Бхагаван Раджниш - Горчичное зерно. Комментарии к пятому Евангелию от св. Фомы
Грех подобен ошибке. Это как складывать два и два и получать пять. Но это не грех! Если кто-то думает, что два плюс два будет — пять, не решите же вы, что теперь за это его нужно навечно ввергнуть в ад? Это просто ошибка, но не грех. Его нужно научить, он просто не знает математики, вот и все.
Веданта говорит, что вы просто несознательны, невежды по отношению к себе. Если вы станете сознательны, вы уже Бог. Нет Бога, кроме вас, иного, чем вы. Но это не эгоистическое утверждение, так как это может про-изойти только тогда, когда «Я», центр, исчезло, и вы стали Всем.
Иисус сказал: «Я — Свет, который над всеми, Я — Все. И все вышло из меня, и все вернулось ко мне».
«Разруби дерево, Я — там; подними камень, и ты найдешь меня там».
Это одно из самых поэтических изречений. Мне хотелось бы сказать, что человек, подобный Иисусу, более по-хож на поэта, чем на философа, теолога или математика. Он более похож на поэта, и если вы утратите его поэзию, вы полностью утратите его послание. Когда поэт что-то говорит, вы можете ему что-то простить, вы скажете: «Это — поэзия». Но если нечто утверждает святой, вы принимаете это всерьез, потому что большее ставится на карту.
Иисус — поэт, поэт Высшего. И все те, кто достиг Высшего, поэты. Язык математики очень скуден, он не мо-жет многого выразить. Он очень точен, и из-за этого скуден. Поэзия — не точна, не определена, вот почему с ее помощью можно сказать больше. Но с поэтом вы всегда должны помнить: он говорит о тайнах.
Индуисты никогда не убивали ни одного Просветленного. Почему? Потому, что все, высказанное ими, они воспринимали, как поэзию, которую не нужно анализировать, это было бы глупо. Если, например, вы придете к Иисусу и скажете: «Хорошо, ты говоришь, что ты — Свет, который над всеми, ты говоришь, что ты — Все, ты говоришь, что все изошло из тебя и все вернулось к тебе; — докажи это нам. Прикажи солнцу уйти, или сотвори другую луну сегодня ночью, только тогда мы тебе поверим», — вы проявите собственную глупость. Ведь поэти-ческому высказыванию нельзя давать буквальное толкование, это не научное утверждение.
Из-за этого христиане постоянно пытаются доказать, что он творил чудеса: превратил камни в хлеб, оживил мертвого, вернул зрение слепцу, исцелял прокаженных... Зачем так настаивать на чудесах? Ведь мы никогда не интересовались Буддой как чудотворцем, никого никогда не заботило, делал ли он чудеса. Почему же так настаи-вают в случае Иисуса? Если докажут, что он не творил чудес, отправная точка исчезнет — тогда исчезнет христи-анство.
Христианство зависит не от Иисуса, а от чудес Иисуса. Если вдруг докажут, что он никого не воскрешал, не исцелял слепца, не лечил проказу, христианство сразу исчезнет. Не будет ни церкви, ни Папы, все уйдет, потому что они не зависят прямо от Иисуса, они зависят от чудес. Чудеса доказывают, что он — сын Божий.
Никакие чудеса не могут ничего доказать. Чудеса в действительности доказывают невежество тех, кто ими впечатляется, и ничего другого. Насколько я знаю, Иисус никогда не делал ничего подобного. Он был не настоль-ко глуп, чтобы творить чудеса для того, чтобы вы убедились. Чудеса, которые происходили вокруг него, имеют гораздо большее значение, чем вы можете себе представить. Да, слепые начинали видеть, но это не связано со зри-тельными органами, это связано с более глубокой, духовной слепотой. Да, умершие воскресали, но это не о телах, это о вас. Это вы думаете, что вы живы, а живыми не являетесь. Он сделал живыми многих мертвецов, он привел их в жизнь из их трупоподобного существования. И это — величайшее чудо, ведь иное чудо может быть сотворено медицинской наукой, она, собственно, уже делала такое.
В Советской России во время Второй Мировой Войны оживили шестерых людей. И успешно — двое или трое из них по-прежнему живы. Это может быть сделано медициной в любой момент. В этом ничего нет... И если меди-цина способна это делать, зачем тогда ваш Христос — чудотворец? Тогда он может быть хорошим врачом, ученым, но не Просветленным человеком.
Глаза можно исцелять, их научатся исцелять. Тело — это не главное, главное, в действительности, тела не ка-сается. Иисус творил чудеса, но эти чудеса были духовными, они касались сущности. Вы слепы, так как не може-те видеть себя. Какие у вас глаза, ведь вы не видите себя?
