Масонство в прошлом и настоящем - Микеле Морамарко
У масонов Иоанн-евангелист «празднуется» по случаю зимнего солнцестояния. День апостола Света (о котором будет сказано позже) и день, когда солнце возобновляет свой восходящий путь, символически слиты в один. Достойно внимания и то, что масонские ложи очень часто именуют себя в честь св. Иоанна.
Наконец, ритуальный масонский корпус, получивший распространение в ряде немецкоязычных стран и основанный в 1770 г. Циннендорфом, известен как «Обряд Иоанна» и предполагает наличие степени (шестой по иерархии) под названием «Друга св. Иоанна»[26].
Таким образом, св. Иоанн является символом просве щенной религиозности. Пролог его святого благовествования основан на символике Слова и Света. Что касается Слова, то подчеркнем: масоны заняты поиском «Утраченного Слова», которое является не только тайной мастерства, ушедшей вместе с Мастером Хирамом, но и словом, способным созидать, — логосом Иоанна, выразимой в слове истиной.
Символика Света имеет в масонстве центральное значение. Она впервые появляется во время инициации Ученика, когда кандидат, согласно ритуалу, взыскует Света. В других вариантах тот же символ встречается в многочисленных ситуациях, связанных с ритуалами последующих степеней.
В Евангелии от Иоанна Свет, по сути говоря, совпадает со Словом, творческим началом Божества. То же и в книге Бытия, где Свету принадлежит первенство в акте созидания: «И сказал Бог: да будет свет; и стал свет» (1, 3).
Любопытна исходная причина столь частой ассоциации Света и Божества. Несомненно, речь здесь должна идти о «криптомнезии», то есть воспоминании, возникающем в ходе процесса бессознательного и архаического (тайного) запоминания, воспроизведении образа-архетипа, материализуемого в солнце или молнии, который скоррелирован восприятием сверхъестественной силы, которым обладали наши отдаленные предки. Но увы, сказав все это, мы тем не менее так и не раскрыли существа проблемы. «Возврат к прошлому» еще не объяснение.
Правда, можно было бы, с известной долей осторожности, обратиться к тому, о чем писал в свое время психолог и философ Уильям Джеймс относительно мистических состояний. По его мнению, эти состояния «раскрывают правдоподобные горизонты истин какого-то иного порядка, доверие к которым тем больше, чем сильнее они отзываются в глубинах нашего сердца»[27]. Если допустить, что суждение Джеймса верно, тогда, быть может, справедлива и корреляция световых образов с Божеством.
Как утверждает Лайонель Уилкинсон[28], символ Света — это не просто поэтическая метафора, обозначающая Бога, который, впрочем, может быть обозначен и каким-то иным образом; этот символ на языке человечества является наиболее подходящим для того, чтобы рассказать о реальности, которая трансцендирует и в то же время охватывает, проницает и направляет всякую другую реальность. Стоит, пожалуй, задуматься над тем, как и при каких обстоятельствах мы впервые осознали присутствие света в своем существовании. Быть может, тогда мы лучше поняли бы, почему апостол Иоанн в Первом послании (1,5) утверждает одно: «Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы». Свет делает возможными все формы высшей деятельности. Он определяет, окружает нас и дает нам возможность видеть. Он руководит нами и рассеивает в нас опасение тьмы.
После того как раскрыта Книга Священного Закона, начинается работа во славу Великого Архитектора Вселенной. С этого момента братья не имеют права обсуждать политические или религиозные вопросы. Символически это означает, что в храме недопустимы разговоры, которые разъединяют людей в их мирской среде возжжены три свечи в память Знания, Красоты и Силы, символически представленных в храме статуями Минервы, Венеры и Геракла. Имеется в виду, что эти символы призваны просвещать, согревать светом и укреплять трудящихся в храме.
Использование свечей восходит к деятельности оперативных масонов. К началу XIV в. относится свидетельство, согласно которому этот обычай — «возжечь свечу» впервые появился в практике одного из масонских братств в Линкольне. Нередко масонское братство именовалось в обиходе по этому ритуалу «собранием возле свечи»[29].
В современном масонском ритуале, однако, свечи приобрели значение, которое не совпадает с первоначальным. В средневековье свечи имели значение «дара по обету». Не следует забывать, что средневековое масонство генетически связано с католичеством. Сегодня свечи в храме являются своеобычным напоминанием о культе огня. Прав, видимо, такой исследователь масонства, как Буше, когда он напоминает в своей «Символогии масонства» о зороастрийском происхождении обычая возжигания священного огня[30].
Особое значение имеет также, на наш взгляд, возложение Квадрата ложи. Обычно речь идет о четырех угольной хоругви, на которой изображены основные символы храма. В прошлом Квадрат, как правило, изображали мелом на полу храма, затем, по окончании работы, чертеж стирался. Смысл этого ритуального жеста, быть может, связан с символическим воспроизведением сопряжения микрокосмоса (Квадрат) с макрокосмосом (Храм). В одном из кратких и загадочных текстов, приписываемых Трисмегисту, «Изумрудной таблице», сказано, например, что «пребывающее вверху и пребывающее внизу взаимоотражены и в этом чудо единого».
Итак, работа начата. Известно, что в ложах обсуждаются самые разнообразные вопросы. Атмосфера, окружающая труд культурного строительства личности, происходящего в храме, на наш взгляд, достаточно выражена в словах, сказанных Великим Мастером Дино Сальвини. «Когда высказывается кто-либо из брать- утверждает Сальвини, — делает он это лишь для чтобы предложить окружающим лучшее из того, что о есть… И никто не вправе прерывать его или одернуть замечаниями, пока он говорит, ибо излагаемые мысли и есть та истина, которую он обрел. Только в момент наступления «вечери любви» другим братьям позволено высказать в дружеском тоне свои собственные соображения…»[31].
Читатель, вероятно, уже успел заметить, что мы не заметно перешли к описанию ритуала. Согласно Генону, «ритуал в исконном своем значении — это то, что исполняется соответственно порядку»[32]. Сам термин предположительно является дериватом с санскритского «rta» — космический порядок, упорядоченность. По мнению Бенуа, «в этих церемониях нет ничего случайного». Ритуал наделяет телесной оболочкой действие, переживаемое как священнодействие, равно как храм является воплощением священного пространства. Вообще говоря, современное человечество уже совершенно утратило ритуальное самосознание, хотя те или иные осколки ритуальности до сих пор присутствуют в целом ряде проявлений «мирской» жизни, идет ли речь о политических манифестациях или военных парадах. В церквах всех вероисповеданий совершаются ритуалы, которые в большинстве случаев или не понятны, или не вызывают полного сопереживания у тех, кто является их участником. Ритуальное самосознание, являющееся, по сути дела, способностью динамического включения в священную реальность, давно выродилось в бездумное воспроизведение внешних форм. Масонские ритуалы, следовательно, так же являются специфическим феноменом, несводимым к обыденной ритуальности, так как они построены на философском осмыслении и активном сопереживании. Об этом, правда, нам придется еще раз говорить в
