В поисках невидимого Бога - Филипп Янси
Однажды я был в католическом храме Божьей Матери Гваделупской (возле Мехико). Там есть музейная комната, рассказывающая об истории храма. Согласно преданию, в 1531 году Дева Мария явилась на этом месте одному индейцу, а образ ее чудом запечатлелся на его плаще. Этот оборванный плащ можно видеть в церкви и ныне. Считается, что в зрачке Девы сохранилась фигурка индейца, и туристы внимательно вглядываются в увеличенную фотографию: где там силуэт мужчины? На других фотографиях — ушная мочка: говорят, на ней начертана Песнь Песней. Вместе с тысячами паломников я глядел на статую Девы Марии с горизонтального эскалатора, который медленно вез нас по святилищу, пока священники служили за прозрачной стеной мессу.
Не знаю, бывал ли Карл Саган в храме Божьей Матери Гваделупской, но если да, то представляю себе его скептицизм: мол, люди могут навоображать себе что угодно. Мы жаждем зримости, надеемся низвести сверхъестественное до материального уровня. В 1999 году образ Иисуса появился на одном из стеклянных офисных зданий во Флориде: его можно было увидеть, глядя на стекло под определенным углом. И уже на следующий день на улице выстроилась вереница машин в полтора километра. Мы, творения из плоти и крови, тотчас хватаемся за все, что выходит за рамки обычных явлений.
Английский математик Алан Тьюринг, один из отцов информатики, разработал тест, способный определить, может ли машина думать. В одну комнату ставится клавиатура с монитором, за которую садится экспериментатор. В другую комнату помещается «объект X» — либо человек, либо компьютер. Экспериментатор, не зная, кто такой в данном опыте X, человек или машина, задает ему серию вопросов: Пожалуйста, напишите сонет на следующую тему. Сложите 34957 и 70764. Играете ли вы в шахматы (предложить несколько шахматных задач) ? Наличие у машины способности думать можно констатировать в том случае, если экспериментатор не сможет определить по ответам, с кем имеет дело — с человеком или с компьютером. В 1950 году, когда была опубликована статья Тьюринга, шансы машины обмануть экспериментатора были невелики. В наши дни компьютеры побеждают лучших шахматных гроссмейстеров мира, они способны вести развернутые диалоги с пользователями. Если машину соответствующим образом запрограммировать, она способна на какое–то время сбить экспериментатора с толку.
Поскольку Бог невидим, люди как бы творчески переосмысливают Его, создают Его по собственному образу и подобию. Моя книга «Разговоры с Богом» написана в форме диалога, в котором Бог отвечает автору на вопросы. Недавно я беседовал с одним из поклонников этой книги, человеком нехристианского вероисповедания, и спросил, в какого Бога он верит. «Бог не существует вне нас, — ответил он, — Бог — вместилище всей доброй энергии мира. Мы сами творим Бога, все мы». Иными словами, по тесту Тьюринга, Бог не обладает свойствами уникальной личности.
Но христиане верят, что Бог является Личностью. Ему присущи все качества личности: непредсказуемость, способность чувствовать, мыслить, вступать в отношения, иногда помогать, а иногда мешать. Но каким образом, так сказать, усадить Бога на место «объекта X»? Ведь Он не может напечатать ответы на мониторе! Выражаясь научным языком, Бог эмпирически не верифицируем. Человеку надо верить во что–то, и этот инстинкт не слабее голода и жажды. Но человек больше не знает, во что именно верить. Традиционное же богословие воспринимается многими как кулинарная книга: рецептов много, а голода не утолишь.
***
В комедии Вуди Аллена «Спящий», написанной по мотивам романа Герберта Уэллса «Когда спящий проснется», главный герой провел двести лет в специальном холодильнике, а потом пробудился. В одной из сцен он показывает жителям будущего старые фотографии, пытаясь объяснить им свое время. Он говорит о президенте Ричарде Никсоне и кинорежиссере Нормане Мейлере. Потом берет фотографию знаменитого проповедника: «Билли Грэм. Говорил, что лично знаком с Богом». В этот момент зрители всегда смеются, и винить их в этом трудно. Утверждение выглядит абсурдным. А между тем оно емко выражает данное нам обетование.
Бог личностей. Значительная часть христианского богословия прошла через горнило греческой философии, что и мешает нам воспринять эту простую истину до конца. И мы часто используем для описания Бога абстракции вроде «Основа всякого Бытия» или «Неизбежное Следствие»[3].
Однако и Ветхий, и Новый Заветы изображают Бога, который действует в нашей жизни, а наши действия влияют на Него. «Ибо благоволит Господь к народу Своему», — говорит псалмопевец (Пс 149:4). А устами пророков Бог резко укоряет свой народ. Личностность Бога видна практически на каждой странице Библии. «Бог есть любовь, — пишет апостол Иоанн, — и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин 4:16). Куда уж личностнее.
Но почему же столь трудны личные отношения с Богом? Ведь неслучайно многие предпочитают молиться святым, которые кажутся более доступными и менее страшными. Однако протестантские реформаторы и католические мистики зовут нас к прямому, без посредников, общению с Богом. И современные благовестники без конца твердят, что с Богом нужно разговаривать запросто, любить Его, как любят друга. Послушайте «песни хвалы» в современных церквях: они очень похожи на любовные песни по радио, только место возлюбленного занимает Бог или Иисус. Евангелическая традиция, которая говорит о близости с Богом, чревата ошибками и злоупотреблениями. «Сегодня перед проповедью я спросил Господа, о чем мне говорить. И Он сказал: говори не о гордыне, а о бережном отношении к Божьим дарам». «Господь сказал, что в городе нужно построить еще один медицинский центр». «В этот самый момент Бог шепчет мне, что у одного из присутствующих рушится брак». Я доподлинно знаю, что некоторые подобные высказывания — обман, проявление безответственности или манипуляция. Они отражают разговоры с Богом, которых на самом деле не было, и способствуют созданию духовной касты избранных, пропитанной особым духовным снобизмом.
Известный лютеранский пастор, писатель и историк Церкви Мартин Марти признается, что может «пересчитать по пальцам одной руки случаи, когда «непосредственность» общения с Богом была так сильна, что о ней стоило сказать близким людям. И ни разу она не была настолько сильной, что ее можно было бы выставлять перед публикой».
Зато Марти довольно много говорит о чувстве оставленности, покинутости Богом, которое посетило его во время долгой и тяжелой болезни жены.
Я глубоко уважаю писателя и богослова Фредерика Бюхнера — и за его книги, и за его христианскую веру. Он бросил успешную литературную деятельность, пошел в семинарию и получил рукоположение в пресвитерианские пасторы. Впоследствии, впрочем, Бюхнер вернулся к
