Анна Марианис - Аватары Шамбалы
Таинственную Обитель Востока посетил и Юрий Николаевич Рерих. Духовным Учителем Юрия Николаевича был один из Учителей Белого Братства.
Директор Нью-Йоркского музея Н. К. Рериха Даниэль Энтин в одном из своих интервью передал рассказ одного знакомого Рерихов в Америке, которому случилось беседовать однажды с Ю. Н. Рерихом. По словам Д. Энтина, на высказанное этим человеком сомнение в существовании Шамбалы Ю. Н. Рерих сказал, что он бывал там, и даже указал на карте место, из которого тайные пути вели в таинственную обитель. Место это находилось в пустыне Танг-ла. А еще Д. Энтин сказал, что на картине «Сожжение тьмы» Н. К. Рерих изобразил Махатму М. с Камнем Чинтамани в руках и стоящих чуть поодаль других сотрудников Братства, среди которых на заднем плане картины были два образа — мужской и женский, изображающие самого Николая Константиновича и Елену Ивановну.
Правда, о том, что Рерихи посещали Шамбалу, они рассказали только самым близким из своих сотрудников, да и тех, по всей видимости, попросили не распространяться об этом.
В экспедиции Рерихов не раз подстерегали опасности, а подчас и прямые нападения. Но помощь Учителей — как правило, оказывавшаяся необычным, паранормальным образом — всегда приходила вовремя, спасая им жизнь.
Уже известный нам В. Вераксо в своих воспоминаниях о беседах с Юрием Николаевичем описывал с его слов один такой случай.
Это было во время работы экспедиции Рерихов в Монголии в 1926–1928 годах.
«Двигаясь из Монголии на верблюдах по горным массивам монгольского Гоби, члены экспедиции посещали кочевья монголов в этих районах. Разбившись на отряды, они изучали памятники, остатки древних погребений, вели раскопки, делали зарисовки, этюды.
Ю[рий] Николаевич] собирал лингвистический материал, изучая наречия оседлых и кочевых народностей. Местность была неспокойная. Экспедиции приходилось отбивать нападения кочевников.
Заняв деревянную палатку в покинутом стойбище, Юрий Николаевич день проводил в разъездах, возвращаясь к ночи в свое жилье. Да и здесь засиживался допоздна, приводя в порядок собранный материал при огне светильника. «Вокруг ни души на десятки километров, только один я в своем жилище. Я так был насыщен впечатлениями, что не думал об опасности», — говорил Юрий Николаевич, отвечая на мой вопрос, не страшно ли ему было в одиночестве. «В тот вечер я так углубился в обдумывание материала, что потерял счет времени. Палатка тесная, лишь стол около оконца, да кровать у стены, вот и вся площадь. За окном холмы да тьма кромешная. На миг я задумался, сидел уставший, отдавшись странному покою. «Отодвинься от окна», — почудился мне голос. Я счел его за иллюзию и, очнувшись, продолжал писать. Голос повторился громче, сильнее, но, то ли в сосредоточенности, то ли из-за усталости, я пренебрег им. Словно удар молнии пронзил меня, и уже ясно зазвучал громовой голос: «Отойди от окна!» Одновременно меня отбросило в сторону. В этот миг раздался выстрел, пуля, пробив окно, застряла в стене напротив. Так я приобрел друга, спасшего меня» (В. Вераксо, «Восемь встреч с Учителем»).
Как вспоминал В. А. Вераксо, позднее в течение нескольких лет работы экспедиции в странах Востока к Ю. Н. Рериху приходил Наставник, подолгу беседовавший с ним — так же, как в свое время это делал таинственный гость его отца, Николая Константиновича, появляющийся в доме Рерихов и уходящий оттуда… сквозь стены.
Как уже говорилось, окончившаяся в 1928 году экспедиция по своей научной ценности имела огромное значение. Именно благодаря собранным ею научным материалам Рерихи основали в 1928 году в Гималаях Международный научно-исследовательский институт «Урусвати». Природа тибетского высокогорья сама по себе была уникальным условием, позволяющим сотрудникам института проводить уникальные эксперименты, собирать коллекции самых редких и ценных на планете растений, изучать восточную медицину, языки Востока и т. п.
ДОБРО И ЗЛО
Но увы, не все, что планировалось Рерихами в их культурно-просветительской работе, осуществилось. Причиной этого стало предательство дела Учителей, допущенное бывшими сотрудниками Рерихов в Нью-Йорке.
