Евгений Щукин - Коса и камень. Зелот о Масонстве (сборник)
Братья «социальной» ориентации продолжают пить и закусывать, активно при этом занимаясь вовне – благотворительностью, внутри – протекционизмом.
III период: с 1908 по 1934 гг.
«Политическое» масонство, впервые за всю российскую историю получив по Манифесту право создавать чисто политические организации, по инерции создает их по единственному хорошо известному на то время лекалу – в виде масонских лож нескольких послушаний. Однако уже в 1910 году собирается конвент всех российских каменщиков, которые голосуют за закрытие лож, избавляются таким образом от навязчивого и мелочного контроля со стороны материнских европейских юрисдикций с их смешными претензиями и немедленно создают независимый Великий Восток Народов России, в котором уже изначально договариваются работать без всей этой мишуры – ритуалов, облачений, философских дискуссий и благотворительности. Сделав членство в масонстве доступным для кандидатов любого пола, они немедленно приступают к тому, ради чего, собственно, собрались, и приступают к ожесточенной парламентской борьбе. Конец всей этой вакханалии кладет Октябрьская революция, и последняя подпольная ложа, по данным А. Никитина, растирается в лагерную пыль в 1934 году.
«Религиозное» масонство того времени фактически не представлено в сохранившихся источниках, и нерастраченные русскими искателями духовных сфер силы сотворяют им многочисленные парамасонские и вовсе не масонские организации, которые совершенно самостоятельны, автономны от мировых юрисдикций и европейских традиций. В основном, правда, они брали себе названия исторических обществ, представляясь мартинистскими, розенкрейцерскими или тамплиерскими. Немалым влиянием на рубеже веков (что ни в коем случае нельзя забывать) пользовались также новые эзотерические школы – спиритизм, теософия, антропософия, – и они также регулярно пополнялись русскими энтузиастами.
После крушения Советского Союза настал новый этап в жизни русского масонства. В промежутках между периодами его легального существования в России масонский Свет хранили русские члены иностранных лож, никогда не оставлявшие надежд снова и снова возвратить Божественную Искру на свою родину. К сожалению или к счастью, лояльность к государственной власти, точнее, бесконфликтное сосуществование с господствующим в стране режимом является неотъемлемым свойством масонства. Оно просто не приспособлено к существованию в подполье, в отличие, например, от родственных ему карбонариев, филэллинов и др.
И в конце 1990– начале 1991 гг. в России настал IV период пребывания в стране масонского Братства. Как и положено, Братство за прошедшие с тех пор почти 20 лет довольно четко разделилось на сторонников «политического» и «социального» путей. Говорить о какой-то значительной доле сторонников «религиозного» пути в масонстве не приходится как в силу объективного спада интереса к духовной проблематике в современном мире в целом, так и в силу особенностей религиозной и вообще духовной сферы нашей страны в последний век. А сторонников «эзотерического» пути, пути поиска тайных знаний и духовного внеконфессионального самосовершенствования, как уже говорилось, среди российских каменщиков и раньше-то было не очень много.
«Политическое» масонство с самого начала существования российских лож новейшего времени вылилось в граничащие с истерией хаотические попытки хотя бы с какой-то стороны приблизиться к управляющим структурам страны и «стать вхожими в коридоры власти». Вообще вся история подобных попыток российского масонства с самого XVIII века неотвратимо напоминает стремление человека, ищущего протекции, приникнуть к вожделенному телу правителя с самой выгодной стороны, в то время как на своем пути неизменно встречает он отпихивающий его сапог. На данном историческом этапе сапог милостиво убран с дороги и доступ к телу временно открыт. Перспективы традиционно неясны, как это обычно бывает в нашей стране, но пока что, сделавшись проектом в области политических технологий правительственных агентств, российское официальное масонство пребывает в эйфории от иллюзорной «причастности тайнам правления миром». Стороннему наблюдателю может показаться смешным, что самые нелепые мифы образца аббата Баррюэля и Лео Таксиля, стереотипы «тайных правителей человечества» вдохновляют самих масонов на их дела, но нельзя же, в конце концов, забывать, что они такие же люди, как и все прочие. Пусть даже сами они не желают в это верить. Здесь должен был быть смайлик.
