Апокалипсис всегда. Психология религии и духовности - Антон Владимирович Шугалей
Сегодня принято считать, что Евангелие от Марка – первый канонический текст, наиболее приближенный к общинам тех христиан, которые, в свою очередь, имели прямое отношение к общинам первых апостолов. Собственно говоря, это первый текст, возникший в письменном виде, причем как синтез различных устных традиций. В каждом городе, где проходила проповедь апостолов – в частности, апостола Павла, – возникала своя устная традиция. Каждая община имела собственные воспоминания о том, что им было проповедано. У Павла был свой набор изречений Христа, к которым он апеллировал. Однако же из этого набора у кого-то в памяти откладывались одни слова, у кого-то другие. Даже сейчас, если несколько слушателей составят конспект на основе одного аудиоматериала, то, с одной стороны, все эти записи будут похожи, с другой – будут существенно отличаться. И это при том, что в наше время есть возможность конспектировать устный текст буквально в момент произнесения. Тогда такой возможности не было, и общины очень долгое время могли быть носителями исключительно устной информации. Люди просто слушали, воспринимали и начинали жить в соответствии с тем, что услышали.
Естественно, люди не сразу решили писать текст об истории жизни Христа. Что бы человек записал в первую очередь? Скорее всего, это были бы основные мысли, самые яркие логии Христа, притчи, цитаты – словом, самое животрепещущее и ценное для конкретного человека и общины. Это сейчас мы живем в эпоху, когда издание книг стало массовым, а при жизни Христа не было книгопечатания, и основной формой передачи информации была устная. В разных общинах были разные устные традиции. А значит, вполне могли одновременно возникнуть две письменных традиции, в чем-то похожие, а в чем-то отличающиеся друг от друга. Эти не дошедшие до нас тексты, которые возникали в первых христианских общинах, в библеистике называются условным источником Q [3]. Такого оригинального аутентичного источника в письменном виде не существует. Люди просто записывали информацию для своих нужд и последующих поколений. И поскольку существовал процесс коммуникации между общинами и взаимообмен информацией, источник логий у одной и у другой общины мог собираться в итоге в единый комплекс изречений. Так и возник условный гипотетический источник Q.
Люди впервые начинают задумываться о том, чтобы записать цельный текст, лишь когда первое столетие после жизни Христа уже заканчивается и становится понятно, что второе пришествие откладывается. Встает задача собрать и систематизировать существующие речи Христа, соединить их сюжетной линией и составить единый текст. И вот здесь возникает вопрос, кто впервые решил это сделать и какой текст был наиболее ранним, наиболее приближенным к тому самому источнику Q.
О том, что первым текстом, зафиксированным в письменном виде, было Евангелие от Марка, есть свидетельство у епископа II века н. э. Папия Иерапольского, который со слов некоего пресвитера (еще более раннего) рассказывает, что друг и переводчик апостола Петра решил сделать записи того, что говорил сам Петр. Возможно, это было даже свидетельство I века, если принять во внимание слова Евсевия Кесарийского, писавшего в IV веке.
У нас нет серьезных источников, которые указывали бы на чье-то однозначное авторство. Важно понять, что название «Евангелие от Марка», равно как и названия других Евангелий, не аутентично для данного текста, и нет кодекса [4], который был бы так озаглавлен. Названия, которыми мы пользуемся, Евангелия получили достаточно рано, но долгое время не выполняли функцию названий. Сам текст не содержит указания на имя автора, и можно только догадываться об авторстве, так как есть всевозможные упоминания, что был некто Марк, переводчик Петра, которого регулярно просили во время проповеди апостола записывать то, что тот говорит. Марк переводил с арамейского языка на греческий – об этом постоянно пишут историки церкви и отсылают к этой истории как к доказательству, что данный текст принадлежит Марку и фактически восходит к апостолу Петру.
Если принять во внимание новозаветное повествование о Пятидесятнице [5], возникает вопрос: зачем апостолу Петру переводчик? Ведь он обладает даром «говорения на языках», то есть свободно владеет всеми языками. Но из текстов апостола Павла мы видим, что ситуация с говорением на языках вовсе не так проста, как кажется. Нет никаких исторических свидетельств, что глоссолалия (именно так по-гречески звучит термин «говорение на языках») была использована. Она, несомненно, существовала, однако в прикладном плане апостолы ее не использовали. Поэтому, скорее всего, у Петра был переводчик, на основании чего можно предполагать, что все-таки текст действительно может принадлежать Марку.
Еще один интересный нюанс заключается в том, что оригинальный текст Евангелия от Марка (реконструированный оригинальный текст, т. к. письменных текстов I–II вв. не существует, только тексты конца III – начала IV вв.) был насыщен своеобразными терминами, которые употреблялись только в определенной среде. Например, в 16-м стихе 1-й главы: «Проходя же близ моря, Галилейского увидел Симона и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы». Если мы сопоставим этот 16-й стих и оригинальный текст, то увидим, что выражение «закидывающих сети» в оригинале выражено достаточно громоздким неудобным термином, который в повседневной жизни обычные люди не используют. Этот термин, который здесь переводится как «закидывающих сети», обозначает определенную технику закидывания рыболовных сетей: подразумевается, что рыбаки не просто закидывали сети, а определенным образом раскручивали их над головой, потом бросали. Откуда может взяться такой специфический термин, который обычному человеку не нужен? Дело в том, что это профессиональный рыбацкий жаргон. Выражение было зафиксировано в таком виде, в каком его употреблял Петр. Почему его не заменили на более простое? На самом деле, пересказывая какие-то слова – например, любимого дедушки, – мы стараемся воспроизводить их в точности, иногда даже копировать интонацию. А здесь не просто любимый дедушка, здесь апостол. Поэтому, даже если можно заменить его жаргонную профессиональную речь на более возвышенную, первое поколение христиан этого не сделало. Они просто были поражены тем, что слышали, и впоследствии начали буквально калькировать речь того, от кого услышали то или иное выражение. Сохранившаяся таким образом насыщенность текста профессиональной
