Кровь и символы. История человеческих жертвоприношений - Олег Ивик
Спустя год они вновь совершают такие погребальные обряды: из остальных слуг покойного царя выбирают самых усердных (все они коренные скифы: ведь всякий, кому царь прикажет, должен ему служить; купленных же за деньги рабов у царя не бывает). Итак, они умерщвляют 50 человек из слуг удушением (также 50 самых красивых коней), извлекают из трупов внутренности, чрево очищают и наполняют отрубями, а затем зашивают. Потом на двух деревянных стойках укрепляют половину колесного обода выпуклостью вниз, а другую половину – на двух других столбах. Таким образом они вколачивают много деревянных стоек и ободьев; затем, проткнув лошадей толстыми кольями во всю длину туловища до самой шеи, поднимают на ободья. На передних ободьях держатся плечи лошадей, а задние подпирают животы у бедер. Передние и задние ноги коней свешиваются вниз, не доставая до земли. Потом коням надевают уздечки с удилами, затем натягивают уздечки и привязывают их к колышкам. Всех 50 удавленных юношей сажают на коней следующим образом: в тело каждого втыкают вдоль спинного хребта прямой кол до самой шеи. Торчащий из тела нижний конец кола вставляют в отверстие, просверленное в другом коле, проткнутом сквозь туловище коня. Поставив вокруг могилы таких всадников, скифы уходят»{164}.
Сообщения Геродота подтверждаются археологами. Во множестве царских курганов, возведенных скифами, они находят останки слуг, погребенных рядом со своим повелителем. На весь мир прогремел знаменитый Чертомлыкский курган, раскопанный в середине XIX века на территории Днепропетровской области современной Украины. В нем, как предполагают археологи, похоронен скифский царь Атей, умерший в 339 году до н. э. Атей был человеком знаменитым. Он осаждал город Визáнтий (будущий Константинополь) вместе с Филиппом Македонским (отцом Александра) и даже одно время собирался усыновить Филиппа, чтобы сделать его наследником скифской державы. Но потом цари не поделили расходы, понесенные ими в войне с Византием. Филипп потребовал от Атея возместить издержки, а Атей, как сообщает римский историк Гней Помпей Трог[210], «стал ссылаться на то, что климат в Скифии неблагоприятный, а почва бесплодна; она не только не обогащает скифов, но едва-едва доставляет им пропитание; нет у них богатств, которыми он мог бы удовлетворить столь великого царя…»{165}
Несмотря на отговорки Атея и жалобы на бедность, после его гибели (в войне с тем же Филиппом) в его кургане были спрятаны огромные богатства. Там же погребены жена царя, несколько придворных и слуг и 11 коней. Высота царского кургана превышала 20 метров, диаметр – 130 метров. Он был обнесен мощной каменной стеной. В насыпи археологи обнаружили следы многочисленных тризн, в погребальной камере – зале площадью около 40 метров – останки царя. Одежда его была когда-то расшита золотыми бляхами. Здесь же лежало роскошное оружие Атея – два меча с золотыми рукоятями (один из них в золотых ножнах), знаменитый золотой горит[211] со сценами из жизни Ахилла; стояли огромные бронзовые котлы…
В смежной камере на ложе покоилась царица. На ней было платье, усеянное золотыми бляшками, и головной убор из золотых лент с растительным орнаментом и сценами борьбы зверей. На полу головой к госпоже лежала служанка. Еще в одной камере были похоронены два богато одетых скифа, оба – в золотых и серебряных украшениях, с колчанами, полными стрел, вооруженные мечами с золотыми рукоятями. В камере, уставленной винными амфорами, находился юноша, одежды которого некогда тоже были расшиты золотом; рядом лежал колчан со стрелами. В соседней камере тоже стояли многочисленные винные амфоры – возможно, юноша служил виночерпием. И, наконец, снаружи, отдельно от главной могилы, в трех ямах были захоронены 11 коней со сбруей, украшенной серебром и золотом, некоторые – под деревянными седлами, обитыми золотыми лентами. Рядом с этой загробной конюшней в отдельных могилах лежали два конюха.
