Владимир Лермонтов - Дельфания. Сокровенные истории
А тем временем в Абхазии началась война. Били пушки, рвались снаряды, раздавались автоматные очереди. Но Константин будто не замечал происходящего, он собирался в дорогу. Раздобыл старый, рваный вещевой мешок, залатал его. Сложил туда заранее приготовленные консервы, крупу, сухари, колотый сахар, чай, топорик, веревки, брезент и котелок.
С этой поклажей отец, потерявший сына, отправлялся в горы на поиски старца Нектария. А за спиной его вовсю свирепствовала война, лилась человеческая кровь, люди убивали друг друга, как тысячи лет назад, будто история ничему так и не научила род человеческий.
Глава 3. Отшельник
Отшельник лежал на гальке на берегу моря и стеклянными глазами смотрел на белоснежный прибой. Солнышко приятно пригревало, а шум пенящихся волн убаюкивал и уносил его мысли в прошлое – в то прошлое, которое ушло навсегда.
Отшельник – так звали большого лохматого пса кавказской породы. Пришел (а вернее, приплелся, потому что хромал на заднюю лапу) в эти приморские края он всего полгода назад. Местные собаки сразу дали ему бой, но он отвоевал себе место под солнцем на берегу моря возле полуразвалившегося рыбацкого причала. Теперь они его не трогали, и никто не посягал на его территорию.
Вот и сейчас Отшельник глядел вроде бы на море, а на самом деле вспоминал свою прежнюю жизнь, когда он был нужен, когда его ценили за работу и когда у него был хозяин. Оши, как коротко называл его хозяин, сторожил отары овец высоко в горах. Он отлично знал свое дело, и не раз хозяин поощрял пса тем, что по вечерам у костра разрешал прилечь у его ног. В эти моменты хозяин гладил Отшельника за ушами и приговаривал: «Молодец, Оши, умница».
Сейчас пес вспоминал запах хозяина и ощущение от прикосновения его твердых, почти железных ладоней, испещренных глубокими трещинами. Наверное, это были самые лучшие, самые счастливые моменты в его собачьей жизни. Сейчас ему не хватало тех запахов, которые были в его прошлой жизни. Ароматов лугов, кустов черники выше человеческого роста, зарослей рододендрона, запаха табака, который курил хозяин, и дыма костра, смешанного с парами аппетитной похлебки, булькающей в котелке. Тогда Отшельник еще не знал, что вечным счастье не бывает, и думал, что так будет всегда. Всегда он будет носиться по бескрайним лугам, управляя отарой, всегда будет этот ночной отдых у костра и всегда рядом с ним будет его хозяин. Кроме Отшельника в охране было несколько собак, которыми он ловко и умело управлял.
Конечно, за семь лет службы Отшельнику пришлось побывать в различных серьезных переделках и схватках. Были и стычки с волками и с медведем, и стреляли в него не раз, и тонул он однажды в горной реке, когда пытался спасти упавшую в воду овцу, но все приключения заканчивались для Отшельника благополучно. Раны затягивались, ушибы проходили, а кости срастались, и он быстро вновь становился в строй. Хотя другие собаки нередко погибали. Если сказать о собаке человеческим языком, то Отшельник относился к разряду счастливчиков, хотя на самом деле везения здесь никакого не было, а была лишь острая интуиция, умение мгновенно принять решение, а главное – бешеная скорость реакции на происходящее. Не сразу Отшельник стал таким опытным, когда-то и он учился у своего вожака, который погиб не в бою, а околел от какой-то болезни. Буквально в течение нескольких дней огромный пес превратился будто в сухую ветку и сдох. Отшельник занял место вожака, и потекли его лучшие годы.
А потом все кончилось, прекратилась вся эта сложная, но все-таки счастливая жизнь Отшельника. И сейчас, на берегу моря, пес вновь и вновь возвращался к той злополучной и загадочной ночи, когда он не только потерял хозяина, но и сам едва остался жив. Той глубокой осенью они с хозяином отправились в его родной аул. Дорога проходила через два перевала, на которых почти всегда лежал снег и дул сильный, пронизывающий ветер. В некоторых местах дорога сужалась до узенькой, едва различимой тропинки, усеянной острыми как лезвие камнями, о которые пес резал лапы. С одной стороны тропы высились крутые скалы, а с другой – резкий обрыв, ущелье, где пенилась и бурлила горная река. Хозяин тогда торопился, и они шли быстро. Ночь в горах не наступает постепенно, а внезапно застает путника. Они шагали с хозяином до тех пор, пока можно было видеть дорогу. Наконец стало совсем темно, и хозяин сказал, что пора остановиться на ночлег. Отшельник заскулил и пытался, ухватив хозяина за штанину, утащить с этого места. Почему? Пес ощущал, что здесь, на этой тропинке, присутствует какой-то незнакомый запах; он еще не мог понять почему, но этот запах вызывал у него страх и волнение.
