Аллан Кардек - КНИГА ДУХОВ
– «Единственные страдания, которые возвышают, суть страдания естественные, потому что они идут от Бога; добровольные же страдания ничего не значат, когда они ничего не делают для блага ближнего. Думаешь ли ты, что те, кто укорачивают свою жизнь в сверхчеловеческих суровостях, как то делают бонзы, факиры и некоторые фанатики разных сект, тем продвигаются на своём пути? Лучше бы им работать на благо ближних своих. Пусть они оденут раздетого; пусть утешат плачущего; пусть трудятся ради немощного; пусть терпят лишения ради утешения несчастных – тогда их жизнь будет полезна и угодна Господу. Когда в претерпеваемых добровольно страданиях имеют в виду лишь себя, то это эгоизм; когда же страдают ради других, это милосердие: таковы суть заветы Христовы.»
727. Если мы не должны создавать себе добровольных страданий, не несущих с собой никакой полезности другим, то должны ли мы оберечься тех, которые предвидим и которые нам угрожают?
– «Инстинкт самосохранения был дан всем существам, дабы они береглись опасностей и страданий. Бичуйте дух свой, а не тело, умерщвляйте свою гордыню, удушайте свой эгоизм, подобный змее, гложущей ваше сердце, – и вы тем больше сделаете для продвижения вашего, нежели строгостями, которые не принадлежат более к этому веку.»
Глава Шестая
ЗАКОН РАЗРУШЕНИЯ
Разрушение необходимое и разрушение злостное – Бедствия и разрушения – Войны – Убийство – Жестокость – Дуэль – Смертная казнь
§109. Разрушение необходимое и разрушение злостное
728. Разрушение, является ли оно законом природы?
– «Нужно, чтобы всё разрушилось, для того чтобы возродиться; ибо то, что вы называете „разрушением“, есть лишь преобразование, целью имеющее обновление и улучшение живых существ.»61
– Стало быть, инстинкт разрушения был дан живым существам по замыслу Провидения?
– «Твари Божьи суть орудия, коими Господь пользуется, дабы достичь своих целей. Чтобы питаться, живые существа разрушают друг друга, и это позволяет достичь сразу двух целей: поддерживать равновесие в воспроизводстве живых существ, которое без этого могло бы стать чрезмерным, и употреблять в дело остатки их внешней оболочки. Но разрушается всегда только эта внешняя оболочка, она же – вспомогательная, но отнюдь не главная часть мыслящего существа; главная часть его – это разумное начало, коие неразрушимо и создаётся в различных преображениях, каковые это существо претерпевает.»
729. Но если разрушение необходимо для возрождения существ, зачем тогда природа наделяет их средствами защиты и самосохранения?
– «Это за тем, чтобы разрушение не наступило раньше определённого для него времени. Всякое преждевременное разрушение препятствует развитию разумного начала; поэтому Господь дал каждому существу жажду жизни и продления рода.»
730. Поскольку смерть должна вести нас в жизнь лучшую, ибо она освобождает нас от бедствий земной нашей жизни, и её, таким образом, скорее следовало бы желать, чем страшиться, то почему же у человека перед ней инстинктивный ужас, понуждающий его смерти бояться?
– «Мы сказали, что человек должен стремиться к тому, чтобы продлить свою жизнь ради исполнения её задач; поэтому Бог дал ему инстинкт самосохранения, и инстинкт этот поддерживает его в испытаниях; без этого он слишком часто бы поддавался унынию. И таинственный голос, заставляющий его отвергать смерть, говорит ему, что он может сделать что-то ещё для своего продвижения. Когда ему угрожает опасность, то это ему предупреждение о том, что он должен с толком использовать отсрочку, данную ему Господом; но, неблагодарный! он чаще благодарит за это свою звезду, а не Создателя!»
731. Почему бок о бок с охранительными силами природа одновременно поместила и силы разрушительные?
– «Лекарство всегда рядом с недугом; мы сказали уже, что это делается ради поддержания равновесия и чтобы служить противовесом.»
732. Надобность в разрушении, та же ли она во всех мирах?
– «Она соразмерна состоянию большей или меньшей матерьяльности миров и сходит на нет по мере очищения их физического и нравственного состояния. В мирах более продвинутых, нежели ваш, условия существования совершенно иные.»