Иисус делал людей зрячими, он смотрел во внутренний мир, и он давал глаза истинные — но не те, которые смотрят на мир. Это должно понять. Он никогда не творил никакого хлеба, ни из какого камня, это глу¬пости. Но последователи искали чудес, ибо они не могли увидеть Просветления, они не могли увидеть Христа. Кришна для них невидим, они могут увидеть только камень, превращающийся в хлеб. Они могут верить только в этот мир, и доказательство для них — это когда что-то сделают с материей. Вот почему они больше следуют за магами, чем за Просветленными, они следуют за людьми, которые могут делать трюки. А все трюки бесполезны, они не доказы-вают ничего, кроме вашего невежества, они доказывают, что другой человек хитер и эксплуатирует вас.
Иисус не хитер, такого невинного человека не найти. Он не хитрый, он не чудотворец, не маг и не интересо-вался эксплуатацией вашего невежества. Кроме того, подумайте, если бы он действительно все это делал: пре-вращал воду в вино, камни в хлеб...
Я слышал об одной женщине, которая перевозила в сумке виски через границу. На таможне у нее спросили, что у нее в сумке. Она сказала, что это — святая вода.
Дежурный таможенник был подозрительным, вот он и сказал: «Я хотел бы взглянуть, знаете, люди, везущие святую воду, всегда вызывают недоверие. Достаточно „воды“! Зачем еще „святая“? Он посмотрел — и то было виски. Он сказал: „Что, это — вода?“
А женщина сказала: «Господи! Мы вновь увидели чудо!» Иисус превращал воду в виски? Он оживлял мерт-вых? Лазарь встал из гроба? Глаза становились зрячими? Люди, которые не могли ходить, видеть, слышать, на-чинали ходить, видеть, слышать? Если бы эти чудеса действительно происходили, евреи, безусловно, поверили бы, что он сын Божий, так как евреи материалистичны, как никто. Тогда они бы сходили бы с ума по этому чело-веку, ведь они более материалистичны, чем любая другая нация — но они совершенно не уделили ему внимания.
Невозможно не последовать за человеком, который творит такие вещи, ведь каждый болен, каждый боится смерти, каждый — в беде, а этот человек — как раз то, что нужно: даже если вы умрете, он вас оживит, если вы больны, он вас исцелит, если вы бедны, камни станут банкнотами — для такого человека все возможно. Вся ев-рейская нация последовала за таким человеком, но они за ним не последовали, он был распят.
В чем же дело? В том, что чудеса происходили, но они были невидимы. Только близкие могли почувствовать эти чудеса. Они, в самом деле, происходили: Лазарь был мертв — так же, как и вы мертвы. Если я сделаю вас живыми, это будет событие только для вас и для меня, никто больше этого не заметит. Этого не сообщат по радио и телевидению. Если я оживлю вас в вашей сущности, это будет иметь значение для вас и для меня — и только. И вы не сможете доказать это никому, потому что это — невидимо. Вот почему чудеса происходили, но ученики Ии-суса не могли доказать этого, они были невидимыми феноменами. Они смотрели внутрь, но как доказать то, что видишь внутри? Фотографий не сделаешь, свидетелей не соберешь.
Они начали ходить и говорить людям: «Мы увидели чудеса: те, кто не мог видеть, увидели; те, кто были мерт-выми, ожили!» Это создало беду, иудеи начали требовать: «Покажите нам! И если этот человек действительно сын Божий, если он может творить такие чудеса, дайте нам его распять — и увидим, что произойдет. Коль он мо-жет оживлять других, он может воскреснуть и сам — мы его распнем, а он не умрет. Если он знает тайну бессмер-тия, если он такой целитель, тогда мы пораним его, и увидим, польется кровь или нет».
Именно из-за глупости этих учеников, из-за того, что они начали говорить о чудесах, которые являются внут-ренними вещами, Иисус оказался в центре внимания всей страны: он выглядел фальшивым, он был ненастоя-щим, неистинным Мессией. Люди ждали, что произойдет какое-то чудо. Ничего не произошло: он умер, как и двое преступников, точно так же, как обычное человеческое существо. Ничего божественного не про¬изошло, ни-какого света не снизошло с небес; не было никакого землетрясения, Бог не гневался и не гремел в небе. Ничего! Сын был распят, а Бог промолчал.
Вот почему иудеи не записали ничего об Иисусе: этот человек был фальшив, он не доказал ничего при распя-тии. Распятие было пробой, доказательством, является ли он сыном Божьим или нет. Но те, кто мог видеть, уви-дели великое чудо. Христиане это упустили, и иудеи упустили это первое чудо, так как они ждали, что случится нечто внешнее. Оно так и не произошло, и они забыли этого человека — он был самозванцем.
Христиане упустили внутреннее, случившееся при распятии. Лишь немногие смогли это увидеть. Те, кто ви-дел себя, смогли увидеть то, что произошло при распятии. Этот человек принял, это было чудом. Этот человек страдал — и принял, он остался переполненным любовью — и это было чудо. Он молился за тех, кто его убивал — это величайшее чудо, которое может случиться на земле.
