Человек: откуда, как и куда - Безант Анни

Следует напомнить, что ещё в 1907 году Оливер Лодж заметил, что «из каждого кубического миллиметра пространства можно в течение тридцати миллионов лет получать энергию мощностью в миллион киловатт, но в настоящее время она недоступна».[65] В эпоху, которую мы сейчас описываем, эта энергия больше не является недоступной, и следовательно, она в неограниченном объёме и бесплатно предоставляется всем по всему миру. Как в 20-м веке газ или вода в кране, она есть в каждом доме и на каждой фабрике этого сообщества, а также везде, где это необходимо, и её можно использовать для любых возможных целей. Сейчас любая работа по всему миру выполняется за счёт этой энергии. Самое наглядное её применение — отопление и освещение. Например, всякий раз, когда требуется тепло, никому ни в одной цивилизованной стране не придёт в голову разводить огонь. Нужно просто с помощью небольшого прибора, который можно носить в кармане, преобразовать эту энергию в тепло прямо в требуемой точке. Например, температуру в несколько тысяч градусов можно мгновенно получить там, где это требуется, даже в объёме размером с булавочную головку.

Все машины на заводе, который мы осмотрели, работают на этой энергии, в результате чего люди выходят в конце рабочего дня, даже не испачкав руки. Другим следствием является то, что фабрика больше не является тем уродливым и пустым кошмаром, который мы, к несчастью, видим в прежние века. Она со вкусом украшена — все колонны покрыты замысловатым орнаментом, повсюду стоят статуи, белые, розовые и пурпурные — последние сделаны из прекрасно отполированного порфира. Как и все остальные здания, фабрика не имеет стен, а только колонны. Девушкам нравятся цветы в волосах, и более того, цветы в изобилии украшают фабрику во многих местах. С архитектурной точки зрения она так же красива, как и частный дом.

Посетитель, который хочет осмотреть фабрику, вежливо задаёт несколько вопросов управляющей — молодой девушке с тёмными волосами, украшенными алыми цветами. Она на них отвечает:

— Нам говорят, сколько мы должны сделать. Менеджер наших магазинов одежды определяет, когда и сколько ему понадобится ткани. Иногда нужно немного, иногда — больше, но всегда — хоть сколько-то, и мы работаем соответственно. Я говорю своим девчатам, чтобы они приходили завтра в соответствии с этой заявкой — на один час, или на два, или на четыре, в зависимости от того, сколько нужно сделать. Обычно, около трёх часов — это нормальная продолжительность рабочего дня, но они работали по пять часов в день, когда приближался большой праздник. Но не потому, что для праздника требовалась новая одежда, просто девушки хотели освободиться на неделю, чтобы участвовать в празднике. Видите ли, мы всегда заранее знаем, сколько от нас потребуется за какую-то неделю или месяц, и подсчитываем, что сможем сделать это, работая, скажем, по два с половиной часа в день. Но если девчата хотят недельный отпуск на праздник, мы можем объединить две недели в одну, работая по пять часов в день, а затем закрыться на следующей. Но при этом доставим назначенное количество ткани в срок. Конечно, мы редко работаем больше пяти часов, обычно разносим праздничное время примерно на три предыдущие недели, чтобы дополнительный час каждый день обеспечивал всё, что нужно. Если какая-то работница захочет освободиться, она всегда может попросить кого-нибудь прийти и заменить её, или другие с удовольствием поработают на несколько минут дольше для компенсации. Все они хорошие подруги и вполне довольны. Они берут отпуск на целый день, когда им нужно пойти в центральную библиотеку или в храм.

Посетитель из внешнего мира удивлён тем, что здесь все работают, хотя их никто не обязывает. Он спрашивает, почему люди так поступают, но местные жители его не понимают:

— Что вы имеете в виду? — один из них задаёт встречный вопрос. — Мы здесь для того, чтобы работать. Если есть работа, которую нужно сделать, то она выполняется ради Него. Если работы нет, то это несчастье, что так сложилось, но Ему виднее.