733. Всегда ли среди людей на земле будет существовать необходимость разрушения?
– «Потребность в разрушении ослабевает у человека по мере того, как дух берёт верх над материей; поэтому вы видите, как ужас перед разрушением приходит вместе с интеллектуальным и нравственным развитием.»
734. Обладает ли человек в нынешнем своём состоянии неограниченным правом разрушения по отношению к животным?
– «Это право регулируется для него необходимостью добыть себе пропитание и обеспечить свою безопасность; но злоупотребление никогда не было правом.»
735. Что думать о разрушении, превосходящем пределы необходимости и безопасности; об охоте, например, когда целью её является лишь удовольствие от разрушения безо всякой полезности?
– «Преоблодание звериности над духовною природой. Всякое разрушение, переходящее за пределы надобности, является нарушением закона Божьего. Животные разрушают лишь из нужды; но человек, обладающий свободной волей, разрушает без необходимости; он должен будет дать отчёт в злоупотреблении предоставленной ему свободой, ибо он уступает тем самым дурным инстинктам.»
736. Народы, доводящие до крайности щепетильность в отношении убийства животных, имеют ли они в том какую-то особую заслугу?
– «Это крайность в чувстве, которое само по себе похвально, но из-за утраты меры становится зловредным и заслуга в котором нейтрализуется множеством злоупотреблений иных родов. У народов этих более суеверной боязни, чем истинной доброты.»
§110. Бедствия и разрушения
737. С какой целью Бог обрушивает на человечество бедствия и разрушения?
– «Чтобы побудить его продвигаться быстрее. Не сказали ль мы, что разрушение необходимо для нравственного возрождения духов, кои в каждом новом существовании черпают для себя новую степень совершенства? Нужно видеть финал, чтобы, исходя из него, судить о достигнутом. Вы же судите о результатах лишь со своей личной точки зрения и называете всё это „бедствиями“ из-за ущерба, который оно вам причиняет; но эти сотрясения зачастую совершенно необходимы, чтобы быстрее достичь лучшего порядка вещей, достичь за несколько лет того, на что потребовалось бы несколько веков.» (См. N 744).
738. Разве Бог не мог употребить для улучшения человечества иных средств, чем только бедствия и разрушения?
– «Да, мог, и Он постоянно употребляет их, поскольку Он каждому дал средства к тому, чтобы прогрессировать через знание добра и зла. И лишь сам человек не пользуется этим; так что приходится наказывать его в гордыне его и дать почувствовать ему свою слабость.»
– Но ведь в этих бедствиях хороший человек гибнет так же, как и извращённый; это ли справедливо?
– «При жизни человек всё сводит к своему телу; но после смерти он думает иначе, и как мы вам сказали: жизнь тела – ничтожная безделица; целое столетие вашего мира – лишь мгновение вечности; так что страдания, которые вы оцениваете несколькими месяцами или несколькими днями, суть ничто; это лишь урок для вас, каковой послужит вам в будущем. Духи – вот мир истинный, предсуществующий всему и переживающий всё (См. N 85); се суть истинные чада Божьи и предмет всей Его заботы; тела же не более, чем платья, в которые они облачаются для того, чтобы появиться в матерьяльном мире. В великих бедствиях, опустошающих ряды человечества, происходит то же, что происходит в боевой армии, когда униформа её бойцов оказывается износившейся, разорванной или утерянной. Генерал более заботится о своих солдатах, нежели об их одеяниях.»
– Но жертвы этих бедствий всё же являются жертвами?
– «Если б вы видели свою жизнь такой, какова она есть и сколь незначительна она в сравнении с Беспредельностью, вы придавали бы ей меньше значения. Все эти жертвы в ином существовании найдут щедрое возмещение своим страданиям, если только оне умеют претерпевать их без ропота.»
Примечание. Независимо от того, как приходит смерть – то ли с каким-либо бедствием, то ли от какой-то обычной причины, – умирать тем не менее всё равно приходится, когда час ухода нашего пробил; единственное различие при этом состоит лишь в том, что при стихийном бедствии число одновременно уходящих оказывается гораздо больше.
Если б только мы смогли в образе своего мышления подняться до такой ступени, чтобы объять мысленным взором всё человечество, то бедствия эти, столь страшные нам сейчас, представились бы нам не более чем мгновенными бурями в судьбе мира.
