Дмитрий Соколов-Митрич - АнтиГрабовой. Кто «воскрешает» наших мертвых?

Я долго пытался найти логику в словах Грабового и, наконец, нашел. Наконец я понял: логика Грабового в отсутствии логики. Он говорит — как правой рукой шевелит. Учеников завораживает не смысл, а стиль. Второстепенные признаки его речи сильнее первостепенных. Много наукообразных оборотов, постоянные ссылки на сильных мира сего, перескакивание с предмета на предмет. Когда начинаешь задавать конкретные вопросы: два слова по существу и тут же прыжок в высшие сферы: «Кстати, я и в резиденции Патриарха Алексия бывал…»

— Но все работы по воскрешению мы делаем строго бесплатно, — в десятый раз напомнил мне Грабовой. — Ведь брать деньги за это просто нелогично. Потому что воскрешены должны быть все, и что тогда делать тем, у кого нет денег. Вы очень хорошо сделали, что написали про эти случаи в Беслане. Мы обязательно проведем расследование. Такого быть не должно.

— Вы посылали после теракта кого-нибудь в Беслан с миссионерской целью?

— Нет, никого. Возможно, там был кто-то от Кириллова. Но с целью помочь людям, а не заработать деньги.

Когда я выключил диктофон и начал прощаться, ГПГ, который только что говорил про «бесплатно», вдруг заговорил о каком-то «финансировании»:

— Мы можем профинансировать. Мы финансируем статьи. В 2008 году я стану президентом России. Поэтому нам сейчас нужны публикации в прессе.

Про президентство — это что-то новенькое. На тот момент ни на одном сайте Грабового о президентстве не было ни слова. Такое ощущение, что это он прямо сейчас при мне выдумал. Потом, уже после истории с комитетом «Матери Беслана», я понял оборонительную тактику Грабового: он пытается играть на стереотипах демократического сознания. Назвался кандидатом в президенты — значит, если тебя будут гнобить, то весь мир сразу решит, что это по политическим соображениям. Пообещал матерям Беслана воскресить их погибших детей — значит, если что, они за тебя вступятся, можно будет прикрыться их раскрученным на весь мир брендом. Я снова включил диктофон и попросил рассказать про президентство поподробнее:

— Это мой прогноз — в 2008 году я стану президентом России. Мои прогнозы и так-то все время сбываются, а уж в отношении меня самого — тем более. Уже сейчас многие иерархи церкви готовы заявить, что я Иисус Христос, но я сам не хочу этого. Ведь тогда у меня не будет конкурентов, а я хочу выиграть выборы в честной борьбе. И я выиграю. Вот увидите. Я уже создал политическую партию ДРУГГ (Добровольные распространители учения Григория Грабового). Кстати, вы можете себе выбрать любой пост в будущем правительстве.

Я сделал вид, что выключил диктофон. Грабовой снова вернулся к вопросу о деньгах. На этот раз — уже под запись.

— А о какой сумме идет речь? — я попытался изобразить на лице искреннюю заинтересованность.

— Ну, сколько? Тысяч 20, 25. Подумайте.

Я пообещал подумать. После меня в кабинет зашел управляющий фондом Рыжаков. Вернувшись, он стал грузить меня литературой и видеокассетами. Полную сумку нагрузил. Он сильно изменился в лице и разговаривал со мной теперь как хозяин.

— Да куда мне столько, — запротестовал я. — Одной кассеты вполне достаточно.

— Когда вы будете моим работодателем, тогда и буде те говорить мне, что делать. Понятно?

Глава 3

Интервью Грабового без купюр. — Кто сказал, что homo — sapiens? — Пожиратель надежд. — История Игоря Мефодиевича и тети Нади из Одессы. — Как Грабовой изучал карликовеликанов — «Что тебе надо, Сара, неужели секса?» — Полное разоблачение Грабового с несчастливым концом

— Григорий Петрович, вот такое дело, встретили мы ваших последователей в Беслане. Как прикажете это понимать?

— И вы очень правильно сделали, что объявили об этом. Воскрешение за деньги — это надо искоренить. Меня же и из церковного мира все приветствуют — вот владыко Паисий, епископ Орловский, потом отец Габриил, патриарх Грузии, он ко мне в свое время слал людей лечиться, и сейчас они лечатся у меня, потом Алексий, архиепископ Кипрский, то есть люди меня очень поддерживают в этой среде. В принципе, что я делаю? Все мы знаем, что глобальная катастрофа — она реальна. Сейчас нужно доказать высшую ценность человеческого тела. Что ценность тела выше всяких норм — правительственных, политических… То есть человек — это ценность более сильная, чем ядерный взрыв. Из-за того, что тело нельзя уничтожать, принят ряд законов, не допускающих ядерный взрыв. И то есть что я делаю… Фактически я отстаиваю христианство. То есть я показываю, что около 2000 лет христианство развивается правильно, потому что у меня в личной практике есть воскрешенные.

