. Любовь к развлечению есть падение души; исправляется же она безмолвием вкупе с ведением[199].

13. Пресыщение сном производит в теле возмущение страстей, а умеренное бдение есть спасение сердца. Многий сон утучняет сердце, а доброе бдение утончает его. Многий сон омрачает душу, а умеренное бдение просвещает ее. Однако вкушающий благой сон в молчании и в ведении превыше того, кто бдит, предаваясь суесловию[200].

14. Сокрушение [сердечное] мирно изгоняет все пороки[201], а отсутствие желания бичевать совесть ближнего порождает смиренномудрие.

15. Слава человеческая исподволь рождает гордыню, а любовь к похвальбе изгоняет ведение.

16. Воздержание чрева смиряет страсти; желание же яств возжигает их неутолимость.

17. Украшение тела есть гибель души, но благом является попечение о нем из‑за страха Божиего[202].

18. Внимание к судам Божиим[203] рождает в душе страх Божий; попирание же [собственной] совести изгоняет из сердца добродетели[204].

19. Любовь к Богу освобождает из [греховного] плена, а отсутствие страха [Божиего] усугубляет его.

20. Хранение уст побуждает мысль [стремиться] к Богу, если молчание и сопровождается ведением; многоглаголание же порождает уныние и сумасшествие.

21. Отказ от своей воли ради ближнего свидетельствует о том, что ум зрит добродетели, а утверждение собственной воли за счет ближнего являет неведение[205].

22. Размышление[206] в страхе [Божием] охраняет душу от страстей, а мирские беседы омрачают ее и [удаляют] от добродетелей.

23. Любовь к материи приводит в смятение ум и душу, а отречение от материи возрождает их[207].

24. Молчание при откровении помыслов показывает, что ты ищешь мирских почестей и стремишься к постыдной славе мира [сего]; а тот, кто прямодушно открывает помыслы свои отцам, отгонят прочь эти помыслы от себя[208].

25. Делающий свой труд и не сохраняющий [плоды] его подобен жилищу, не имеющему ни двери, ни окон, — в него свободно проникает любое пресмыкающееся.

26. Как ржавчина съедает железо, так и [инока губит] почесть человеческая, если сердце его доверяется ей.

27. Смиренномудрие предшествует всем добродетелям, а чревоугодие — всем страстям[209].

28 Любовь есть завершение всех добродетелей, а самооправдание — полнота [всех] страстей.

29. Как червь, подтачивая дерево, губит его, так и порок в душе омрачает ее [и удаляет] от добродетелей.

30. Повержение души ниц пред Богом порождает невозмутимое перенесение оскорблений [человеческих], а слезы души спасают ее от всяких почестей человеческих[210].

31. Непорицание себя влечет отсутствие терпения, [необходимого для] перенесения гнева [других людей].

32. Общение и беседа с [людьми] мирскими приводит в смятение сердце[211] и посрамляет обращающего свои молитвы к Богу, потому что [молящийся] не имеет [уже] доверительного общения [с Ним].