Бхагаван Раджниш - Горчичное зерно. Комментарии к пятому Евангелию от св. Фомы

Если бы Иисус остался в Индии, а не ушел к иудеям, и если бы мы нарисовали крест, тогда крест был бы тем же самым, но Иисус отличался бы. Он был бы совсем как Кришна, экстатичным, его лицо улыбалось бы, все его существо улыбалось бы, потому что это — момент экстаза. Когда время исчезает, вы умираете для мира времени и возрождаетесь в мире вечности — в этот момент вы должны быть экстатичны. Это — то, что индуисты назвали самадхи.

Но христианство это утратило. Так случается всегда, ведь Иисус несет неудобство, он подобен червю в сердце, сосущему вас. Вы должны устро¬иться в покое. Когда он мертв, тогда вы можете все устроить в соответствии с собой, тогда вы можете нарисовать Иисуса, соответствующего вам — тогда он ничто иное, как ваш представи-тель.

«Если они скажут вам», — а они скажут вам: «Откуда вы произошли?» — Скажите им «Мы произошли от света, где свет произошел от самого себя».

Мы пришли из Бога, мы — сыновья Бога; мы пришли из истока всего бытия. А исток всего бытия не имеет другого истока — он самопроизводящий, самосозидающий. У Отца нет иного Отца, Создатель не имеет иного соз-дателя, Создатель — самосозидающая сила.

«...Мы произошли от света, где свет произошел от самого себя».

Если вас спрашивают: — «Каков знак Отца вашего, который в вас?»

Они спросят: «Вы стали Просветленным? Каков знак этого? Вы узнали Отца? Тогда каков знак этого? Дайте нам знаки», — потому что они не могут смотреть непосредственно, они всегда смотрят на знаки, они не могут проникнуть непосредственно в вас. Даже когда Будда здесь, вы просите о знаках, даже когда Иисус здесь, вы про-сите о знаках:

«Покажи нам какой-нибудь знак, так, чтобы мы могли понять». А Иисус — там. Разве этого не достаточно? Нет, вы не можете понять — он превосходит вас.

Люди приходили к Иисусу и спрашивали: «Действительно ли ты тот, которого обещали? Ты ли тот Избран-ный?» Они спрашивали его. Они должны были спрашивать его учеников в большей степени, потому что «они» всегда против учеников. Они — против Мастера, но еще сильнее они против учеников, ученики больше бывают среди них, чем Мастер; они живут среди них, они вынуждены жить среди них, и те будут задавать головоломные вопросы. Они будут спрашивать: «Каков знак Отца на вас? Превратите воду в вино, и мы поймем. Или оживите мертвого, или сделайте что-нибудь против природы!» Тогда они поймут.

Что сказал Иисус? Иисус не сказал: «Творите чудеса и дайте им знаки». То, что он сказал, одна из прекрас-нейших вещей.

Он сказал: «Скажите им: Это движение и покой».

Это — знак Бога в вас: движение и покой».

Очень трудно понять. Что он имеет в виду? Он говорит: «Мы движемся и все же в покое. Противоречие в нас исчезает. Теперь мы — синтез всех противоречий; мы говорим, и все же не говорим; мы говорим, и все же есть молчание; мы любим, и все же мы не любим, потому что нужда быть любимым исчезла, мы одиноки, и все же мы среди вас, вы не можете взволновать нашего одиночества. Мы — в толпе, но не от толпы, толпа не проникает в нас. Мы живем и движемся в этом мире, но мы не принадлежим к этому миру — мы можем быть в нем, но этот мир — не в нас...»

Вот что говорит Иисус: «Это движение и покой. Посмотрите на нас: мы движемся и все же, в движении нет на-пряжения; мы ходим, но в центре нашего существа нет никакого движения, потому что нет намерения, попасть куда-либо — мы уже достигли. Это — знак Отца в нас. Посмотрите на нас. Нет никакого желания, но все же мы постоянно трудимся; нет никакого намерения, и все же мы продолжаем дышать и жить. Посмотрите на нас: мы живем, и все же не живем. Вы видите нас во времени, а время для нас исчезло — мы вступили в вечность». Но это — знак настоящего Мастера, этот знак: движение и покой.

Для вас это было бы легко, если Мастер движется, служит людям, изменяет общество, создает великое движе-ние к некоей утопии. Вам будет легко понять Ганди: постоянное движение, активность — политическая, соци-альная, религиозная — и преданность другим. Очень легко увидеть, что Ганди — Махатма, великая душа. Это очень легко, потому что есть движение, только движение, посвященное другим... Это — служение: не жить ради себя, а ради других. Или вы можете с легкостью понять чело¬века, который удалился на покой, отрекся от мира и ушел в убежище в Гималаи — не говорит, не движется, ничего не делает; ни служения, ни социальной активно-сти, ни религиозной деятельности, ни ритуала — он просто сидит там в молчании. Вы можете понять и его — он в покое.

