Клайв Льюис - Боль утраты

Клайв Стейплз Льюис

Боль утраты

1

Я никогда не думал, что горе похоже на страх. Мне не страшно, но чувства, которые я испытываю, похожи на внезапный испуг, та же внутренняя дрожь, то же беспокойство, постоянная зевота, мне трудно глотать.

Иногда это похоже на легкое опъянение, иногда — замешательство. Как будто между внешним миром и мной существует невидимая мягкая, как одеяло, перегородка . Мне трудно воспринимать то, что говорят окружающие. Вернее, я не желаю слушать их разговоры. Мне не интересно, о чем они говорят. С другой стороны, я хочу, чтобы они говорили исключительно обо мне . Я ненавижу оставаться один в комнате . Вот если бы «они» разговаривали между собой, а не со мной. Бывают моменты, они всегда неожиданные, когда что-то внутри меня пытается уговорить меня, что не так уж все ужасно, не так безнадежно. Кроме любви в жизни есть другие радости. Ведь был же я счастлив до встречи с Х. У меня есть еще много, как говорят, источников удовольствия . Брось, не так уж все плохо . Я немного стыжусь этого внутреннего голоса, но это кажущееся облегчение быстро проходит . Внезапный толчок раскаленной памяти — и весь этот «здравый смысл» улетучивается, как исчезает крохотный муравей в пламени свечи . И меня отбрасывает назад, к слезам и страданию . «Слезы Магдалины». Иногда я предпочитаю эти моменты агонии, по крайней мере, они честны и чисты . Но это погружение в море жалости к себе, это противное липко-сладкое удовольствие, которое испытываешь при этом, мне отвратительно. Я отдаю себе отчет даже во время этих приступов, что я искажаю ее образ . Стоит только поупиваться этими настроениями буквально несколько минут, и вместо живой женщины я проливаю слезы над куклой. Слава Богу, память о ней так сильна ( всегда ли она будет так сильна ?), что такие минуты проходят, не оставляя видимых следов . Ее ум был сильный и гибкий , как леопард . Ни страсть, ни нeжность , ни боль не могли разоружить ее разум . Он чуял первые признаки слюней и сентиментальности, вспрыгивал и валил тебя с ног, прежде чем ты успевал сообразить что произошло. Сколько моих мыльных пузырей она моментально прокалывала своей острой булавкой! Я быстро научился не нести вздор , разве только из чистого удовольствия наблюдать ее реакцию — и снова горячий раскаленный толчок — быть ранимым и смешным в ее глазах . Ни с кем другим я так не боялся показаться смешным .

И никогда ни от кого я не слышал о том, что скорби сопутствует лень . Это не касается моей работы -здесь машина крутится, как обычно — я не способен к малейшему усилию, мне тяжело не только написать, даже прочесть письмо, зачем бриться по утрам, какая разница, гладкое или небритое у меня лицо? Говорят, что несчастный человек жаждет отвлечься, как угодно, лишь бы уйти от себя . Но бывает и так: человек, уставший, как собака, просыпается среди ночи от холода, ему нужно лишнее одеяло, чтобы согреться, но он скорее пролежит всю ночь, трясясь от холода, чем встанет и достанет это одеяло. Не трудно понять, почему одинокий становится неряшливым, а со временем грязным и отвратительным .

Тем не менее, возникает вопрос: Где же Бог? Это самый тревожный симптом. Когда ты счастлив, так счастлив, что не нуждаешься в Нем , ты даже чувствуешь, что обращение к Нему лишь отвлечет тебя, и если все-таки ты опомнишься и обратишься к Нему с благодарностью, Он, по крайней мере ты так чувствуешь, принимает тебя с распростертыми объятиями . Но попробуй обратиться к Нему, когда ты в отчаянии, когда все надежды напрасны, и что тебя ожидает? Двери захлопывается перед твоим носом и ты слышишь, как дважды поворачивается ключ в замке, гремит засов — и потом тишина. Нечего больше ждать, поворачивайся и отправляйся, откуда пришел. Окна темны. Похоже, что в доме никого нет . И неизвестно, был ли кто там прежде. Когда-то казалось, да. И прежняя уверенность в том, что дом был населен, была такой же сильной, как теперь — там никого нет. Что это значит ? Что означает Его явное присутствие во времена благополучия и полное отсутствие тогда, когда тебе необходима Его помощь в самый тяжелый момент твоей жизни ?

Сегодня я поделился этими мыслями с С. Он напомнил мне, что то же самое произошло с Христом : «Почему ты оставил меня?». Я знаю, но от этого не становится легче и понятнее . Я не думаю, что существует опасность утратить веру в Бога. Истинная опасность состоит в возможности поверить в то, что Он — плохой. Я боюсь не того, что я прихожу к выводу «оказывается, Бога нет!», но: «Так вот какой Он , оказывается , и нечего себя обманывать».

