Пасха Красная - Павлова Нина Александровна
29 апреля 1989 г. Страстная суббота.
Восемь человек послушников облачили в подрясники. Среди них сподобился и я пребывати и вкусити страха Божия, своего недостоинства и великой милости Господней.
30 апреля 1989 г. Пасха.
Милость Божия дается даром, но мы должны принести Господу все, что имеем.
9 мая 1989 г.
Почему Евангелие трудно читать?
Господь отвечает не на вопрошение уст, а на сокрытые помыслы сердца. В них вся суть, они — причина, а вопрос — следствие. То есть, устроение сердца важнее произносимых слов, важнее логической стройности речи.
13 мая 1989 г. Сет. Игнатия Брянчанинова. Молиться святителю о даровании слез и покаяния.
14 мая 1989 г. Прп. Пафнутия Боровского.
После литургии крестный ход на кладезь преподобного Пафнутия. Повторение Пасхальной радости.
(Воды вспять возвратитеся и о временах утекших нам поведайте; земле утреняя оросися, слезы иноческие показуя…)
Ныне славу ликующе воспеваем; святые иконы лобызаем умиленно; лампады елеем наполняем, свечи и паникадила радостно возжигаем; хоругви износим и шествие торжественное совершаем; се ныне пир дети уготовляют отцам преподобным и слезно их молят: приидите и посетите недостойных чад своих.
О, созвездие небосвода иноческого; о, дивная стая орлиная; многосвещное паникадило храма Богородицы; истинная гроздь винограда Христова — тако речем вам, отцы преподобные, тако именуем и славим Собор Оптинских святых.
22 мая 1989 г.
Радуйся, преподобие отче наш Амвросие, патриарше старцев Оптинских.
25 мая 1989 г.
Распоряжением отца наместника с иеродиакона N. сняты клобук и мантия за дерзостное (немонашеское) поведение в трапезной. А вчера был вывешен список участвующих в братской трапезе. Гости и др. с благословения отца наместника или благочинного.
Воды вспять возвратитеся и о временах утекших возвестите; земли утренние ороситеся, слезы впитанные нам показуя; древа восклонитеся, труды и печали сокрытые являя; воскресните прах и камни, красоту древнюю зрети сподобляя; вся бо узрим и ужаснемся, вся бо уведем и устыдимся; молим Вас, отцы преподобные, не отвергните сынов недостойных, память вашу посильно совершающих.
Стыжуся просити, окаянный, не имам словес к Тебе, Господи, токмо руце простираю и сердце, и яко нищий, всеми отверженный и презренный, милости прошу и пропитания скудного [и прощения подаяние].
Ищу Тебе, Господи, и не обретаю; яко слепец ищу Тебе и поводыря не имам; тьма спеленала мя и отчаяние объяло мя; при дороге сижу и ожидаю внегда мимоидеши и услышиши стенания мои.
Слышу заповедь Твою: стучите и отверзется вам, но скорбь, Господи, одолела мя, связала руце мои и нозе мои, лишила мужества душу мою; при дверех сижу немощен со плачем безмолвным: отверзи, Господи, и призри на мя, яко на расслабленнаго иногда.
31 мая 1989 г.
Словом верности кляхся Тебе Господи и при первом страхе не понесох и отвержеся Тебе; видяще же Тя на поругание ведома и обращася, зряща мене, поминаю, студный, клятвы своя, гряду вон и плачуся горько.
И плачевный Иуда любляше Иисуса, обаче корысти ради; аз же, немощный, таяжде творю, силы Божественной любви не приемлю, изнемогаю от нощи тщеславия своего; спаси мя, Господи, да не впаду в бездну предательства и погибели вечной.
Дары исцелений от Бога прияша и людям источая, славою обогатился еси Иуда; приношения содержа и милостыню подавая, благодарениями услаждался еси; и аз же, треокаянный, тщеславия богатство скопив, страшуся единожды Бога предати; спаси мя, Господи, да воздам Тебе Единому славу и благодарение.
1 июня 1989 г,
Вем, Господи, вем, яко биеши всякаго сына его же приемлеши, обаче не имам силы слезы сдержати, егда зрю наказуемых чад Твоих, прости, Господи, и терпение с благодарением даруй.
Разумом постигаю, яко венцы и славу готовиши плачущим и уничиженным, обаче душа моя грядущим воздаянием и наградами не утешается, скорбь обьемлет мя, егда зрю поношения на искренняя моя; помилуй мя, Господи, и молитися научи за враги неоскудевающия.
3 июня 1989 г.
