Сказания о земной жизни Пресвятой Богородицы - Автор Неизвестен
До явления во плоти Сына Божия, все сошествия Божии на землю были лишь приготовлением к совершеннейшему и величайшему из сошествий. Господь сходил в рай по падении человека, для возвещения ему суда правды и, вместе с тем, суда милости и обетования о будущем и победительном "Семени жены"; сходил в водах потопных, для истребления обветшавшаго в беззакониях человечества и для возрождения среди его Церкви; сходил для смешивания языков, чтобы отделить Церковь Свою от единомыслия гордых столпотворителей; сходил в знамениях и откровениях к праотцам; сходил в громах и молнии на Синае; и все это для того, чтобы предуготовить путь Христу. "Закон — говорит Апостол — пестун бысть во Христа". "То были Его явления, — замечает св. Амфилохий — а не обращение с людьми; а здесь возвещается обращение Его с человеками, а не просто явление".
И в какое время Отец Небесный благоизволил послать на землю единороднаго Сына Своего! "В последние дни", — во время всемирнаго обладания языческаго Кесаря, когда род человеческий нисшел в самую глубину нечестия и беззаконий, грех умножился и распространился по лицу всей земли. Реки беззакония разливались по земле, и гордость до небес поднимала свою голову; люди служили диаволу, забыв и оставя Творца своего; всюду курились идольския жертвы и, казалось, самый воздух осквернен был дымом этих жертв. Поразительны черты, в каких изображает Апостол Павел языческий мир пред пришествием Господа Иисуса Христа (Римл. 1: 21–32). Господь как-бы ждал, пока исполнится мера зла, чтобы воплощением Своим исцелить все виды его в страждущем человечестве.
В то время, как языческий мир, погрязая в пороках, опытно убеждался в своем безсилии возставить себя из глубины нравственнаго падения, Израилю, избранному народу Божию, от времени до времени были даваемы пророчества и обетования об имеющем придти Искупителе. В этих пророчествах, между прочим, были предуказаны время и место пришествия Его.
"Семьдесят седьмиц определено на народ твой и святый град твой" — говорил Архангел св. Пророку Даниилу — чтобы пресечь беззакония, прекратить грехи, покрыть вину, привести правду вечную, запечатлеть видение и пророка и помазать святейшее (т. е. Мессию, Христа). Итак, знай и разумей: от исхода слова (указа царскаго) о возвращении и строении Иерусалима до Помазанника — князя (Христа) семь седмиц и шестьдесят две седмицы: улицы и стены созиждутся в безпокойное время. По шестидесяти двух седмицах Помазаник (Христос) будет убит… но в одну седмицу Он укрепит завет со многими и в полседмице прекратятся жертва и приношение". Понимая под седмицами седмицы годов, получаем от исхода "слова" до явления Мессии — 486,5 лет. Издано было три указа о построении Иерусалима после плена Вавилонскаго: при Кире, Персидском царе, в 217 г. от построения Рима; при Артаксерксе Лонгимане, Персидском царе в 295 году от построения Рима, и при том же Артаксерксе, в 308 от построения Рима. Таким образом, внимательные Израильтяне могли приблизительно знать время пришествия Мессии, прилагая к упомянутым числам лета Даниловых седмиц.
Св. Пророк Михей предрекал о месте рождения Мессии в следующих словах: "Вифлеем-Ефрафа[9]. Хотя ты мал, чтоб быть в числе тысяч Иудиных: (но) из Тебя произойдет мне Тот, Который будет Владыкой Израиля, Котораго происхождение от начала, от дней вечных". Пророк ясно указывает, что Владыка Израилев родится в Вифлееме, в колене Иудином. О Мессии понимали это пророчество древние Иудеи, как видно из Евангельской истории.
Эти и многия другия пророчества ясно указывали на Мессию. Из них наиболее укоренившимся в памяти восточных народов представляется пророчество Валаама, произнесенное по приглашению Моавитскаго царя Валака: "возсияет звезда от Иакова и возникнет скипетр от Израиля". Древние Иудейские толкователи, объясняя это пророчество о Мессии, дают ему такой смысл: "возстанет князь из дому Иакова и помазан будет Мессия из дому Израиля. А так как в этом пророчестве рождение Мессии представляется под образом явления звезды, то в восточных народных ожиданиях Мессии могло появиться предание и о звезде Мессии. С самых отдаленных времен пришествие Спасителя поставлялось в какую-то таинственную связь с периодическими изменениями в движении светил небесных и с основными кругами времени. Так существовало верование, что пришествие Мессии последует не прежде, как по истечении известнаго периода, к концу великаго года, который слагался из множества лет лунных, и что, вместе с тем, последует явление на небе необыкновенной звезды, как небеснаго знамения, возвещающего рождение Мессии. Где источник этих преданий востока — сказать трудно, но Иудейские раввины полагают, что первоначальныя откровения об этом сообщены были Богом еще древним патриархам, любившим погружаться мыслию в созерцание величественнаго зрелища звезднаго неба, а от них, по преданию, перешли к другим народам. Но эти народы древняго мира приписывали предсказания о Спасителе своим знаменитым и ученым мужам: Персы и Халдеи — Зороастру, Китайцы — Конфуцию и т. д. Кому-бы, впрочем, они ни приписывали предсказания о будущем Избавителе, неоспоримо, что у различных народов света, разделенных огромным пространством, было в силе ожидение пришествия Искупителя.
Когда приблизилось время Рождества Христова, предсказанное Пророком Даниилом: то не Иудеи только, но и все жители востока были взволнованы ожиданием необыкновенных перемен в мире. Светоний говорит, что "по всему востоку носилось древнее и постоянное предание, будто бы в пророчествах сказано, что в это время Иудеи завладеют всем". Почти в таких-же словах высказывается и римский историк Тацит: "общим убеждением было, что в древних священных письменах говорится, будто в это самое время восток возымеет силу и Иудеи овладеют всем".
И о месте явления ожидаемаго Искупителя знали не только Иудеи, но и другие народы, хотя весьма темно и неопределенно. Замечательно в этом отношении то, что ни один народ, за исключением Иудеев, не осмеливался отнести славу явления Мессии к себе, вопреки народной гордости, по которой иные даже производили свое происхождение от богов. Европейцы и Американцы ожидали пришествия Спасителя с востока, Индийцы же и Китайцы с запада; но все неясно разумели под этим Иудею{20}.
Соединение всех народов под властию Рима было в то время особенным знамением со стороны Промысла Божия. Если правители этих народов не все могли, подобно Киру, исповедывать, что царства земныя дал им Господь Бог Небесный, и еще меньше понимать, что это удивительное соединение народов в одно царство было приготовлением и переходом к образованию "единаго стада" в духовном царстве мира и любви, "еже во веки не разсыплется", то все же они ясно видели, что события ведут мир к какому-то единству и что величие Рима устрояется по определению неисповедимых