Восьмой человек, павший заупокойной жертвой царя Атея, вероятно, погиб позже. Его останки найдены у основания грабительского лаза, который проходил через курган. Скелет самого Атея был потревожен, золото разбросано по камере, а грабитель, так и не успевший вынести сокровища наружу, лежал, придавленный обвалившейся землей. Скифы не очень доверяли вооруженным воинам, уходившим в вечность вместе с царем, и накладывали на гробницы проклятия, которые должны были обрушиться на головы грабителей. В данном случае все примерно так и получилось… Несмотря на усилия жрецов, большинство курганов были разграблены еще в древности. Курган Атея – один из немногих избежавших этой участи. Возможно, заметный грабительский лаз, говоривший о том, что могила уже разграблена, уберег ее от грядущих мародеров. Так человек, павший последней заупокойной жертвой Атея, невольно сохранил сокровища царя.
Надо отметить, что, возможно, не все скифские цари забирали в загробный мир свою свиту. И хотя в царских курганах археологи часто находят несколько захоронений, это далеко не всегда говорит о человеческих жертвоприношениях. Такую точку зрения высказывают специалисты, например, по поводу знаменитого кургана Куль-Оба, возведенного в Крыму (вблизи современной Керчи) на рубеже эр.
Рядом с саркофагом царя, чье имя осталось неизвестным, покоилась роскошно одетая женщина. В этой же камере находились останки воина в богатых одеждах и коня. В отдельной потайной могиле археологи обнаружили останки еще одного богато одетого воина. Археолог П. А. Дюбрюкс, раскопавший курган в 1830 году, увидел в нем подтверждение рассказов Геродота о человеческих жертвоприношениях. Эта точка зрения продержалась довольно долго, пока исследователи не обратили внимание на то, что каменная кладка, закрывавшая вход в погребальную камеру, не была скреплена раствором – значит, в склеп можно было заходить повторно. Теснота, царившая в склепе, тоже говорит о том, что поначалу он не предназначался для нескольких обитателей. И сегодня ученые склоняются к мысли, что жена и приближенные царя отправились за своим мужем и господином не сразу. Перед тем как умереть своей смертью, они приказали чтобы их похоронили рядом с покойным владыкой (чего ни он сам, ни строители тесного кургана, вероятно, не предусматривали).
В первой половине V века до н. э. в дельте Дона образовалось небольшое поселение, просуществовавшее около двух веков. До сих пор неизвестно, как называли его сами жители. У археологов оно получило название Елизаветовского городища или попросту Елизаветовки, по имени ближайшей современной станицы. Здесь варвары – меоты, скифы, савроматы – вступали в контакт с миром греческой культуры. Сюда купцы из Греции и Боспорского царства привозили кочевникам ранее неведомое в этих краях вино, дорогую посуду, оливковое масло, ювелирные изделия. Население в Елизаветовке было смешанным: купцы приезжали и уезжали, но кто-то оседал на постоянное жительство. Известно, что греки в те годы уже не одобряли человеческие жертвоприношения. Но, видимо, им пришлось примириться с тем, что варвары имели свою точку зрения на этот вопрос. На «акрополе» поселения, в скифской полуземлянке, археологи обнаружили несколько десятков черепов – все эти головы были отрублены. При черепах находились маленькие ритуальные блюдечки, изготовленные на гончарном круге. Местные варвары такой керамики делать не умели, блюдечки явно были заказаны у греков. Какому божеству посвящался этот страшный дар и представителями какого народа – неизвестно.
В начале IV века до н. э. в Причерноморских степях появился народ, изрядно потеснивший скифов, – савроматы. Греки считали, что савроматы произошли от брака скифских юношей с амазонками. Геродот пишет, что греки разбили войско амазонок, живших на черноморском побережье Малой Азии, и погрузили пленных женщин на корабль. В море амазонки перебили своих захватчиков, но управлять кораблем они не умели, и их носило по воле волн, пока не выбросило на берега Меотиды (Азовского моря), где воительницы и познакомились со своими будущими избранниками. Сегодня мы знаем, что савроматы пришли в Причерноморье с востока, из Приуралья и степей современного Казахстана. Тем не менее греки не случайно приписывали им родство с амазонками. Женщины савроматов участвовали в битвах наравне с мужчинами, и, по сообщению Геродота, девушка у них не могла выйти замуж, пока не убьет первого врага. В трактате греческого автора «О воздухах, водах и местностях», ошибочно приписываемом Гиппократу[212], количество необходимых для замужества убийств увеличивается до трех.
Таким образом, убийство врага выполняло у савроматов не только военные, но и сакральные функции. А похороны савроматских вождей, так же как и скифских, сопровождались человеческими жертвоприношениями.
Авторам настоящей книги довелось участвовать в раскопках савроматского кургана на берегах Северского Донца. Там, простираясь с запада на восток, тянулась огромная курганная гряда из примерно 30 курганов. Их в течение нескольких тысяч