Покаяние делает наше дело поистине добрым делом.
Егда в неумении пребываю, зависть злобно терзает мя, егда же навык обретаю, гор достаю обуреваюся неудержимо; Господи, грех алчный гонит мя, душа моя не ведает покоя, приими немощи моя и сокрушение мое, иных даров и жертв, Владыко, не имам.
18 июня 1989 г. День Св. Троицы. День Ангела.
Отец наместник благословил огромную просфору и поздравил меня и послушника И. П. с днем Ангела. В конце чина панагии в храме о. Владимир многолетствовал нам и братия подходили с поздравлениями.
Господи, дай память о благоволении Твоем и нам, грешным, дабы не роптали в день печали, а проливали слезы покаяния.
4 июля 1989 г.
Приезжала мама с тетей Ниной. Причащались. Но не все спокойно. Слезы, упреки, уговоры ехать домой. Тесно мне отовсюду! Укрепи, Господи, сердце мое смятенное и изнемогающее. Отцы Оптинские, старцы святые, помогите мне! Матерь Божия, утешь скорбную душу мою.
7 июля 1989 г. Рождество Иоанна Предтечи.
Служил о. Климент, архиепископ Серпуховской. Хиротония во диакона инока Михаила.
Причащался. Одно утешение мне осталось — Чаша Святая.
«Приезжала мама…»
Дополним дневник рассказом о событиях, стоявших за словами: «Приезжала мама… Слезы, упреки, уговоры ехать домой». Но прежде чем рассказать о долгом и трудном пути к Богу матери отца Василия Анны Михайловны Росляковой, напомним слова апостола Павла: «А мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие». (1 Кор. 1, 23.) Мать была не против, когда сын стал ходить в церковь. Но посты и монастырь — это уже «безумие»! Мать хотела счастья для сына, а вера возводила его на крест. И такая вера устрашала ее.
Анна Михайловна вспоминает: «Сын Великим постом постится, а я нажарю себе яичницы и посмеиваюсь над ним. Конечно, я знала, что Игорь готовится к монашеству, но и секунды не воспринимала это всерьез. И вдруг сын опустился передо мной на колени — и слезы в глазах: „Мама, благослови меня в монастырь“. И тут я в ужасе закричала про Бога такое, что сын сразу в дверь и бежать. Только слышу, как застучал каблуками по лестнице. До сих пор в ушах каблуки стучат…».
После ухода Игоря в монастырь мать исходила в слезах и до дня убийства жила надеждой — сын вернется домой.
Рассказывает тетя о. Василия Нина Андреевна Трифонова: «Когда Игорь ушел в монастырь, Анна Михайловна день и ночь плакала. Да и как тут слезы сдержать? Сын был единственный, послушный, заботливый. Из-за границы всегда везет подарки для матери, а из Сухуми, помню, розы привез. Холода стояли, цветов нигде не было, а розы были такие красивые, что его спрашивали: „Игорь, девушке розы везешь?“ А он: „Маме“.
Анна Михайловна об одном думала: как вернуть сына домой. И говорит мне однажды: „Поедем в Оптину и привезем Игорька домой“. Купили мы батон колбасы, гостинцев и приехали в Оптину без нательных крестов. А Игорь сразу наотрез: „Нет, мама, домой я никогда не вернусь“. И стал нам про старца Амвросия рассказывать — уж больно он батюшку Амвросия любил! Мать в слезы: „Кто такой твой Амвросий, что ты на него мать променял?“ Мы ведь тогда неверующие были, и нам было дико, что он ставит Господа и Его святых выше родни. Ну, думаем, совсем обезумел и надо его срочно отсюда забирать. Бегаем за Игорем с колбасой по всему монастырю, а он уже умоляет нас: „Да не воняйте вы тут колбасой. Идите лучше в храм“.
Делать нечего — пошли в храм и, посовестившись, надели кресты. А в церкви нашло на нас умиление — и так захотелось исповедаться и причаститься. По великой милости Божией мы с Анной Михайловной причастились в тот день. А ночью шла машина в Москву, и Игорь отправил нас с нею домой. Тяжело ему было с нами. Лишь теперь понимаю, как тяжело. Сейчас мне самой бывает обидно, если кто Бога не чтит и не ходит в храм. А как вспомню, что мы сами недавно творили, то понимаю — нельзя никого осуждать. Для меня живой пример — наш о. Василий. Он нам веры силком никогда не навязывал и неверием не попрекал. Он лишь молился за нас Господу и на помощь Его уповал. Что мы можем сами? А Господь все может».
