Лобсанг Рампа - Тибетский Мудрец
Какое наслаждение! В жизни своей я не пробовал ничего подобного!
- Учитель, - закричал я в восторге, - вы обязательно должны попробовать это!
Я снова подвез его к кнопке, он снова нажал на нее, и на поднос высыпалась целая горка кругляшек. Я взял одну из них и положил ее в рот. Она оказалась твердой как камень, но уже через минуту внешняя оболочка размякла и, сжав челюсти, я раскусил ее. Мой рот наполнился сладчайшим вкусом. У каждой кругляшки был свой особый вкус. Каждый цвет отвечал определенному вкусу. Я не имел ни малейшего представления о подобных вещах и совершенно растерялся, но Лама Мингьяр Дондуп пришел мне на помощь:
- Я много путешествовал за свою жизнь, Лобсанг. Бывал я и в западных городах. Там я видел машины вроде этих. Эти машины хранят в себе леденцы, но в западных городах за эти вещи нужно платить. Человек бросает монету в прорезь, и тогда из машины сыплются леденцы. Там было множество разных машин наподобие этой и каждая из них продавала определенные вещи. Но одна мне понравилась больше всех остальных. Она выдавала то, что называют "шоколадками". Но я не могу показать тебе, как пишется это слово.
- Ага, - воскликнул Лама, - Вот здесь есть слово, рядом с которым стоят еще шесть других слов. Я предполагаю, что это написано на различных языках. Давай-ка посмотрим, как это делается!
Он сильно нажал на кнопку, и машина издала кашляющий звук. Тут же в ее передней части отворилась какая-то дверца. За дверцей мы увидели гору шоколадных конфет и леденцов. Мы с Ламой отправляли их в рот одну за другой, пока нам не стало дурно. Я испугался по-настоящему, что вот-вот умру. Отправившись в нашу уборную, я вырвал все, что съел. Лама Мингьяр Дондуп, прикованный к своему креслу, кричал мне, чтобы я поскорее возвращался и помог ему добраться до уборной. Таким образом, мы опускаем над сценой занавес...
Придя в себя, мы обсудили то, что произошло с нами, и пришли к выводу, что виною всему была наша алчность. После этого мы отправились осматривать следующую комнату. По всей видимости, это был своего рода ремонтный цех. Там было множество различных машин. В одной из них я узнал токарный станок. Я видел подобную машину в кладовке у Далай-Ламы. Этот станок был подарком от дружественной страны, которая хотела быть еще дружественнее. Конечно же, никто не знал, как работать на нем, но я часто забирался в комнату, где стояла машина, и наконец разобрался, для чего она предназначалась. Это был станок с ножным приводом. Чтобы запустить его, нужно было сесть на деревянную скамеечку и нажимать ногами на педали. Тогда колесо начинало вращаться и можно было положить, скажем, деревянную чурку между двумя "бабками", и вскоре чурка превращалась в совершенно ровный круглый стержень. Не знаю, какую пользу можно было извлечь из этого, но я взял наши дощечки и обработал их таким образом. В новом качестве они понравились мне гораздо больше.
Мы побрели дальше и дошли до чего-то, напоминающего топку. Из ее корпуса выходило множество трубок, а рядом лежали щипцы, похожие на кузнечные. Вскоре мы стали экспериментировать с топкой, соединяя куски различных металлов, предварительно расплавляя их. Нас очень увлекло это занятие, но вскоре Лама Мингьяр Дондуп произнес:
- Давай-ка осмотрим здесь все, что можно, Лобсанг. Сколько тут удивительных вещей, a!
Итак, я повернул ручку кресла и оно поднялось еще на два фута. Подталкивая вперед кресло, я вышел из мастерской и через холл направился в другую комнату. Это была по-настоящему загадочная комната. Там стояло множество столов - металлических столов с огромными чашами над ними. Их предназначение было для нас загадкой, но вскоре, войдя в соседнюю комнату, мы увидели большое углубление в полу, а на стенах висели инструкции по использованию этих приспособлений. На наше счастье, к инструкциям прилагались картинки, и мы, усевшись на краю пустого бассейна, стали снимать повязки с искалеченных ног Ламы. Затем я помог ему подняться и войти в бассейн, который тут же стал заполняться парящимся раствором!
- Лобсанг, Лобсанг, это должно исцелить мои ноги. Я могу прочесть некоторые слова на стене. Они повторяются на разных языках. Этот раствор предназначен для регенерации плоти и кожи.
- Но, Учитель, - спросил я, - каким образом происходит исцеление? И как вам удалось изучить эти языки?