Вначале все шло хорошо, все культурные начинания Рерихов успешно развивались. Нью-Йоркский музей им. Н. К. Рериха стал культурными центром для всех, кто стремился к истинным духовно-нравственным ценностям. В этот музей приезжали поклонники художника и целые экскурсии из самых отдаленных штатов и городов США. Однако темные силы и здесь не дремали: слабым звеном среди американских сотрудников Рерихов стали Э. Лихтман и супружеская чета Хорш. Пока семья Рерихов находилась в экспедиции, в отдаленных районах Китая, Л. Хорш из корыстных побуждений осуществил страшное предательство: путем преступных махинаций и подделок документов он присвоил себе право собственности на здание Музея Рериха и, более того, на основную часть картин Н. К. Рериха, составляющих экспозицию музея. Как писали об этом биографы Рерихов П. Ф. Беликов и В. П. Князева, «операция была проведена молниеносно, так как Хорш все подготовил заранее. Контрольный пакет акций небоскреба распределялся между семью лицами: Н. К. Рерихом, Е. И. Рерих, З. Г. Лихтман, М. М. Лихтманом, Ф. Р. Грант, Л. Хоршем и Н. Хорш. Николай Константинович и Елена Ивановна выдавали директорату музея полные доверенности на ведения всех финансовых дел. В феврале 1935 года путем обманных комбинаций Хорш сумел переписать паи Рерихов, Лихтманов и Грант на имя своей жены. Учредители об этом не догадывались, так как по их давнему решению музей подлежал безвозмездной передаче государству, и Хоршу было поручено ее оформление. Поэтому предполагалось, что именно таким делом он и занимается.
Летом 1935 года Хорш и его сообщники, опираясь на «законные» права держателей контрольного пакета акций, без всякого предупреждения исключили из состава совета директоров музея Николай Константиновича и четырех других основателей. Директора узнали об их исключении задним числом, после того как Хорш за одну ночь вывез из музея все картины Рериха (а их было более тысячи) и сменил все замки. Одновременно были уничтожены все архивные документы, в том числе и документ, удостоверявший решение основателей музея о его передаче государству»(П. Ф. Беликов, B.П. Князева. Николай Константинович Рерих. Самара, 1996. C.177).
Обманутые Хоршем основатели музея подали в суд на грабительские действия Хорша, но тому удалось не только хорошо подготовить саму аферу, но и оказать действенное влияние на судебный процесс (естественно, в свою пользу). Как пишут Беликов и Князева в уже упоминавшейся работе, Хоршу удалось найти влиятельных сообщников, главным из которых стал не кто иной, как… министр земледелия США Г Уоллес, на которого в свое время Рерихи возлагали надежды как на сторонника.
Учителя Рерихов сообщали им немало полезной информации, могущей, при ее оперативном использовании, изменить ход судебного процесса в сторону справедливого решения, несмотря на мыслимые и немыслимые ухищрения предателей. Но, к сожалению, в среде сторонников Рерихов в Нью-Йорке не было должного единомыслия во многих вопросах, что существенно осложнило ведение судебного процесса и в конечном итоге привело к его проигрышу. В частности, Учителя даже рекомендовали сотрудникам Рерихов определенного адвоката, способного должным образом защищать интересы Рерихов и оставшихся преданных им сотрудников. Но сотрудники, от которых, в силу финансовых обстоятельств, зависело окончательное решение, не последовали совету Учителей, остановив свой выбор на адвокатах, впоследствии проявивших себя совсем не с лучшей стороны и проигравших процесс.
В итоге Музею Н. К. Рериха в Нью-Йорке был нанесен огромный финансовый и моральный ущерб. Его основное назначение — служить центром подлинной, духовной культуры — в тот важнейший в истории страны момент не было осуществлено в полной мере. «Массовая культура» с ее пошлостью и примитивизмом, в то время только нарождавшаяся в Америке, восторжествовала и распространилась по всему западному миру… Но несмотря на это, сотрудники и друзья Рерихов в Нью-Йорке неуклонно шли намеченным для них путем. Музей Рериха в США стал очагом истинного искусства, к которому притягивались сердца людей, ищущих подлинных, а не мнимых духовных ценностей. Интерес молодых американцев вызывало и учение Агни Йоги, переведенное сначала на английский язык, а затем и на другие европейские языки.
С 1936 года Рерихи безвыездно жили в Индии. Николай Константинович писал свои изумительные по красоте полотна, Елена Ивановна работала дни и ночи напролет, принимая от Учителя все новые сообщения с уникальными духовными знаниями и составляя на их основе книги и отдельные работы.
Все вместе, включая сыновей, Рерихи работали по исследовательской программе этого института — у каждого члена семьи было одно или даже несколько направлений исследовательской работы. Рерихи вели обширную переписку с учеными по всему миру, составляли коллекции редких гималайских растений, посылали их ученым-ботаникам, получали от ученых других стран научные статьи и публиковали их в издававшемся при институте научном журнале «Урусвати».