— Давно вы начали воскрешать?

— Начинал я с того, что занимался защитой объектов космических от лазерного уничтожения, и пришел к выводу, что бывает просто физика структуровая, которая защищает от уничтожения. И тогда я решил, почему бы эту модель логически не перенести на человека? И когда у меня

появился первый воскрешенный, причем при свидетелях, что он был расчленен, были даже публикации, и меня пригласили тогда в ФСК — это в 1995 году, — то есть ФСБ ленинградское, и исследовали. В принципе сейчас воскрешенный мальчик уже большой, жив, здоров и никаких проблем. И я посчитал, что даже если бы у меня был всего один этот факт, но я понял бы, что это логически возможно, я бы все равно этим занимался. Но когда я столкнулся еще и с тем, что у меня случаи излечивания от СПИДа — реально, все это заявлено нотариально и я все это наблюдаю, то мне, естественно, как личности, хочется быстрее все это передать людям. Бесплатно, конечно.

— А воскрешать — это тяжело или не очень?

Переход на воскрешение — он очень оказался прост. Как-то я… скажу точно, это была Торгово-промышленная палата, там рядом офис администрации президента, а я тогда много работал в администрации президента, — и вот, короче, я работаю и вдруг вижу, что воскрешение — это элементарно. Просто переходишь на уровень управления, и там это происходит про» то как снятие события. Наличие снятия — понимаете? Элементарно. Оптика вырисовывается, делается управление, и все, человек жив. Я увидел, что это легко вообще-то, то есть это не значит, что я весь день какую-то тачку с грузом таскал, это было элементарное действие. И потом меня пригласил отец Иоанн, начальник отдела образования Московской патриархии[5], и первый вопрос, который он мне задал: как это делается? Потому что он четко понял, что да, воскрешение есть и я его сделал. И когда я ему в 3 минуты все это объяснил» что делается смещение пространственно-временного управления, континуум как бы, время заходит за пространство, потом четко форма человека вырисовывается, и все, человек жив. То есть формально мы его как бы через структуру взаимодействий всех элементов мира просто приводим в нормированное состояние. Вечный Бог дает вечного человека. Ничего особого мы не делаем. Он очень просветленный человек, отец Иоанн, он и сейчас там работает, он моментально уловил этот переход. На высшем уровне меня вообще все понимают. Другое дело, что они живут по уставу. Если в уставе не написано, что воскрешайте, формально они не имеют права этого делать. Я их понимаю. Как-то я был на одном съезде ученых, и там были представители церкви. Я им показал результаты и говорю: «Если вы почитаете Библию, назвал, где именно, то там написано, что когда наступит конец света, то ворота в вечную жизнь откроются. Мы просто переходим в вечную жизнь, вот и все. Ворота открываются». Они так постояли, вспомнили — да, действительно так написано в Библии. То есть я их в своем выступлении несколькими фразами убедил так, что речь идет именно о свете вечной жизни. Сам воскрешенный — он первое время прямо светится этим светом, светится в самом прямом смысле этого слова.

— А как вообще это выглядит? Ну, кроме того, что он светится?

Когда у меня эти воскрешения происходят, они идут примерно по одному типовому уровню. Вот сколько раз этот процесс наблюдал — даже по времени все совпадает. Это как, знаете, когда встречаются два японца, у них определенный ритуал, кто как с кем здоровается. Так же и здесь. И вот почему я всегда, сколько занимался воскрешением, ни разу не брал ни копейки? В начале люди предлагали средства, даже крупные. Но я им говорил: значит, так, воскрешены должны быть все. А если у человека нет денег? Мы, конечно, терпим издержки, все кассеты раздаем бесплатно, литературу, лекции[6]. То есть все, что исходит от меня, я ни разу не брал денег[7], я всегда говорю: точно так же должны поступать и ученики. И вдруг узнаю, что кто-то берет деньги, тем более за процесс воскрешения, который вообще должен быть абсолютно некоммерческим. У меня даже в лицензионном договоре с каждым написано, что это надо делать бесплатно. Так что вы очень хорошо сделали, что об этом нас проинформировали. И еще очень хорошо, что заявление там мое поместили, что я второе пришествие Иисуса Христа.