- О, все очень просто! - ответил он мне. - Я изучал их всю свою жизнь. Я очень много путешествовал по миру и таким образом ознакомился со многими языками. Возможно, ты заметил, что меня всегда окружают книги. И как только у меня появляется свободное время, я читаю их и учусь у них. Что же касается этого языка, - он указал рукой на стену, - то он зовется "сумрийским" и когда-то был главным языком Атлантиды.
- Атлантида, - сказал я, - так это место и есть Атлантида? Лама Мингьяр Дондуп громко расхохотался и ответил:
- Нет, Лобсанг, Атлантида - это вовсе не какое-то конкретное место. Так называется группа стран, ушедших под воды океана.
- Ах, - сказал я, - а я-то всегда считал, что Атлантида - это такое место, где очень развита цивилизация. Настолько развита, что мы все кажемся неотесанной деревенщиной в сравнении с жителями этой страны. Но вы утверждаете, что нет отдельной Атлантиды.
Лама Мингьяр Дондуп прервал меня, чтобы объяснить подробнее:
- О, в этом вопросе издавна существует путаница, и ученые всего мира не желают прислушаться к словам истины. А истина заключается вот в чем: когда-то, давным-давно, на Земле существовал лишь один огромный материк все остальное было водой. Затем в результате вибраций, таких, как землетрясения, эта масса земли раскололась на отдельные острова. Самые крупные острова стали называться континентами. Континенты стали постепенно отдаляться друг от друга, и люди, населяющие их, стали забывать свой Древний Язык и начали общаться на родовых диалектах. В древности не существовало устной речи. Все люди общались телепатически. Но находились злые люди, которые, узнав, о чем "говорят" другие, использовали это в своекорыстных целях. Тогда старейшины родов придумали специальный язык, на котором общались со своими родственниками, когда не хотели, чтобы их "подслушивали" посредством телепатии.
Со временем языки находили все более и более широкое употребление, и искусство телепатии было утрачено. Исключение составляли лишь некоторые жители Тибета. Мы можем общаться при помощи мысли. Я, например, недавно общался со своим другом, находящимся в Чакпори, и рассказал ему о нашем положении. Он же посоветовал мне оставаться на месте, так как разыгравшаяся буря не даст нам возможности спуститься по склону горы. Он также предложил, чтобы мы разведали как можно больше об этом месте, коль скоро мы вынуждены оставаться здесь так долго. Я думаю, что мы узнали немало! Но, Лобсанг, эта жидкость оказала прекрасное воздействие на мои ноги. Взгляни-ка на них, похоже, что они исцеляются!
Я посмотрел на его ноги и был поражен. Раны были настолько глубокими, что сквозь них была видна кость. Я боялся, что его ноги придется ампутировать, когда мы возвратимся назад в Чакпори. Но эта чудесная ванна исцелила его плоть. На моих глазах глубокие порезы затягивались вновь появившейся плотью.
Внезапно Лама Мингьяр Дондуп сказал:
- Наверное, мне пора выходить из ванны, так как в ногах появился такой зуд, что я чувствую, что пущусь в пляс, если пробуду здесь еще немного, а я не могу этого допустить - ведь тогда ты будешь смеяться. Итак, я выхожу отсюда. Кажется, смогу обойтись даже без твоей руки.
Он уверенно шагнул из бассейна, и тут же вся жидкость исчезла. Нигде в бассейне не было ни стока, ни отверстия - казалось, вода не вытекла, а просто исчезла сквозь стены и дно.
- Погляди-ка, Лобсанг, здесь есть книги с невероятно интересными иллюстрациями. Там изображено, как следует проделывать некоторые операции как управлять этими машинами извне. Мы должны хорошенько изучить все, о чем здесь говорится. Подумай, какую пользу мы сможем принести миру, если воскресим древнее знание!
Я просмотрел некоторые картинки, и они показались мне отвратительными - люди с обнаженными внутренностями, люди со страшными зияющими ранами ранами, которые трудно себе вообразить. Но все же я решил рассмотреть их как можно пристальней и узнать о человеческом теле как можно больше. Но прежде всего я думал о пище. Человек не может напрягать свой мозг на пустой желудок. И я высказал свои соображения вслух. Лама тут же со смехом согласился:
- Это как раз то, о чем я подумал. После ванны у меня проснулся зверский аппетит. Что ж, давай отправимся на кухню и посмотрим, чем мы располагаем. Нам предстоит либо питаться одними фруктами, либо нарушить закон и отведать мяса.
Я содрогнулся от этих слов и почувствовал приступ дурноты.
- Но Учитель, - пролепетал я, - как же мы можем есть плоть животных?
- Ради Бога, Лобсанг, эти животные мертвы уже больше миллиона лет. Мы не знаем точного возраста этой пещеры, но можем убедиться в том, что все здесь прекрасно сохранилось. Для нас же лучше поесть немного мяса и остаться жить, чем продолжать упорствовать и умереть.