Старики покорились и сказали: «Да будет так» . Как часто горькую обиду подавляет смертельный страх, и притворная любовь, да, именно притворная, пытается прикрыть истинное чувство ужаса .

Да, проще всего сказать: Бога нет, когда мы больше всего в нем нуждаемся , потому что Его — нет, Его не существует. Но тогда почему Он есть тогда , когда, если быть откровенным, мы можем обойтись без Него?

Как бы то ни было, в одном я уверен: брак был создан для меня. Я никогда не поверю, что религию придумали, чтобы прикрыть наши бессознательные желания и заменить ею секс. Потому что эти несколько лет , что мы были вместе, мы наслаждались любовью во всех ее проявлениях: времена серьезные и веселые, романтически— приподнятые и приземленные, иногда — иногда драматические, как гроза, временами — удобные и уютные , как домашние шлепанцы . Ни единая крупица тела и души не остались неудовлетворенными . Если бы Бог заменял собой любовь, мы по идее должны были бы потерять к Нему всякий интерес . Кому нужна подделка , если у тебя есть подлинник? Но этого не происходит . Мы оба знали , что помимо друг друга нам нужно было что-то еще, нечто, чему нет названия, какая-то смутная потребность . Другими словами, когда любящие вместе , им больше ничего не нужно, не нужно, к примеру, читать, есть, дышать.

Несколько лет назад умер мой друг, и какое-то время я испытывал сильное чувство уверенности, что он продолжает жить, даже более полнокровной жизнью. Я молил Бога, чтобы Он дал мне хотя бы сотую долю такой уверенности после ее ухода. И снова никакого ответа . Запертая дверь , железный занавес, пустота — абсолютный нуль . «Тому кто просит, ничего не отпустится». Было глупо и просить. И теперь, даже если похожее чувство уверенности и посетит меня, я не стану ему доверять. Я подумаю, что мои мольбы вызвали самогипноз, не более того.

В любом случае, я постараюсь держаться подальше от спиритов, я ей это обещал, она знала кое-что об этой компании.

На словах легко исполнять обещания, которые ты давал умершему. Но я начал убеждаться, что уважение к воле покойного — ловушка . Вчера, например, я вовремя остановился, прежде чем сказать о какой-то ерунде: ей бы это не понравилось . Это несправедливо по отношению к другим . Скоро я начну употреблять «Этого бы хотела Х.» как инструмент домашней тирании, ее «желания» станут все более прозрачным прикрытием моих собственных желаний.

Я не могу говорить о ней с детьми. Как только я пытаюсь заговорить о ней, я вижу на их лицах не скорбь, не любовь, не жалость, не страх , но самое фатальное из всех видов «непроводимости» — стыд . По их виду можно предположить, что я совершаю что-то непристойное . Они страстно желают , чтобы я замолчал. То же самое ощущал я, когда после смерти матери мой отец упоминал ее имя. Я их не осуждаю. Так уж устроены мальчики.

Иногда я думаю, что стыд, обыкновенное чувство неловкости, бессмысленное смущение часто больше мешают совершать добрые поступки и просто чувствовать себя счастливым, чем что бы то ни было И не только в юности. Правы ли мальчики? Что бы подумала сама Х. об этой ужасной тетради, к которой я все время возвращаюсь? Не отвратительны ли эти записи ? Когда-то я прочел такую фразу: «Всю ночь я провел без сна, думая о зубной боли и о бессоннице». Это очень похоже на жизнь . Часть любого страдания является тенью или отражением этого страдания . Факт тот , что ты не просто страдаешь, но и одновременно думаешь о том, что ты страдаешь . Я не только проживаю каждый бесконечный день, испытывая горе, но каждый день я живу, думая о том, что каждый прожитый день я испытываю горе . Может быть, эти записи только усугубляют мои страдания? Просто подкрепляют монотонное, как движение мельницы, кружение мыслей вокруг одного и того же. Но что же мне делать ? Мне нужно какое — то лекарство , чтение — недостачно сильная пилюля.

Записывая все свои мысли (нет, лишь одну сотую), мне верится, что я как-то отвлекаюсь. Так бы я оправдывался перед Х. Но скорее всего она нашла бы слабое звено в моей защите.

Дело не только в мальчиках. Странный продукт моей утраты это то, что я полностью осознаю, что у всех, кого бы я ни встретил, я вызываю смущение. На работе, в клубе, на улице я встречаю знакомых, которые подходя ко мне, на ходу пытаются быстро сообразить, надо ли заговаривать со мной об «этом». Я ненавижу, когда они заводят разговор об «этом» и не переношу, когда они избегают этой темы . Некоторые просто стараются увильнуть. Р. избегает меня уже целую неделю.