Неизвестный Мелхиседек - Владимир Небадонский
В проповеди Гаутамы существовало пять моральных заповедей:
1. Не убивай.
2. Не кради.
3. Не будь непристойным.
4. Не лги.
5. Не пей опьяняющих напитков.
Существовало несколько дополнительных, или второстепенных, заповедей, соблюдение которых не было для верующих обязательным.
Сиддхартха вряд ли верил в бессмертие человеческой личности; его философия признавала лишь нечто вроде функциональной непрерывности. Он ни разу не дал ясного определения тому, что именно он включал в учение о нирване. Тот факт, что теоретически ее можно было испытать в течение смертного существования, говорит о том, что она не рассматривалась как состояние полного уничтожения. Под нирваной подразумевалось высшее просветление и небесное блаженство, когда рушатся все узы, связывающие человека с материальным миром; появляется свобода от желаний смертной жизни и освобождение от всякой опасности повторных инкарнаций.
В соответствии с изначальными учениями Гаутамы, спасение, помимо божественной помощи, достигается за счет человеческих усилий; здесь нет места для спасительной веры или молитв, обращенных к сверхчеловеческим силам. В своей попытке свести к минимуму суеверия Индии, Гаутама стремился отвратить людей от вульгарных утверждений о магическом спасении. И в этом он оставил своим преемникам широкое поле для ошибочных толкований своего учения и позволил им утверждать, что любая попытка человека чего-то достигнуть неприятна и болезненна. Его последователи не заметили того, что высшее счастье связано с разумным и увлеченным стремлением к достойным целям, и что такие достижения — истинный прогресс в космическом самопознании.
Великой истиной учения Сиддхартхи был тезис о вселенной абсолютной справедливости. Это была лучшая философия без бога, когда-либо созданная смертным человеком. Она представляла собой идеальный гуманизм, лишивший всяких оснований суеверия, магические ритуалы и страх перед призраками и демонами.
Огромная слабость изначального евангелия буддизма заключалась в том, что оно не создало религии бескорыстного общественного служения. В течение долгого времени буддистское братство было не братством верующих, а скорее общиной тех, кто готовил себя на роль учителей. Гаутама запрещал им получать деньги, тем самым пытаясь предотвратить нарастание иерархических тенденций. Деятельность самого Гаутамы отличалась огромной социальной направленностью; воистину, его жизнь была значительно больше его проповеди.
Распространение буддизма
Буддизм получил широкое признание потому, что он предлагал спасение через веру в Будду, просветленного. Он больше соответствовал истинам Мелхиседека, чем какая-либо другая религиозная система во всей восточной Азии. Однако как религия буддизм получил широкое признание только после того, как он был принят принадлежавшим к низкой касте властителем Ашокой, который, вслед за египетским Эхнатоном, являлся одним из самых замечательных гражданских правителей в период между Мелхиседеком и Михаилом. Ашока создал великую индийскую империю благодаря проповеди буддизма его миссионерами. В течение двадцати пяти лет он подготовил и направил в самые отдаленные уголки известного в то время мира более семнадцати тысяч миссионеров. За одно поколение он превратил буддизм в господствующую религию половины всего мира. Вскоре буддизм утвердился в Тибете, Кашмире, Цейлоне, Бирме, Яве, Сиаме, Корее, Китае и Японии. В целом, эта религия неизмеримо превосходила те, которые она вытесняла или усовершенствовала.
Распространение буддизма из его индийской родины на всю Азию — одно из захватывающих повествований о духовной преданности и миссионерской настойчивости искренне верующих. Проповедники евангелия Гаутамы не только мужественно смотрели в глаза опасностям, подстерегавшим их на сухопутных караванных путях, но и рисковали своей жизнью в китайских морях, продолжая свою миссию за пределами азиатского континента и донося до всех народов идеи своей веры. Однако этот буддизм уже не был простым учением Гаутамы: он превратился в евангелие, которое приобрело сверхъестественные черты и сделало Сиддхартху богом. И чем дальше удалялся буддизм от своей высокогорной родины в Индии, тем меньше он напоминал учения Гаутамы и тем больше походил на те религии, которые он вытеснял.
Впоследствии большое влияние на буддизм оказали даосизм в Китае, синтоизм в Японии и христианство в Тибете. В Индии, спустя тысячу лет, буддизм просто иссяк и угас. Он пропитался брахманизмом и впоследствии полностью уступил свои позиции исламу, в то время как во многих других восточных странах он выродился в ритуал, который никогда бы не признал Гаутама Сиддхартха.
На юге фундаменталистский стереотип учений Сиддхартхи сохранился на Цейлоне, в Бирме и Индокитае. Эта ветвь буддизма — хинаяна — придерживается более древней, или асоциальной, доктрины.
Но еще до краха буддизма в Индии китайские и североиндийские группы последователей Гаутамы стали развивать учение махаяны о «великой колеснице» к спасению — в отличие от пуристов юга, которые были приверженцами хинаяны, или «малой колесницы». Сторонники махаяны освободились от социальных ограничений, присущих буддистской доктрине, и с тех пор эта северная ветвь продолжает развиваться в Китае и Японии.
Сегодня буддизм является живой, развивающейся религией, ибо ему удается в значительной мере сохранить высокие нравственные ценности своих поборников. Он поощряет спокойствие и самообладание, повышает безмятежность и счастье и помогает предотвратить горе и скорбь. Те, кто верят в эту философию, живут более счастливой жизнью, чем многие из тех, кто не верит в нее.
Религия в Тибете
В Тибете можно встретить самое причудливое сочетание учений Мелхиседека с буддизмом, индуизмом, даосизмом и христианством. Когда буддистские миссионеры достигли Тибета, они столкнулись с примитивным варварством, что очень напоминало то состояние, в котором христианские миссионеры застали северные племена Европы.
Эти простодушные тибетцы не желали полностью расставаться со своей древней магией и талисманами. Изучение религиозных обрядов, входящих в современные тибетские ритуалы, показывает чрезмерно разросшееся братство бритоголовых жрецов, которые пользуются изощренным ритуалом, включающим колокольчики, песнопения, благовония, процессии, четки, идолов, талисманы, скульптурные изображения, святую воду, яркие одеяния и сложные хоры. Они отличаются жесткими догматами и застывшими символами веры, мистическими ритуалами и специальными постами. Их иерархия включает монахов, монахинь, аббатов и Великого Ламу. Они молятся ангелам, святым, Святой Матери и богам. Они устраивают исповеди и верят в чистилище. Их монастыри огромны, их соборы величественны. Они занимаются бесконечным повторением священных ритуалов и верят в то, что такие обряды приносят спасение. Тексты молитв привязываются к колесу, и они верят, что вращение колеса придает их прошениям силу. Ни у одного другого народа современности невозможно встретить столь обильные заимствования из столь разных религий; такая совокупная литургия неизбежно становится необычайно громоздкой и невыносимо обременительной.
У тибетцев есть нечто от всех ведущих