— Но это же иной мир! — ахает посетитель.

— Разве иной мир возможен? — спрашивает изумлённый колонист. — Для чего тогда живёт человек?

Посетитель, не желая ввязываться в спор, спрашивает:

— Но кто указывает вам место и время работы?

— Каждый ребёнок достигает определённого возраста, — отвечает колонист. — Учителя и прочие люди внимательно наблюдают за ним, чтобы понять, в каком направлении ему легче всего развиваться. Затем он делает свой выбор, совершенно свободно, но слушая советы тех, кто помогает ему. Вы говорите, что работа должна начинаться в какое-то время, но это вопрос договорённости между работниками.

Хотя язык тот же самый, следить за их разговором довольно трудно, поскольку появилось много новых слов, и сильно изменилась грамматика. Существует, например, местоимение общего рода, которое означает и «он», и «она». Вероятно, это стало необходимостью из-за того факта, что люди помнят и часто вынуждены говорить о своих воплощениях то одного, то другого пола.

На всех фабриках, которые мы посетили, методы работы во многом одинаковы. В каждом месте люди работают, наблюдая за машинами и время от времени нажимая на клавиши управления или заново запуская машину. Везде, как правило, одни и те же короткие часы работы, за исключением того, что порядок в ресторанных садах несколько отличается. Здесь персонал не может отсутствовать одновременно всем составом, потому что еда должна быть всегда, и всегда должно быть несколько дежурных работников. Поэтому никто не может уйти на целый день без предварительной договорённости. Во всех местах, где необходимо постоянное присутствие, как например, в ресторане, в некоторых ремонтных мастерских и в некоторых других отделах, существует тщательно продуманная схема замены. Численность персонала всегда значительно больше минимума, так что лишь небольшая его часть находится на дежурстве в любой момент времени. Например, приготовлением и сервировкой блюд в каждом из ресторанов занимается один мужчина или одна женщина для каждого приёма пищи: один — для обеда в середине дня, другой — для завтрака утром, ещё один — для чая, и каждый дежурит примерно по три часа.

Кулинария претерпела революцию. Дама, которая выполняет эту работу, сидит за чем-то вроде офисного стола, на котором размещены клавиши управления. По телефону ей приходят сообщения о том, что требуется, она нажимает на определённую клавишу, которая, например, управляет получением требуемого аромата в бланманже. Затем его заливают в своеобразный тюбик и доставляют официанту, ожидающему внизу в саду. В некоторых случаях требуется подогрев, но и это она делает, не сходя со своего места, с помощью другой комбинации клавиш. Ей помогают несколько девочек от восьми до четырнадцати лет. Очевидно, они — ученицы, изучающие кулинарию. Видно, как они разливают что-то из маленьких флаконов, а также смешивают продукты в маленьких мисках. Но если кто-то из них захочет отдохнуть день или неделю, то другая ученица займёт это место. Просьба всегда удовлетворяется, хотя конечно, не исключено, что замена будет не совсем удачной. Но всё же компаньонки всегда стремятся помочь, так что никаких проблем с этим никогда не возникает. Во всех этих вопросах всегда наблюдается большое количество контактов, но пожалуй, самым поразительным является проявляемая всеми добрая воля. Каждый стремится помочь всем остальным, и никто никогда не думает, что с ним несправедливо обращаются или что «его эксплуатируют».

Также приятно видеть, как уже упоминалось, что ни один вид работ не считается хуже какого-либо другого вида. На самом деле больше не осталось никакой плохой или грязной работы. Добыча полезных ископаемых уже не ведётся, потому что всё, что необходимо, как правило, может быть произведено алхимическим способом с гораздо меньшими затратами. Знание внутренней стороны химии таково, что почти всё можно получить вот таким образом. Однако некоторые вещества получить тяжело и поэтому их не используют. Существует много сплавов, которые нам не были известны.