Преобразующая сила Евангелия - Джерри Бриджес
В Книге пророка Аввакума 1:13 сказано о Боге: «Чистым очам Твоим не свойственно глядеть на злодеяния». Другими словами, Бог не может смотреть на зло с благодушием или безразличием. Напротив, в Книге Притчей 6:16 сказано: «Вот шесть, что ненавидит Господь, даже семь, что мерзость душе Его». Обратите внимание на слова «ненавидит» и «мерзость». Это сильные слова, указывающие на беспредельное Божье отвращение ко всякому греху, будь то вопиющему, наподобие прелюбодеяния, или более «приемлемому», вроде недобрых слов в чей-то адрес. Разумеется, существуют разные степени тяжести греха, но наши грехи гордости, эгоизма, ревности, злословия и тому подобного – это тоже грех. Они – мерзость для Бога.
Апостол Павел отметил в Римлянам 1:18: «Открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою». Это лишь один из нескольких фрагментов Нового Завета, говорящих о Божьем гневе (см. также Иоанна 3:36; Римлянам 2:5; Ефесянам 2:3; Откровение 6:15-17). Разумеется, Божий гнев не проявляется в греховных эмоциях, которые обычно ассоциируются у нас с гневом человеческим. Он просто отражает Его святую ненависть ко всякому греху и решимость наказывать за это. Другими словами, Божий гнев есть Его безграничная справедливость в действии. Такая справедливость, которая не может оставить безнаказанным какой-либо грех, даже если в наших глазах он выглядит совсем незначительным.
Следующая глава посвящена вопросу нашего греха, и мы способны оценить грех правильно, только понимая его направленность против бесконечно святого Бога. Писатель XIX столетия Уильям Пламер сказал: «В этом смысле всякий грех направлен против Бога, поскольку нарушает Его закон, презирает Его власть, пренебрегает Его правлением».[4] Мы можем причинить кому-то физический вред или повредить репутации человека сплетнями, но важнее всего тот факт, что мы этим нарушили Божий закон.
Еще один богослов XIX века сказал:
Степень оскорбления пропорциональна величию, моральному превосходству и славе Оскорбленного, сотворившего нас для преданного послушания Ему. Таким образом, в оценке тяжести греха не учитывается ни что иное, кроме бесконечного величия, славы и требований Того, против Кого мы согрешаем.[5]
Предположим, вам нужен новый ковер, чтобы покрыть деревянный пол в гостиной. Будучи стесненным в средствах, вы отправляетесь в местный магазин уцененных товаров и покупаете ковер за триста долларов. Я прихожу к вам в дом с пузырьком несмываемых чернил и проливаю их на ковер. В итоге я испортил ваш трехсотдолларовый ковер. Но, предположим, вы – состоятельный человек и выкладываете тридцать тысяч долларов за роскошный персидский ковер. Если я пролью чернила на этот ковер, то это уже будет совершенно другой разговор. Но почему? С моей стороны действие осталось тем же. В обоих случаях я пролил на ковер несмываемые чернила. Разница, конечно же, в стоимости ковра.[6]
Именно так мы должны воспринимать тяжесть нашего греха. Божью святость нельзя сравнить даже с ковром за тридцать тысяч долларов. Она безгранична. Она неизмерима. Более того, мы не «проливаем» на Божью святость наш грех нечаянно. В большинстве случаев мы выливаем наш грех, осознанно проявляя гордость и эгоизм, вынося субъективные суждения и высказывая недобрые слова о других людях. Поступая так, мы сознательно заливаем своим грехом Божью святость. Вот почему наш грех, каким бы незначительным он ни был в наших глазах, всегда – мерзость для Бога.
Нам надо четко уяснить, что стремление к святости – то есть желание быть святым, как свят Бог – это отнюдь не малозначимый и второстепенный вопрос. Это центральный аспект христианской жизни. Псалмопевец говорит: «Ты заповедал повеления Твои хранить твердо» (Псалом 118:4). Твердо! Именно так мы должны реагировать на Божью заповедь: «Будьте святы, потому что Я свят» (1 Петра 1:16).
Тем не менее, невзирая на Божью святость (то есть Его суверенную власть и нравственную чистоту), лишь немногие христиане уделяют стремлению к святости пристальное внимание. По сути, большинство из нас вполне удовлетворено своим характером и поведением, если мы ведем в целом пристойную жизнь и избегаем вопиющих грехов окружающего нас общества. По этой причине нам надо тщательно исследовать серьезность нашего греха или, как замысловато выразился один из писателей-пуритан, «греховность нашего греха». Именно этим мы и займемся в следующей главе.
ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ В ГРУППАХ
1. Когда мы размышляем о Божьей святости, почему необходимо постичь значимость Его трансцендентного величия прежде, чем мы сможем понять Его нравственную чистоту?
2. Как вы думаете, склонны ли верить христиане утверждению Исаии о том, что «все наши праведные дела подобны запачканной одежде»? Обоснуйте ответ.
3. Принимая во внимание Божье трансцендентное величие и бесконечную нравственную чистоту, почему неизбежен Его гнев?
ГЛАВА
III
Греховность нашего греха
И сказал я: «Горе мне! Погиб я! Ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами, – и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа».
Исаия 6:5
Мы используем понятия «макро» и «микро», обобщенно говоря о чем-то очень большом и очень маленьком. Так, в случае с компьютерами, у нас есть микропроцессоры, а скорость обработки данных измеряется микросекундами, то есть миллионными долями секунды. В последнее время заговорили уже о скоростях, измеряемых наносекундами, то есть миллиардными долями секунды. Я говорю все это для того, чтобы подчеркнуть, что по сравнению с Исаией у меня в 1960 году был наноопыт (в смысле одной миллиардной доли по величине) познания Божьей святости. И возник он во время чтения книги пуританина Стивена Чарнока «Существование и атрибуты Бога».
Получив книгу Чарнока в подарок и помня слова Бога: «Будьте святы, потому что Я свят», – я сразу же открыл главу о Божьей святости. Прочитав всего лишь несколько страниц, я вдруг обнаружил, что стою на коленях пред Ним – настолько меня переполнило чувство собственной греховности перед тем святым Богом, о Котором говорилось в книге Чарнока. Поднявшись, я снова начал читать, и вскоре опять оказался на коленях пред Богом.
Я вспоминаю об этом случае пятидесятилетней давности каждый раз, когда читаю Исаии 6:1-8. Если всего лишь слова о Божьей святости в книге, написанной обычным человеком, произвели на меня такое впечатление, то невозможно представить, какое ошеломляющее действие оказало на Исаию посланное ему видение о Божьей святости. Вот почему я говорю, что мой опыт был, несомненно, не более чем нанопереживанием