Если задуматься о перспективах развития масонства в России, то альтернативой «политическому» масонству в его неприглядном современном изводе может стать, с одной стороны, образовавшееся в 2007—2008 гг. традиционное нерегулярное направление, довольно массовое и строго придерживающееся древних масонских ландмарок даже в отсутствие признания у так называемого регулярного масонского союза под формальным главенством Объединенной Великой Ложи Англии. Как пойдет его дальнейшая жизнь в состоянии жесткой конкуренции с «регулярными» ложами и при условии преимущественно «социальной» ориентации, пока не представляется возможным предсказать. С другой стороны, этой альтернативой может стать впервые зарождающееся на российской почве направление эзотерического масонства, беспрецедентное для страны в целом, хотя и обладающее древней (по масонским меркам) историей в остальном мире.
Персонаж романа Болеслава Пруса «Фараон» египетский жрец Бероэс приветствовал жреческую коллегию словами «Приношу вам привет с нашей общей Родины, которая есть Мудрость!».
Философское понятие «реальность» каждый исследователь, размышлявший над ним, толкует обычно по собственному усмотрению, находя те или иные ее признаки, подразделяя ее на те или иные слои и приписывая ей те или иные способы взаимоотношений с человеком. Для нашего последующего повествования представляется важным также ввести определения нескольких слоев реальности, или даже нескольких разных реальностей, которые, впрочем, ни в коем случае не являются бесспорными и истинными.
Конечно, существует наша более или менее объективная реальность, постигаемая физическими пятью чувствами, вписанная в наше сознание и служащая нашей личности ориентиром в этом мире. Объективность ее спорна, она вполне может быть субъективным продуктом наших впечатлений, однако для нашей цели в этой статье это не существенно.
Для человека религиозного, для эзотерика так же очевидно, что существует и духовная реальность, не постижимая нашими пятью чувствами и являющаяся областью пребывания иных, чем человеческие и природные, сил, традиционно сопоставляемых с духами, богами и иными сверхъестественными реалиями. Естественно, о ней мы тоже ничего не знаем, кроме того, что она может существовать или объективно, вне нашего сознания, или лишь в нашем сознании, порожденная в нем или высшими силами, или нами самими (что было бы разочарованием).
Инициация, посвятительная традиция призвана создать для человека возможность осуществления непосредственного контакта между «его», то есть «объективной» реальностью и реальностью «духовной», в обычных условиях непостижимой. Этот контакт обусловлен соблюдением различных внешних и внутренних условий большей или меньшей сложности: им должен отвечать и сам кандидат, ищущий контакта, и место предполагаемого контакта, и его способ. При проведении посвятительного ритуала (как бы ни был он прост или, напротив, сложен) формируется третья реальность – переходная, выполняющая ту же функцию, что шлюзовая камера – для космонавтов. Она обладает чертами физической реальности, но внутри нее с помощью физических средств (символизирующих предметов и действий) воссоздаются феномены и элементы духовной реальности (символизируемые понятия и события). Таким образом человек уповает преодолеть границу миров и погрузиться в ту сферу, куда не имеет законного входа по праву рождения. Это можно назвать своего рода читом, как в компьютерном квесте. Пусть даже и многие эзотерические традиции гласят, что право-то это человек имеет по рождению, просто он забыл об этом праве в силу тех или иных обстоятельств истории своего рода.
Творя эти и многие другие эзотерические традиции, западные эзотерики так или иначе формировали, конструировали новую реальность на основе своих представлений о реальности духовной и путях достижения реальности инициатической. Таким образом, инициатическая реальность и реальность духовных традиций могут быть признаны более или менее идентичными. Иными словами, создавая традиции посвящения, их авторы формировали на основе имеющихся источников и собственного опыта ту реальность, в которую надлежит проникнуть каждому посвященному для обретения собственно посвящения.
