Дервиши в мусульманском мире - Петр Алексеевич Позднев
Эту молитву произносят собственно кадирийя; такую же молитву обращают к своему пиру дервиши и других орденов в потребных случаях. В этой молитве приписываются человеку Божеские качества; причем делается обращение к пиру ордена. А вот молитва из устава же кадирийя, с которою дервиш обращается к Мухаммеду для прославления его: «О наш владыко! О пророк Божий! Тот, которого мы просим, который дает нам от своего изобилия; владетель времени! Ты – помощник во время нужды; ты – чистейший из всех пророков, драгоценность вселенной; ты, который превращаешь атомы в миры; ты – убежище бедняка (факира), очи, которые видят все прошедшее; ты – всевидящ; я прославил тебя, о пророк Божий; я уверовал в тебя, в твою достаточность; твоя доброта благосклонно нисходит на нас, и твоим превосходством она заставляет нас обращаться к тебе, приближает нас к тебе!»447 Эта молитва, по словам Джона Брауна, общая для всех дервишских орденов.
Таких и подобных молитв каждый дервиш должен совершить в один день столько, сколько переживет за это время различных душевных состояний.
Несмотря на бесчисленное множество молитв, какие, по уставу, каждый дервиш обязан выполнять ежедневно, у него каким-то образом остается еще время на занятие мирскими делами и на беседы с своими братьями. Но и для этого у дервиша существуют правила ордена, какими он должен руководствоваться.
Так, устав всякого ордена позволяет дервишу заниматься изысканием средств к своему существованию. Только от него требуется, чтобы, занимаясь какою-либо работою, он в своем сердце постоянно сохранял любовь к Богу. Предаваться мирским занятиям всякий дервиш может, пока не удовлетворены его насущные потребности. В случае же достаточного приобретения материальных средств, он должен возвратиться домой – если работал вне его, выкинуть из своего ума идею о цене золота, с глубоким благочестием и чистым сердцем обратить свои мысли к Богу и погружаться в Него448.
Если во время мирских занятий в его голову будут врываться мысли иные, чем Божественные, то он должен оставить свою работу и искать беседы с дервишами и до тех пор беседовать с ними, пока совсем не изгонит из своего сердца недервишские помыслы. Как в таких случаях, так и во всех других предметом бесед между дервишами непременно должны быть материи Божественные, как то: любовь Божия, сновидения, разные чудесные действия, совершенные и совершаемые дервишскими святыми, пирами, шейхами и пр. т. п.
Если дервиш идет в зал на общее религиозное собрание, то также должен оставить всякие мирские помыслы, а занять свой ум мыслями о Боге и искренно просить своего пира подать ему, дервишу, спиритуалистическую помощь449.
Когда один дервиш приходит к другому, или когда они встречаются между собою, то и тот и другой должны непременно употреблять особые условные знаки своего ордена. Эти знаки у каждого ордена свои и имеют чисто дервишский характер. Так, когда, напр., бекташи встречается с братом своего ордена на улице или в текие, то кладет обыкновенно свою правую руку на сердце и, несколько наклоняя корпус, восклицает: «Ия, Ху, Еренлер»! Тот ему отвечает: «Эй Валлах шахим, или пирам!» Первое восклицание значит: «О, Он (Бог), благородный товарищ!» А ответ значит: «Благо, Аллахом, мой шах, или мой пир!» Кроме этих фраз, бекташи употребляют при встрече еще и другие. Таковы: «Ху Дост, Эрен-лер»! (Он друг, Эрен!) и ответ на это: «Эй Валлах Эренлер». При выходе от какого-либо брата у них же употребляются такие приветствия: «Эй Валлах! и в ответ: «Ху Дост»450.
У дервишей ордена мевлеви в подобных случаях употребляются другие слова, им только свойственные, именно: «Гешк олсун!» (да будет любовь!)451 и т. д.
Вот в чем должен проходить каждый день всякого дервиша, переживающего третий момент дервишской жизни, в котором он продолжает работать над приобретением «спиритуалистических сил» под руководством своего муршида, и если может обнаруживать в себе присутствие этих сил, то только благодаря духовному влиянию последнего.
Не все дервиши, однако ж, останавливаются на этом моменте; некоторые из них идут дальше по пути дервишской жизни. Таковые обыкновенно удостаиваются звания халифа, почетного или же настоящего шейха. Обряд возведения в халифы, а тем больше в шейхи для меня остался неизвестным, несмотря на все мои попытки узнать относительно его хоть что-нибудь от туркестанских дервишей. Равным образом он не описывается ни одним из тех писателей о дервишах, которые (писатели) имелись у меня под руками, ни даже Джоном Брауном. Последний приводит только речь, какую должен держать к братии новый шейх после своего публичного избрания. Эта, хотя и краткая, речь весьма характерна. Вот она: «Братья! Вы вознамерились сделаться в вечной жизни главами общества верующих в благословенного пророка и (общества) водоносов из источника Кевиер, благословенного мученика Али; воздвигайте знамя вашего ордена на всяком месте и в небесном совете. Больше всего заботьтесь о том, чтобы разузнавать тех, которые суть обманщики и которые настоящие члены вашего ордена, так, чтобы никто, а только последние находились между вами»452. Судя по наставительному тону этой речи, надо полагать, шейхи вместе с своими помощниками (халифами) в своей обыденной жизни играют роль руководителей подчиненных или мюридов, подобно тому как в административном отношении они являются управителями и распорядителями в своих общинах.
Главные средства для достижения состояния халь
Самые главные средства, с помощью которых достигается последняя цель дервишской жизни – халь, суть следующие: 1) духовное влияние воли муршида на душу мюрида, 2) зикр и 3) гашиш. Эти средства одинаково признаются за главнейшие всеми дервишскими орденами, и в существе дела они одни и те же у всех их. Правда, относительно зикра дервиши утверждают, что каждый орден имеет свой особенный способ для его совершения. Но разница в этих способах так незначительна, что нисколько не нарушает ни дервишского характера всех орденов, ни тождества их зикров. Самые же средства различаются между собою тем, что первые два из них могут совершаться только под непосредственным руководством шейха, или муршида, а последнее употребляется без всякого руководства. Первое и третье могут совершаться и употребляться только отдельно, одним дервишем, а второе обыкновенно совершается целым обществом. А по цели и действию все эти средства совершенно тождественны между собою. Приводя дервиша в состояние халь, все они доставляют ему возможность здесь, в этой жизни, испытывать небесное блаженство,
