Роберт Свобода - АГХОРА III. Закон кармы
- А как ты думаешь, почему англичане лишись Индии? Они бы до сих пор правили нами, если бы не три проклятия, наложенные на них тремя царями, которых англичане свергли обманным путём и отправили в заточение. Одним из них был царь Бирмы, Тибо, который был таким усердным садхакой, что мог выполнять ваджроли, хотя, конечно, до совершенства ему было далеко. Другим был правитель Авадхи, Ваджид Али Шах, настолько преуспевший в садхане, что сам Кришна являлся танцевать перед ним. Третьим был последний из Великих Моголов Бахадур Шах Зафар, настоящий поэт. Последнее, что он написал, был плач по его судьбе: «Плохая звезда ведёт тебя, Зафар, если на любимой земле ты не можешь найти двух ярдов для своей могилы». Он имел в виду Индию. Когда-то вся Индия была его, и вот теперь он лишился её. И виноваты во всём были англичане. Можешь себе представить его смертные муки и муки двух других царей, оскорблённых англичанами? Этих мук хватило на то, чтобы развалить Британскую империю. Такова сила подлинного проклятия. Пока правила Виктория, благословение риши оберегало её в роли владычицы Индии. Но как только она умерла, проклятия начали проявляться в полную силу, поскольку никто из её преемников не располагал таким благословением, какое защищало её. Проклятия и благословения: вот и весь закон кармы. Не забывай об этом, сынок, когда вернёшься на родину.
* * *Мой отъезд в Соединённые Штаты в конце августа 1980 года практически совпадал с началом моего саде сати. Во время моего отсутствия Вималананда продолжал заниматься лошадьми. Он начал с того, что выкупил у Эраха Гхасвалы принадлежавшую тому половину прав на Редстоуна. Затем на пару с Техмулом он приобрёл очень симпатичную кобылку, которую назвал Мехерунисса в честь снохи императора Акбара.
Камал выскользнул из рук Вималананды в начале 1981 года. Поскольку и при Лафанже, и при Техмуле он участвовал в скачках и ни разу не победил, мы решили послать его к Лаллу Далалу. Этот тренер, друг Техмула, обещал сделать из него победителя, и мы не видели причин отказываться. Лаллу тренировал лошадей Наваба Сахиба, утончённого аристократа-мусульманина, который продавал драгоценности, чтобы содержать своих лошадей; их беговые попоны напоминали расцветкой наряды лордов. Одна из дочерей Сахиба была очень дружна с Лаллу, их всюду видели вместе. Ходили слухи, что они были любовниками. Злые языки утверждали, что всё это неспроста, и хитрая девчонка неплохо устроилась, чтобы быть в курсе всех планов Лаллу относительно лошадей своего папаши.
Вопреки обещанию Далала, было похоже, что Камал ничего не задолжал Вималананде, так как он продолжал проигрывать одну скачку за другой. Но когда Вималананда попросил Лаллу вернуть Камала Техмулу, тот отказался это сделать, пока не будут выплачены все долги. Он потребовал немедленной оплаты счетов и возмещения дополнительных издержек. Вималананда переживал большие трудности с деньгами, и ему не оставалось ничего другого, как оставить Камала у Лаллу в счёт погашения этих «издержек», которые были явно завышены. Сразу же после этого Лаллу повёз лошадей на восток, в Хайдерабад, где Камал легко одержал победу. Эта победа заставила всех нас серьёзно задуматься. Объяснение самого Лаллу отличалось невинностью младенца: «Просто он решил, что пора выигрывать. Мои усилия наконец оправдались. Я хочу, чтобы он и дальше продолжал в том же духе, пока хозяином его являетесь вы». Хотя нас одолевали сомнения в искренности его слов, проверить их мы не могли, поскольку лошади устроены куда сложнее, чем машины.
Незадолго до моего возвращения в Индию в октябре 1981 года у Вималананды умерла его любимая собака Лизу, умерла просто от старости. Вималананда ценил любовь превыше всего на свете и очень сокрушался по поводу утраты этого существа, любившего его бескорыстно и самозабвенно. Чтобы облегчить этот удар, я пригласил его в кругосветное путешествие, которое мы и совершили в декабре-январе. Блестящая победа Мехеруниссы 26 декабря 1981 года, в то время как мы гостили у моих родителей в Нью-Мехико, подняла его настроение едва ли не до уровня прежнего оптимизма. Он так развеселился, что сумел уговорить моих трезвенников выпить по глоточку шампанского в честь победы Мехеруниссы.
