Алексей Осипов - Путь разума в поисках истины. Основное богословие

Всегда большое значение для апологетики имели труды религиозных мыслителей. И русская религиозно-философская мысль сделала многое для многих ищущих истины в их обращении к Богу и ко Христу.

Интерес представляют отдельные сочинения В. С. Соловьева (напр., «Оправдание добра», М., 1996); Н. А. Бердяева; С. Н. Булгакова (Сбор. Два града. Т. 1-2. М. 1911; Свет Невечерний, Сер. Посад. 1917; Сбор. Тихие думы. М. 1918); И. А. Ильина («Религиозный смысл философии». Париж, 1925), «Аксиомы религиозного опыта» (Париж, 1953), «О сопротивлении злу силой» (1925), «Поющее сердце. Книга тихих созерцаний» (1958), «Наши задачи» (1956); и многих других наших мыслителей.

Большое количество статей, посвященных в том числе и апологетическим вопросам, было опубликовано в журнале «Путь» — ведущем издании религиозно-философской общественности русского зарубежья.

Постепенное возрождение апологетики как богословской науки началось в б. СССР вместе с возобновлением деятельности Духовных семинарий и академий. В МДА в первые годы курс основного богословия читали доц. прот. Н. С. Никольский, проф. прот. С. В. Савинский, проф. М. А. Старокадомский, доц. В. И. Талызин, проф. А. В. Ушков. Проф. Старокадомским были защищены магистерская и докторская диссертации по философской апологетике: «Вера и разум как пути богопознания по творениям церковных писателей первых трех веков христианства» (Маг. дисс. Машинопись, 1961) и «Опыты умозрительного обоснования теизма в трудах профессоров МДА» (Докт. дисс., Машинопись, 1969).

В СПбДА курс основного богословия читали проф. К. А. Сборовский, доц. А. Ф. Шишкин, архиеп. Михаил (Мудьюгин), издавший свои лекции под названием «Введение в основное богословие» (М. 1995).

Лит.:Смирнов С., прот. История Московской Славяно-греко-латинской академии. М., 1855; он же. История МДА до ее преобразования (1814-1870). М., 1870; Рождественский Н. П., прот. Очерки истории апологетики и современно-научной постановки ее в западной богословской литературе // ХЧ. 1873. Ч. 3. Сент. С. 89-134; он же. Христианская апологетика: Курс основного богословия. СПб., 1884. Т. 1; Буткевич Т., прот. Краткий обзор русской апологетической литературы // ВиР. 1899. № 19. С. 415-440; Светлов П. Я. Что читать по богословию? Систематический указатель литературы (248-1906 гг.). К., 1907; Зеньковский В., прот. История русской философии. П., 1948, 1950. Т. 1-2; Сарычев В. Д.. Ознакомление с главными трудами русской апологетической литературы / МДА. Загорск, 1952-1954. Т. 1-2. Рукопись; Флоровский Г., прот. Пути русского богословия; Русская религиозно-философская мысль XX века: Сб. статей / Под ред. Н. П. Полторацкого. Питтсбург, 1975; Зернов Н. М. Русское религиозное возрождение XX века. П., 1991.

Глава II. Религия

§ 1. Человек, мир, религия

О, вещая душа моя!О, сердце, полное тревоги,О, как ты бьешься на порогеКак бы двойного бытия!..

Что представляет собой человеческая жизнь? Если бы можно было зафиксировать ее на киноленте и просмотреть в ускоренном режиме, то возникло бы довольно удручающее впечатление.

Каков обычный день человека? — Сон, еда, работа, разговоры, суета, смех, ссоры… — так сегодня, завтра, изо дня в день и из года в год. Какова жизнь в целом? Учился, работал, женился, дети, старость, болезни… смерть. У детей и их детей та же «история». На эту основную схему накладываются разные события, но ни одно из них не может остановить течение самой жизни в ее неудержимом движении к… смерти. И так у всех, всегда и повсюду. Как осенние листья уходит поколение за поколением.

Миллиарды жизней, наполненные радостями и страданиями, любовью и отчаянием, благородством и низостью, славой и неизвестностью, канули в вечность. Какую? Что это такое? Каков смысл жизни человека и человечества?

Дар напрасный, дар случайный,Жизнь, зачем ты мне дана?Иль зачем судьбою тайнойТы на казнь осуждена?

Кто меня враждебной властьюИз ничтожества воззвал,Душу мне наполнил страстью,Ум сомненьем взволновал?

