Безмерно счастливая. Св. блаж. Матрона Московская. Жизнеописание - Алексей Анатольевич Бакулин
Себинские крестьяне говорили тогда: «К этой иконе чудотворной идут люди с любой болью, с любыми болезнями. Обращаются люди к ней и Она помогает. Если нет дождя — засуха — её выносят на луг, среди нашего села и молятся, служат молебен все прихожане и, не успеют придти люди домой, как пойдет дождь».
Вот рассказ духовной наперсницы блаженной Матроны, Зинаиды Ждановой:
— Я, будучи девочкой лет восьми, жила летом у бабушки в с. Себино и присутствовала на таком молебне: шло множество народа, впереди несли хоругви и эту Чудотворную икону. Был июль месяц, страшная засуха. Крестный ход дошёл до Дона, примерно 3 км, и остановился на берегу обрыва, над Доном. Начался молебен… Я же как-то оступилась и упала с крутого отвесного обрыва. Дон в этом месте был очень глубок… Все ахнули! Гибель неминуема: с размаху прямо в Дон!.. Но Царица Небесная «Взыскание погибших» моё падение чудом остановила на кромке темной воды… Молебен продолжался. С пением и молитвами дошли обратно до Себино, не успели войти в храм, как полил ливень.
Нынешние православные свидетельствуют: «К иконе «Взыскание погибших» обращаются невесты, выходя замуж, чтобы их брак был спасительным, приходят люди, погрязшие в пьянстве, погибающие в нищете, страждущие в болезнях, с молениями обращаются матери о погибающих детях. И всем Царица Небесная подает помощь и поддержку».
Помолимся и мы Владычице, взыскивающей всех погибших в бурном море нашей нелёгкой жизни:
«Заступнице усердная, благоутробная Господа Мати!
К Тебе прибегаю аз окаянный и паче всех человек грешнейший, вонми гласу моления моего и вопль мой и стенание услыши.
Яко беззакония моя превзыдоша главу мою, и аз, якоже корабль в пучине, погружаюся в море грехов моих. Но Ты, Всеблагая и Милосердая Владычице, не презри мене отчаяннаго и во гресех погибающаго, помилуй мя, кающагося во злых делех моих, и обрати на путь правый заблуждшую окаянную душу мою.
На Тебе, Владычице моя Богородице, возлагаю все упование мое. Ты, Мати Божия, сохрани и соблюди мя под кровом Твоим, ныне и присно и во веки веков. Аминь».
И тропарь (глас 4):
«Взыщи нас, погибающих, Пресвятая Дево, не по грехом бо нашим наказуеши нас, но по человеколюбию милуеши: избави нас от ада, болезни и нужды и спаси нас».
6. ВОСЬМОЙ СТОЛП РОССИИ
Тульская губерния — помещичий край, и хотя к началу ХХ века местные крестьяне давным-давно забыли о крепостном праве, и почтение к помещикам изрядно порастеряли, однако, представить себе тогдашние сёла без дворянских усадеб невозможно…
С давних времён эти земли принадлежали помещикам Яньковым. Это был известный, почтенный род, многие Яньковы в разное время были здешними предводителями дворянства… И ещё они считались людьми благочестивыми; из поколенья в поколенья передавался в семье рассказ о том, как одного из Яньковых благословил сам святитель Иоасаф Белгородский, — и благословил рукописной книгою, написанной собственноручно святителем Димитрием Ростовским. Андрей Николаевич Яньков (1840-1877) был женат на Софье Михайловне Болотовой (1845-1888). Андрей Николаевич умер молодым, через год после свадьбы, не дождавшись рождения дочери. Софья Михайловна стала матерью, не успев ещё опомниться от потери мужа. Когда ей в первый раз поднесли новорожденную Наденьку, она перекрестила её и сказала: «Ты будешь девочка Божия, и никаких материнских прав на тебя иметь я не буду, но сама Царица Небесная управит твою жизнь по воле Своей!» — и сказавши так, Софья Михайловна поручила дочку своей матери, а сама ушла в монастырь. Вскоре она стала первой настоятельницей знаменитой на всю Россию Шамординской обители, окормляемой старцами Оптиной пустыни…
Надежда Андреевна Янькова (1877-1951) была очень дружна со своей двоюродной сестрой Лидией Яньковой, которая была младше её на восемь лет. Благочестивые сёстры не могли не знать о том, что среди крестьян их бывшей деревни появилась чудо-девочка по имени Матрона. Лида и Матрюша были почти сверстницы, но понятно, что дружбы между ними быть не могло: слишком разные люди, слишком разные судьбы. И всё-таки, они общались, беседовали, — может быть, даже играли порой. Надежда Андреевна радовалась этому общению: своей чуткой душой она видела свет, исходящий от слепой крестьянской девочки. Надежда Янькова любила паломничать по России, — бывала и в монастыре, управляемом её матерью, посещала и иные русские святыни. Часто она брала с собой сестру Лиду, а случалось, что и Матрюшу…
А ведь Матрюша больше жизни своей любила храм Божий, церковное пение, запах ладана; как ни тяжело бывало ей, бедной убогой калеке в дальних поездках, она с великой радостью принимала приглашения сестёр-дворянок. Так они побывали и в близкой Троице-Сергиевой Лавре, и в далёкой Киевско-Печерской… Когда Мароне исполнилось четырнадцать, Надежда и Лидия Яньковы решили взять её с собой в Петербург.
Широко бытует мнение, что Питер — город не православный, не русский. Но так говорят только те, кто не знаком с духовной жизнью Северной столицы, — а она всегда была и напряжённой и благодатной, недаром из Петербурга вышло столько великих русских святых: Ксения Блаженная, Игнатий Брянчанинов, священномученик, митрополит Вениамин, который ещё при жизни почитался как праведник… И, конечно, Иоанн Кронштадтский. Отправляясь в Петербург, сёстры Яньковы, несомненно, надеялись если не поговорить со всероссийским батюшкой, то хотя бы получить его благословение, хотя бы посмотреть его издали…
Итак, Матроне Никоновой было в ту пору около 14 лет. Если верна догадка о том, что родилась она в 1883 году, стало быть, эта поездка состоялась примерно в 1897-1898 годах… Чем были эти годы для Кронштадтского пастыря?
Во-первых, к тому времени отец Иоанн был уже известен по всей России, и авторитет его был незыблим. Уже прозвучали на всю страну слова умирающего Александра III, сказанные батюшке: «Вас любит народ». Народ любил и самого Царя-Миротворца, а потому слова императора резонансом подняли почитание отца Иоанна — и без того весьма высокое — на недосягаемую высоту. К концу 90-х годов XIX века Кронштадтский пастырь стал живой святыней, и лишь необъятная сила духа помогала ему не пасть в этом страшном искушении всенародной
