Дневник Благодати - Филипп Янси
Я стал более убежденным, чем когда-либо, что Бог находит способы проговорить к тем, кто искренне Его ищет, — особенно когда мы снижаем громкость окружающих нас помех.
Из книги «Молитва. Способна ли молитва изменить жизнь?»
9 октября
Неравные партнеры
Сказать, что мы с Богом — неравные партнеры, — значит сказать до смешного мало. И все же, пригласив нас трудиться для Царства здесь на земле, Бог действительно учредил странный двусторонний союз. Бог делегирует полномочия в работе людям, чтобы мы, так сказать, вершили историю вместе.
Совершенно очевидно, что в этом союзе один партнер — доминирующий, что-то сродни альянсу Соединенных Штатов и островами Фиджи или, скажем, корпорации Microsoft и программиста-старшеклассника. Нам прекрасно известно, что происходит, когда подобные неравные союзы создаются людьми: доминирующий партнер начинает давить своим авторитетом, а другому приходится, в основном, помалкивать. Бог же, не имея оснований бояться угроз от таких, как мы, напротив, побуждает к устойчивому и искреннему общению.
Иногда я спрашиваю себя: почему Бог ценит искренность настолько высоко, что готов даже терпеть несправедливые выпады в Свой адрес? Исследуя молитвы, записанные в Библии, я с удивлением увидел, что многие из них произносились с раздражением: ворчащий о несправедливости Иеремия; Иов, дерзко высказывающий: «Что Вседержитель, чтобы нам служить Ему? И что пользы прибегать к Нему?» Аввакум, обвиняющий Бога в глухоте… Библия учит нас молиться с горячей искренностью.
Уолтер Брюггеман указывает на одну очевидную причину искренности Псалмов: «Жизнь такова, какая она есть, а эти стихи сочинялись для того, чтобы показать всю жизнь, а не только ее часть». Попадая в «веселые» евангельские церкви, Брюггеман испытывает двойственное чувство. Там звучат только радостные песни, в то время как половина псалмов — это «песни стенаний, протеста и жалоб на беспорядочность этого мира. По крайней мере, совершенно очевидно, что церковь, которая постоянно поет ‘веселые песни’ пред лицом жестокой реальности, делает нечто совершенно отличное от того, что делает сама Библия».
Из библейских молитв я узнаю, что Бог желает, чтобы мы поддерживали союз с Ним, высказывая свои жалобы при личных встречах. Если я шагаю по жизни, притворно улыбаясь, хотя внутри обливаюсь кровью, то я оскорбляю эти взаимоотношения.
Из книги «Молитва. Способна ли молитва изменить жизнь?»
10 октября
Важна ли молитва?
Исследовав, как молился Иисус, я понял, что Его пример отвечает на один важный вопрос: «Важна ли молитва?» Когда подкрадываются сомнения, и я начинаю спрашивать сам себя, не является ли молитва лишь освященной формой разговора с самим собой, я напоминаю себе, что Божий Сын, Который повелел, — и явилось, и Которым все существует, испытывал острую потребность молиться. Он молился так, словно это было действительно важно; словно время, уделенное Им молитве, имело не меньшую ценность, чем время, которое Он посвящал заботе о людях.
Один мой знакомый врач, узнав о том, что я исследую вопрос молитвы, сказал, что мне следует начать с трех общих предпосылок: (1) Бог существует; (2) Бог способен слышать наши молитвы; (3) Бога заботят наши молитвы. «Ни один из этих трех пунктов нельзя ни доказать, ни опровергнуть, — говорил он. — В них можно только или верить, или не верить». Этот человек, безусловно, прав, хотя, на мой взгляд, пример Иисуса дает веские доводы в пользу веры. Обесценивать молитву, считая, что она неважна, — значит утверждать, что Иисус заблуждался.
Иисус держался за молитву, как за спасательный трос, потому что она давала Ему водительство и силу для познания и исполнения воли Отца. Но даже при этом Его иногда возмущали окружающие земные обстоятельства («О, род неверный и развращенный! Доколе буду с вами?»), иногда Он боролся с искушением («Не искушай Господа Бога твоего») и иногда сомневался («Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?»).
Скептики оспаривают целесообразность молитвы: если Бог знает все лучше всех, то что толку молиться? На подобные вопросы у меня нет лучшего ответа, чем пример Иисуса, Который знал мудрость Отца лучше любого из нас и все же чувствовал острую необходимость в том, чтобы наводнять небеса просьбами.
Хотя Иисус не представлял метафизических доказательств эффективности молитвы, ее ценность несомненна уже исходя из самого факта, что Он молился. «Просите, и дано будет вам», — прямо сказал Иисус, и эти слова являются упреком для всех, кто считает прошение примитивной формой молитвы. Когда Его ученики потерпели неудачу в попытках исцелить одержимого мальчика, Иисус дал этому простое объяснение: недостаток молитвы.
Из книги «Молитва. Способна ли молитва изменить жизнь?»
11 октября
Неизвестное и непредсказуемое
Очевидно, что молитва была непростым делом даже для Иисуса. Как и людям, которые пишут мне письма, Иисусу знакомо разочарование неотвеченных молитв. Его самая длинная молитва, фактически, сосредоточена в просьбе о единстве: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе». Тот, кто хотя бы немного знаком с историей Церкви, знает, насколько далекой от исполнения остается эта молитва до сих пор.
В одну из ночей Иисус искал руководства для избрания двенадцати учеников, которым Он мог бы доверить Свою миссию. Тем не менее, читая Евангелия, я удивляюсь, как эта сомнительная дюжина вообще могла считаться ответом на какую-нибудь молитву. Она включала Иуду Искариота, который, как подчеркнул Лука, «потом сделался предателем», не говоря уже об амбициозных Сынах Грома и взрывном Симоне, которого Иисус вскоре упрекнул, как «сатану». Когда позже Иисус с раздражением вздохнул об этих двенадцати: «Доколе буду терпеть вас?» — не поддал ли Он хоть на мгновение сомнению Отцовское водительство, данное Ему когда-то на склоне горы?
В одной провокационной книге богослов Рей Андерсон размышляет о выборе Иисусом Иуды в качестве одного из двенадцати. Предвидел ли Он участь Иуды в ту ночь, когда молился? Припоминал ли Он Отцу ту молитву, когда Иуда покинул Тайную Вечерю, чтобы предать Его? На примере Иуды Андерсон выводит один ключевой принцип: «Молитва — это не средство устранения из жизни элементов неизвестности и непредсказуемости, а способ вплести неизвестное и непредсказуемое в канву действия Божьей благодати в нашей жизни».
Молитвы Самого Иисуса о Его учениках уж точно не устраняли «элементы неизвестности и непредсказуемости». Эти двенадцать периодически удивляли и разочаровывали Иисуса своими мелочными интересами и неадекватной верой. В конце концов, все двенадцать бросили Его в тот момент, когда были нужны Ему больше всего. Впрочем, со временем одиннадцать из них испытали