Вималананда вернулся в Индию в январе 1982 года и сразу отправился в Бангалор, чтобы окончательно решить вопрос относительно второго жеребёнка Стони. Его сопровождала беспокойная мисс Бамбхани, заявлявшая повсюду, что собирается сама заняться лошадьми. Приехав в Бангалор, Вималананда обнаружил, что Гхасвала понял соглашение таким образом, что равное совладение распространяется только на первого жеребёнка, но не на второго. Более того, за второго жеребёнка он хотел получить гораздо больше, чем Вималананда мог уплатить. В качестве замены Гхасвала предложил ему взять другую, более дешёвую кобылу, на что Вималананда согласился очень неохотно. Во-первых, он мечтал о жеребёнке Стони, а кроме того, он заметил некоторые особенности сложения ног новой кобылы, которые могли быть признаком нездоровья. Гхасвала уверял, что она в полном порядке. Вималананда назвал её Рамагда («игрушка») за её резвый, игривый нрав. Мы полюбили её и она полюбила нас, но как она ни старалась на скачках, дефект ног давал себя знать. Всё это не улучшило нашего отношения к Гхасвале.
В феврале 1982 года Вималананда наконец осмелился познакомить меня со своим младшим Гуру Махараджем. Он не решался на это раньше, так как хорошо знал, что может сделать со мной Гуру Махарадж, если будет не в духе. Помню, как он внезапно отослал меня домой в США в мае 1977 года под явно надуманным предлогом свидания с родителями буквально за день до того, как Гуру Махарадж без предупреждения приехал в Бомбей, чего не делал с 1959 года. Тогда Вималананда отказывался впустить его в дом, до тех пор пока Гуру Махарадж не пообещал, что не тронет его собаку Лизу, сколь бы долго ни пробыл в доме. Дело в том, что Лизу стала собакой в силу проклятия Гуру Махараджа, и он хотел свести с ней кармические счёты, чтобы освободиться от этой рнанубандханы. Вималананда, со своей стороны, очень дорожил своей собакой и хотел всячески оттянуть момент расставания с ней, и кроме того, он хотел иметь возможность напоминать Гуру Махараджу о последствиях его проклятия.
В тот раз Гуру Махарадж уехал к себе раньше, чем я вернулся из Соединённых Штатов. После такой вылазки его следующего появления в миру стоило ожидать не иначе как лет через двадцать. Поэтому у меня не было другой возможности встретиться с ним, как только отправиться к нему в горы. Вималананда поехал со мной, чтобы в случае необходимости защитить меня, как защитил Лизу, а также чтобы уговорить Гуру Махараджа повлиять на беговые достижения Редстоуна, как десять лет назад он сделал это для Стони. Взамен Вималананда предполагал сделать для Гуру Махараджа кое-какую работу, в которой тот, по его расчётам, нуждался. Но Гуру Махарадж отказался принять нас, и мы вынуждены были уходить несолоно хлебавши.
Стоя у двери, Вималананда в последний раз обратился к гуру:
- Ну сделайте же что-нибудь для моего мальчика! Ракта Шуддхи (очищение крови) или ещё что-нибудь!
В ответ Гуру Махарадж, чья любовь была поистине безмерна, выпучил на меня глаза, сильно дёрнул за волосы и вдруг начал сильно шлёпать меня по всему телу.
- Что, Ракта Шуддхи захотелось, а? - вопил он и, прекратив наконец свой странный обряд, сказал: - Вот тебе Ракта Шуддхи!
Сияющий Вималананда обнял меня за плечи и повел к машине.
- Что всё это значит? - спросил я, не скрывая своего удивления.
- Ракта Шуддхи - это прекрасно! Он устранил уйму карм, которые отягощали твой ум. Это поможет тебе, независимо от твоего желания.
В тот день я решил, что Вималананда просто передал меня Гуру Махараджу, словно говоря: «Не знаю, что мне с ним делать, махарадж. Попробуй ты». Позже я убедился в правильности этой догадки. Сам Гуру Махарадж говорил мне потом, что он пообещал Вималананде, что не убьёт меня своим воздействием. Однако в те годы Гуру Махарадж причинял мне много беспокойства, придираясь то к моему питанию, то к моей тогдашней подруге, и довёл меня почти до истерики, устроив невообразимую путаницу вокруг посоха агхори Бабы. Но это уже совсем другая история.