Но оба выбрали только один полюс. Они могут быть очень хорошими людьми, хорошие люди есть, — но они не совершенны. У них нет знака Отца, совершенство — это знак. Они должны стать как Иисус: движущимися, и все же молчаливыми.

Движение и покой: жить в мире, не отрицая его — и все же полностью отринуть. Высшее случается там, где встречаются крайности. Если вы выбрали одно, вы упустили, вы утратили ориентир. Не выбирайте! Вот почему Лао-Цзы, Иисус и другие говорят: «Не выбирайте!» Выбирая, вы утрачиваете. Не выбирайте — дайте движению быть и дайте покою быть, пусть они пребывают вместе. Станьте симфонией, а не одной нотой. Одна нота проста.

Я слышал историю о Мулле Насреддине: у него была скрипка, и он постоянно брал на ней одну ноту. Вся се-мья волновалась, соседи сер¬дились и говорили ему: «Что это за музыка? Если ты учишься, тогда учись правиль-но. Ты постоянно берёшь одну и ту же ноту… и это так уто¬мительно, что даже днем все засыпают».

И жена Насреддина говорила: «Ну, хватит! Мы это слушаем месяцами, таких музыкантов не бывает! Что ты делаешь?»

Насреддин сказал: «Другие пытаются найти свою ноту, я ее уже на¬шел. Вот почему они все время меняют но-ты, они еще на пути, они ищут нужную ноту. А я уже нашел, так что я достиг цели».

Одна нота — проста, нет нужды долго учиться. Но простая нота теряет всю прелесть, ведь чем выше слож-ность, тем выше красота происходящего.

Бог — это самое сложное: весь мир — это Он, вся Вселенная встречается в нем. Так каков же знак вашего От-ца? Это может быть только синтез, это может быть только симфония, где все ноты слились.

«Движение и покой» — это просто символ. Скажите им: «Это движение и покой».

Попытайтесь этому следовать, попытайтесь сделать это вашей жизнью. Крайности легко избрать: вы можете двинуться в активность и в этом утратить, или вы можете отрицать активность, и утратить в покое. Но и то, и другое будет выбором — вы будете настолько отдалены от Бога, насколько это возможно, потому что Бог не от-вергает ничего, он не отрицает ничего.

Он — во всем. Он — Все. Если вы тоже становитесь Всем, не отрицая, не отвергая, без всякого выбора, невы-бирающая сознательность, тогда вы имеете знак Предельного, знак Бога.

Опасайтесь крайностей! Они — опасные пути, на которых оступаются. Дайте обеим крайностям встретиться, тогда вырастет новое явление — более нежное, более тонкое, более сложное, но и более прекрасное.

Изречение восемнадцатое…

Симон Петр сказал им:

Пусть Мария уйдет от нас,

ибо женщины недостойны Жизни

Иисус сказал:

Смотрите, я поведу ее,

чтобы сделать ее мужчиной,

Чтобы она тоже стала духом живым,

Подобным вам, мужчинам.

Ибо вам женщина,

которая станет мужчиной,

войдет в царствие Небесное.

Сегодня мы поплывем в бурных водах. Но многое должно быть понято — и не будьте предвзяты никоим обра-зом, потому что предвзятости сделают понимание почти невозможным. Первое: мужчины и женщины полностью различны; они не только различны, они — противоположны. Вот почему существует такое притяжение между ними. Притяжение может существовать только между противоположностями. Подобное не может быть очень притягательно — кем бы вы ни были, вы с этим знакомы. Для мужчины женщина неизвестна. Это привлекает, это призывает, это приглашает; растет желание узнать, растет любопытство.

Для женщины — мужчина является неизвестным. Для мужчины Бог проникает в этот мир в образе женщины, потому что Бог — это неизвестное.

Для женщины мужчина представляет Божественное, так как он ей неизвестен. Итак, противоположное очень притягательно.

Вот первое, что нужно понять: они различны; не только различны, но противоположны, но они — равны. Есть различие, есть противоположность, есть полярность, но они — не неравны, они равны. Две противоположности всегда равны, иначе они не могут противостоять друг другу.

Второе, что нужно понять: что женское тело существует для совершенно других целей; биологически, физио-логически, химически оно имеет совершенно другие функции по сравнению с мужским телом, оно настолько от-лично от мужского тела, что без проникновения в глубочайшие области биологии вы не поймете различия. Они существуют, как два отдельных мира.

Женщина носит в себе матку. Само слово женщина происходит от выражения ... «человек с маткой». И матка столь важна, нет ничего важнее ее, потому что вся жизнь проходит через нее. Вся жизнь проходит через нее, это — сами врата в мир. И благодаря ней женщина должна быть восприимчивой, она не может быть агрессивной. Мат-ка не может быть агрессивной, она должна быть восприимчивой, она должна быть открытой, она должна при-глашать неизвестное. Матка должна быть пристанищем, мужчина будет гостем.