Цели нет передо мною:Сердце пусто, празден ум,И томит меня тоскоюОднозвучный жизни шум.

Такими горькими словами в трудную минуту жизни выразил Пушкин эту парадоксальность человеческого существования, его трагическую для нас загадочность.

Московский митрополит Филарет (Дроздов), уже при жизни прозванный Мудрым, ответил тогда Пушкину следующим знаменитым стихотворением:

Не напрасно, не случайноЖизнь от Бога мне дана,Не без правды Им же тайноНа печаль осуждена.

Сам я своенравной властьюЗло из темных бездн воззвал,Сам наполнил душу страстью,Ум сомненьем взволновал.

Вспомнись мне, Забвенный мною!Просияй сквозь сумрак дум —И созиждется ТобоюСердце чисто, светлый ум.

Неожиданный ответ митрополита, вскрывший самое существо мучительного вопроса, глубоко растрогал Пушкина. Он пишет ему целое стихотворное послание, в котором звучит неподдельное чувство благодарности и умиления:

Я лил потоки слез нежданных.И ранам совести моейТвоих речей благоуханныхОтраден чистый был елей.

Действительно, для каждого человека основным вопросом всегда был и остается вопрос о смысле жизни. Не все могут найти для себя окончательное его решение, не все способны ответить сомневающимся. Но в каждом нормальном человеке неистребима потребность найти этот смысл и его разумное объяснение.

Перед каким же выбором стоит человек в решении этого основного вопроса жизни?

Прежде всего — это религия и атеизм. Стоящий между ними агностицизм, по существу, не может претендовать на мировоззренческий статус, поскольку в принципе отрицает за человеком возможность сколько-нибудь достоверного ответа на главнейшие мировоззренческие вопросы: о бытии Бога и бессмертии души, природе добра и зла, истине и смысле жизни и т. д.

Каково же ценностное соотношение между религией и атеизмом? Чтобы ответить на этот вопрос, их целесообразно рассмотреть как две теории бытия (небытия) Бога, поскольку именно данная проблема является для них главнейшей. Два основных научных требования, предъявляемые к любой теории на предмет ее признания, могут и в данном случае быть критерием в оценке религии и атеизма. Первое: необходимость иметь факты, которые бы подтверждали теорию. Второе: возможность опытной (экспериментальной) проверки ее основных положений и выводов. Только теория, удовлетворяющая этим требованиям, может быть признана в качестве научной, заслуживающей серьезного внимания.

Что же представляют собой религия и атеизм в свете этого критерия? Если говорить о религии, то она, во-первых, предлагает неисчислимое количество фактов, прямо свидетельствующих о существовании Бога, души, духов, сверхъестественных сил и т. д. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на жизнь хотя бы нескольких русских святых и их многочисленные чудеса, например: святой Ксении Петербургской († 1803); преподобного Серафима Саровского († 1833); Амвросия Оптинского († 1891) (мудрость и прозорливость которого привлекали к нему всю Русь, самых прославленных писателей, мыслителей, общественных деятелей: Гоголя, Достоевского, Вл. Соловьева, Льва Толстого и многих других); Иоанна Кронштадтского († 1908), поразительные чудеса которого совершались на глазах огромного числа людей.

Итак, религия, во-первых, предлагает, факты. Но, наряду с ними, Православие предоставляет каждому человеку и средства проверки истинности своих утверждений, указывает конкретный и реальный путь для личного познания духовного мира. В самой лаконичной форме это средство выражено словами Христа:

«Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят»

(Мф. 5, 8).

А что предлагает атеизм? Во-первых, он не имеет и в принципе не может иметь каких-либо фактов, свидетельствующих о небытии Бога и мира духовного. К тому же сама бесконечность познаваемого мира говорит о том, что их никогда и быть не может, хотя бы в силу того, что все познания человеческие в любой момент времени являются лишь ничтожным островком в океане непознанного. Поэтому, если бы даже Бога не было, это оставалось бы вечной тайной для человечества, в которую можно только верить, но нельзя знать.

Во-вторых (и это самое тяжелое для атеизма), он не в состоянии ответить на важнейший для него вопрос: «Что должен сделать человек, чтобы убедиться в небытии Бога?» А без ответа на него атеизм оказывается не более, как слепой верой. Хотя ответ очевиден: есть только один путь, позволяющий убедиться в бытии или небытии Бога — путь религиозной жизни. Иного способа просто не существует.