Путь - Андрей Александрович Халиас

Еда всегда очень много значила для меня. Жизнь должна приносить удовольствие, а вкусная пища – его приносит. Значит, надо есть вкусную пищу!

Конечно, с каждым днем, с каждым новым блюдом, экспериментировать таким образом становилось все сложнее – все же, какой разнообразной кухня бы не была, выбор блюд в ней, даже если он очень велик, все же ограничен.

В стране же, в которой я находился, по моим приблизительным подсчетам, я попробовал около двухсот блюд и считал себя настоящим экспертом в области местной кухни. Двести блюд, конечно, было очень большим количеством, возможно, даже не каждый местный житель столько в своей жизни попробовал. Но я провел в стране больше года, объездил ее вдоль и поперек (больше полусотни городов!) и попробовал все, что мог попробовать. Я действительно был ценителем местной еды. И такие вот ночные рынки были настоящим подарком судьбы – и в плане разнообразия, и в плане вкуса.

Да, интерьер у кафешек на ночных рынках был настолько простым, насколько это вообще возможно – пластиковые столы да стулья на дороге. Но это шелуха, это неважно, в моем понимании здесь был важен не материальный комфорт, а вкусовые ощущения, ну а еда в подобных местах была действительно вкусной. К тому же, сидя за пластиковым столом на улице, вдоль дороги, по которой проходит множество людей, ты можешь наблюдать за непрекращающимся потоком местной жизни, что и было моим любимым занятием в путешествиях. И возможность наблюдать была для меня гораздо важнее красивого интерьера.

Сейчас же я находился в приграничном городе и был занят тем, что ждал открытия одного из ночных рынков, моего любимого в этом месте.

Я бывал в городе и раньше, и мне здесь нравилось. А когда собираешься уезжать из места, которое нравится – тебе всегда немного грустно. И, действительно, я грустил.

На следующий день я собирался переходить границу, и это тоже могло стать нелегким делом: я слышал множество печальных историй людей, которых на границе обманули. Граница пользовалась дурной славой.

С другой стороны, я неоднократно сам ее переходил, знал все возможные опасности, и они вызывали у меня разве что улыбку. Тебя обманут, только если ты сам этого захочешь. Таким было негласное правило.

На улице смеркалось, появились первые торговцы. Они подъезжали к своему месту вдоль дороги на скутерах, с прикрепленными сбоку тележками-кухнями, деловито раскладывали нужные им принадлежности и инструменты и начинали готовить свои блюда. Я был весь в предвкушении, но знал, что пришел слишком рано – очень уж сильно хотелось в последний раз насладиться вкусом местной еды. Подготовка к открытию для многих поваров займет еще час, а то и более – все же, еду еще надо приготовить.

Я отошел от рынка, пытаясь придумать, чем себя занять. Город был очень маленький, и найти занятие здесь было нелегко: негде было даже просто погулять.

Впрочем, это “негде” было относительным – там, куда я собирался ехать завтра, мест для прогулок было еще меньше. Страна была бедная, но с другой стороны, быстро развивающаяся. За год она могла измениться очень сильно, и это бросалось в глаза. В других, более богатых странах, изменения тоже происходят, но плавно, их сложнее заметить. Там же, куда я ехал, казалось, что прогресс двигался семимильными шагами.

Сегодня ты едешь по дороге из утрамбованного песка, по которой снуют огромные медленные грузовики и поливают песок, чтобы прибить его к земле. Это, естественно, не помогает, и пыль все равно поднимается в воздух. Воздух становится тяжелым, кажется, что его можно даже потрогать. Тяжелый воздух обволакивает все тело, забивается в волосы и ложится плотным слоем на лицо. Ощущение крайне неприятное.

Но вот проходит год, и вместо дороги из песка, ты едешь по новой асфальтированной дороге. Не бог весть что, дорогами в наше время никого не удивишь, но по сравнению с тем, что было год назад, прогресс кажется колоссальным.

Для человека, который приезжают в страну впервые, эти изменения не будут очевидными и радостными: он приезжает в одну из бедных стран, страну третьего мира, и видит вокруг лишь нищету и разруху. Он едет по новой дороге, но дороге этой не придает значения – он видит лишь мусор вокруг да одинокие здания, бедные и потрепанные. Прогресс ему не виден, потому что он не знает, что еще год назад все было гораздо хуже и беднее.

Но когда мы говорим об экономическом прогрессе, этот прогресс не абсолютен, нет какого-то максимума, к которому все стремятся. Вернее максимум есть, но он постоянно меняется.

Когда мы говорим об экономическом прогрессе, он всегда относителен, и здесь уже все зависит от того, что именно мы сравниваем.

Касательно развития, как развития конкретного человека, так и общественного развития, экономического в том числе, правильнее наверное сравнивать каждое явление сейчас с самим явлением в прошлом. И в этом плане я видел в той стране огромный экономический прогресс.

Я гулял по улицам маленького городка и размышлял. За своими размышлениями я и не заметил, как вокруг стало совсем темно – пора было возвращаться на ночной рынок.

Торговля на рынке была в самом разгаре. Под искусственным светом фонарей и подвешенных над тележками электроламп ходили люди, подыскивающие для себя что-нибудь вкусненькое. Людей было много, и я понял, что немного припозднился – надо было прийти раньше, когда народу было меньше. Но ничего страшного.

Я обошел рынок несколько раз, сначала просто осматривая столы и примечая яства, которые хотел посмаковать, затем еще несколько раз – чтобы составить точный план покупок. Нужно было выбрать все самое любимое (ведь я еще не скоро увижу эти блюда опять), но так, чтобы еды не было слишком много.

Обход рынка занял около часа. Наконец, я был готов. Я купил все, что запланировал, и с руками, занятыми пакетами с едой, отправился обратно – в комнату, в которой остановился.

Пакеты с едой навынос здесь имеют особенную форму. Торговец кладет блюдо в обычный пластиковый пакет так, чтобы в нем оставался воздух, затем быстро закручивает его и связывает резинкой таким образом, чтобы она слетела, если ее просто потянуть за кончик. Пакеты становятся похожими на пузыри, наполненные воздухом. Такой пузырь с едой кладут в