Сейчас-то Отшельник вспомнил, почему тот запах пробуждал в нем крайнее беспокойство. Он был еще трехмесячным щенком, когда на одном из привалов ночью к людям и собакам приблизилось это странное и страшное существо. Оно было похоже на человека-великана, сплошь заросшего волосами, с красными светящимися глазами. От него исходил очень странный запах, которого никогда не знал Отшельник. Собаки бросились на великана, но этот человекомедведь так расшвырял их, что те разлетелись по сторонам, словно мокрые тряпки. Пастухи пытались стрелять в него, но волосатому чудовищу это не причинило никакого вреда, хотя и заставило удалиться восвояси – при этом существо изрыгало странные звуки недовольства и гнева.
Именно запах этого человекомедведя тогда на тропе насторожил Отшельника и понуждал увести хозяина с этого опасного места. Но хозяин был непреклонен.
– Ничего, Оши, мы здесь только часок-другой отдохнем и пойдем дальше. Куда идти? Не видать ни зги.
Он расстелил шкуру прямо на камнях, под голову положил мешок с вещами и накрылся с головой брезентом и одеялом. Отшельник расположился рядом с хозяином с подветренной стороны, чтобы защищать его от холода. Хозяин быстро погрузился в сон, а Отшельник прислушивался к окружающим звукам и запахам. Через час ветер усилился и пошел снег. Хозяин во сне что-то бормотал. С горы сыпались мелкие камни, и вдруг псу показалось, что с очередным сильным порывом ветра до него донесся этот запах опасности, такой же, какой был здесь до этого, но только более сильный. Пес навострил уши, хотя они у него были отрезаны, так как обычно у этих собак их еще в щенячьем возрасте отхватывают острым лезвием, чтобы они не мешали в схватках с недругами, особенно с волками.
Вот сквозь шум ветра долетел скрежет камней, какой бывает, когда на них наступает нога или лапа. Отшельник заскулил и, сунув морду под брезент, лизнул теплое лицо хозяина. Тот сморщился и пробормотал:
– Ну, чего тебе?
Отшельник еще сильнее взвизгнул, ткнул хозяина лапой, и тот, протирая глаза, привстал.
– Да что случилось?
Пес заскулил и закрутился, всем своим поведением желая показать хозяину ту сторону, откуда приближается опасность. Хозяин взял ружье, перезарядил его и стал всматриваться в непроглядную заснеженную темноту.
Отшельник увидел человекомедведя уже за пятьдесят шагов до его появления и бросился ему навстречу. Страх кипел в собачьей крови, но он подавил его и ринулся защищать хозяина, хотя знал, что этот зверь по силе равен медведю, а по ловкости и реакции не уступит ему самому. Последнее, что помнил Отшельник в этой секундной схватке, – это как он ударил со всей силы противнику в грудь лапами и вцепился ему в горло. Тот застонал, как человек, и так оглушил пса по голове, что у него искры посыпались из глаз, и Отшельник стал терять сознание. В следующее мгновение человекомедведь, воспользовавшись тем, что пес был парализован, схватил его и швырнул в ущелье, будто в собаке не было шестидесяти килограммов веса. Перед глазами все мелькало, пес летел вниз, и последним, что он услышал, пока не рухнул в воду, был выстрел. Ущелье и ветер так усилили звук выстрела, что он прозвучал как гулкий раскат грома.
Отшельнику повезло: он упал не на камни, а в реку, и не на мелководье, а в яму глубиной около полутора метров. Однако если бы не сильное течение, которое подхватило животное, вынесло на поверхность и проволокло, как бревно, до отмели, где и бросило, то он захлебнулся бы и утонул, так как от сильного удара его покинуло сознание.
Пес открыл глаза, его тело изнывало от боли. Из рваной раны от шеи до лопатки обильно струилась кровь. Было туманное, сырое, мрачное утро. Когда Отшельник попытался сделать усилие, чтобы подняться на лапы, то острая боль так резанула, что он взвизгнул и заскулил. И все-таки пес встал, и встал, может быть, потому, что нужно было искать хозяина – и, если с ним что-то случилось, оказать ему помощь.
Сколь фантастична и удивительна та необъяснимая сила, когда ты кому-нибудь нужен, когда кто-то нуждается в твоей помощи, участии и поддержке! Эта сила может творить чудеса с любым живым существом, она способна буквально воскресить.
