Многая лета - Ирина Анатольевна Богданова
Он проигнорировал её сарказм и посмотрел на Настю:
— А вы любите животных?
Она ответила с некоторой запинкой:
— Да, люблю. У нас кот Фугас был.
— И белая крыса Кукуруза, — добавила Капитолина.
— Крысы с котами вам не понадобятся, — военком внезапно улыбнулся, — но если хотите послужить Родине, то с собачками придётся подружиться. — Он посерьёзнел. — Ну а если отложить шутки в сторону, то мы формируем особый батальон минно-розыскной службы и нам нужны девушки-минёры — вожатые собак. Неволить вас никто не станет, сами понимаете, работа с животными дело добровольное. Согласны?
Капитолина с Настей переглянулись и не сговариваясь произнесли хором:
— Конечно, согласны.
— Ну вот и хорошо! Осталось пройти медкомиссию. — Как бы подбивая итог, военком хлопнул печатью по служебному предписанию и отчеканил: — Добро пожаловать на службу, товарищи Сабурова и Кобылкина.
* * *
— Фамилия? Имя? Отчество? — коротко спрашивал старшина с рыжими моржовыми усами и толстым носом картошкой. Послюнив химический карандаш, ответы он заносил в перекидной блокнот с коленкоровым переплётом.
— Анастасия Кондратьевна Сабурова.
— Капитолина Васильевна Кобылкина.
— Ираида Павловна Сураева.
— Марина Алексеевна Ивлева…
Девушки старались стоять ровно, но строй всё равно выглядел потрёпанным и гражданским.
Старшина сухо проинструктировал:
— Сейчас вам выдадут форму, а потом пойдёте в баню. Всё своё дамское одеяние снимите и переоденьтесь согласно уставу. Всем ясно?
— Так точно, товарищ командир! — задорно выкрикнула Марина Ивлева. Чуть скосив голову, она подмигнула Насте и еле заметно шевельнула губами: — Суровый у нас начальник.
Старшина не мог её слышать, но, видимо, уловил, о чём речь, и нахмурился:
— Разговорчики в строю отставить! Запомните, обмундирование вам выдано второго срока, не новое, но и в нём вы должны выглядеть подтянуто и опрятно. Неряха — не боец! Ремень должен быть крепко затянут, чтоб под него нельзя было подсунуть больше двух пальцев. Да смотрите, чтобы пряжки смотрели в одну сторону, а не вразнобой. Уяснили? — Он прошёлся вдоль ряда девушек, придирчиво осматривая подчинённых.
— На курс молодого бойца вам отводится десять дней. Подъем в шесть утра, отбой в одиннадцать вечера. Личного времени — полчаса. Потом пойдёт специальная подготовка с более напряжённым графиком учёбы. Предупреждаю — будет трудно, но нытья я не потерплю.
— Мы же ленинградки, — тихо сказал кто-то из девушек, и старшина на мгновение замолчал, словно поперхнулся.
Старшина старался говорить веско и назидательно, как подобает командиру подразделения, но было видно, что он совсем молодой, лет двадцати пяти, и при первой же возможности повесит свою серьёзность на крючок, сбреет усы и сразу станет весёлым и обаятельным.
В стиранных-перестиранных гимнастёрках и юбках дистрофичные ленинградки утонули. Но гимнастёрка — это полбеды: её можно ушить, но вот сапоги!
Капитолина вставила ногу в сапог и охнула:
— Да туда две мои ноги влезут!
У Насти и у других девушек оказалось то же самое: повезло лишь крупной и высокой Марине Ивлевой, ей сапоги сорок первого размера оказались даже тесноваты.
На вечернее построение девушки шли, переваливаясь, как утята, лишь бы не потерять обувку по весенней распутице. Увидев их в форме, старшина побагровел наподобие шляпки у подосиновика и не по-уставному выдавил:
— С сапогами я вам, товарищи бойцы, помочь не могу. Наматывайте портянок побольше, а там, дай Бог, управимся. Сами понимаете, не до капризов.
— Видел бы меня сейчас Тихон! — усмехнулась Капитолина, когда они шли знакомиться с собаками.
— А меня Илья, — с грустью вздохнула Настя и подумала, что, наверное, они больше никогда не встретятся.
После первой встречи Илья стал заходить почти каждую неделю, и они шли бродить по залам Эрмитажа. В Георгиевском зале он осмелился взять её за руку, а на Иорданской лестнице сказал, что у неё красивые глаза с золотистыми искорками. В момент последнего расставания Настя коснулась губами его щеки и перекрестила на прощание, как чувствовала, что на следующий день принесут повестку, а ещё через неделю она окажется на тренировочной базе минёров-проводников в парке Сосновка и с дрожью в коленках пойдёт знакомиться с подопечным псом.
* * *
Все думали, что в осаждённом Ленинграде собак не осталось. Но оказалось, что они есть. В школе служебного собаководства в Сосновке на северной окраине Ленинграда стояли ряды вольеров с собаками — большими и средними, весёлыми и грустными.
Капитолине досталась немецкая овчарка Курт, а Настю тренер подвела к клетке с разноцветным псом, издалека похожим на спутанный ком шерсти. На деревянной табличке значилось его имя — Бром.
— Ну, здравствуй, Бром, давай знакомиться, я Настя. — Настя присела на корточки рядом с клеткой. — Наше первое совместное задание — подружиться, поэтому давай я расскажу тебе про себя, ведь ты говорить не умеешь. Согласен?
Она почти дословно вспомнила напутствие инструктора: «Ваша собака должна работать хорошо, без срывов. Мало того, что она должна будет точно, без запинки выполнять ваши приказы, важно, чтобы она не делала этого без приказа, по собственной прихоти. Иначе сама погибнет и вас погубит. В наших войсках уже отлично работают собаки-связисты и собаки-санитары, но служба ваших подопечных требует особой точности. Сапёр ошибается только один раз».
Обнажив зубы под верхней губой, Бром глухо заворчал, и Настя вздохнула:
— Не хочешь слушать про меня? Хорошо, давай я расскажу тебе про особенности искусства Византии периода Македонского Ренессанса. Ты будешь смеяться, но это я знаю намного лучше, чем дрессировку собак. Почти все девушки имеют опыт обращения с собаками, а некоторые даже занимались до войны дрессурой. А у нас с Капитолиной — это моя сестра — были только крыса и кот. Но знаешь, крысу мы дрессировали. Она научилась ходить по жёрдочке через две чашки, а при команде «Ап» вставала на задние лапки и очень уморительно просила орешек или кусочек сушки.
Видимо, рассказ про крысу пришёлся псу по душе, потому что он с шумом фыркнул, хитро зыркнул глазами и внезапно сел на задние лапы, точь-в-точь как это умела делать крыса Кукуруза.
От неожиданности Настя ойкнула, но вспомнила, что для знакомства с собаками им выдали по кусочку сушёного мяса, и сунула руку в карман. Тренер сказала, что лакомство надо протягивать на раскрытой ладошке, чтоб собака случайно не схватила за пальцы. И главное правило — не бояться! Легко сказать! Настя зажмурилась, как перед прыжком в ледяную воду, и просунула руку в отверстие для миски с кормом.
— Всё хорошо. Всё очень хорошо. Просто чудесно, — твердила она себе, пока в ладонь не ткнулся влажный тёплый нос Брома. От
