Теун Марез - Туманы знания драконов
В связи с вышесказанным уместно вспомнить о Курьере нагваля, человеке, главным образом предрасположенном к самоцвету 20, то есть благородству, ведь следует иметь в виду, что в конечном счете именно благородство составляет внутреннюю сущность воина. Вместе с тем, как уже неоднократно говорилось, воин понимает благородство совсем не так, как обычный человек. Истинное благородство есть продукт связи смирения и понимания (2) и абсолютной свободы (0).
Хотя мы уже обсуждали самоцветы 2 и 0, будет весьма уместным несколько подробнее остановиться на глубинном смысле таинственного самоцвета, не обладающего числом, ведь несмотря на то что мы приписываем этому самоцвету число нуль, он, в сущности, означает ничто, то есть Не-Что-то.
Отдать должное самоцвету 0 в этой книге никоим образом невозможно, поскольку, по правде говоря, можно посвятить многие тома одному лишь этому самоцвету, и все же более чем вероятно, что даже тогда читатель не ощутил бы себя более информированным, ибо как возможно объяснить что-то, что по сути своей есть не-что-то. Поэтому давайте для наших нынешних целей довольствоваться лишь констатацией того, что самоцвет 0, будучи не-чем-то, есть начало всех самоцветов и присутствует в каждом из них. Подобно своему прародителю — духу человека, нагвалю, самоцвет 0 есть пустота, содержащая всякую вещь, ведь как бы ни парадоксально это звучало, пустота есть основа осознания, ибо в этой пустоте природа, сущность и предназначение всего сущего раскрываются в вечном настоящем. В рамках такой пустоты, то есть того аспекта осознания, которому не приписывается никакое число, не возникает никаких вопросов, так как здесь нет чего-то, предназначенного для понимания. Точно так же в рамках пустоты нет свободы, поскольку здесь нет чего-то, от чего можно быть свободным. По этой причине она именуется абсолютной свободой. Не следует, однако, понимать сказанное буквально, так как не что-то не подразумевает пустоты. Утверждение, что пустота есть не-что-то, означает лишь, что она не то, что мы можем выразить словами, ведь по сути своей она есть Невыразимое.
Из всего этого ясно, что истинное благородство есть продукт связи смирения и понимания (2) и пустоты (0). Подоплека этого столь обширна, что ее чрезвычайно трудно передать словами. Наиболее уместным было бы говорить о ней в контексте глубочайшего изречения философа Сократа: «Я мудрейший человек в мире, ибо я один знаю то, что ничего не знаю».
В этом поистине блестящем изречении Сократ попытался, насколько это было для него возможным, выразить словами истинную сущность благородства; толтекскому же воину, хорошо знакомому со свойствами слов, оно поистине говорит больше, чем тома книг. Однако для того, чтобы вскрыть все его нюансы, потребовались бы весьма пространные разъяснения, и лично я в этом плане всегда питал к Сократу безмерную зависть, ведь даже если тот, кто хорошо знаком со свойствами слов, способен высказать все, что требуется, проблема состоит в том, что ученики, ступающие на Путь Воина, никогда не бывают хорошо подготовленными. Судя же по учению Сократа, его ученики приходили к нему, будучи вполне образованны!
Следует, тем не менее, иметь в виду, что смысл этого заявления Сократа заключается по большей части в признании смирения, — Сократ достаточно понимал в жизни, чтобы отдавать себе отчет в том, что относительно жизни в более широком смысле, жизни, единицами которой являемся все мы, никто из нас не знает многого. Лишь невежественный глупец, заключивший себя в тесный футляр своих воззрений на мир, способен полагать, что его рациональный разум может дать ответ на все что угодно. Таким образом, утверждая, что он знает, что ничего не знает, Сократ, по сути дела, в величайшем смирении отступал, склонив голову, так как был полностью готов признать, что даже вся его мудрость философа ничто по сравнению с тем, чего он не знает. Такое понимание, неизбежно влекущее за собой смирение, само по себе выдает в нем весьма мудрого человека.
Кроме того, говоря о себе «я один», Сократ имел в виду свое все-единое Я, полноту самости, и слова «я один знаю» на самом деле означают «я, все-единый, знаю». Представляется очевидным, что единственно возможное истинное знание есть знание самости, то есть знание полноты самости — все-единого, и когда такое знание становится вполне осознанным, человек действительно может сказать: «Я, все-единый, знаю» или «Я знаю все – единое (то есть себя)». Однако Сократ не просто констатирует, что он знает полноту самости, так как продолжает: «Я один знаю то, что…», имея в виду «Я, все-единый, знаю то, что…» Что есть то, что? Сократ сам отвечает на это, говоря «ничего», то есть, не-что-то, аспект осознания, именуемый пустотой. Между тем, он подчеркивает тот факт, что его знание пустоты является осознанным, так как предваряет ответ словами «я знаю (ничего)». Иными словами, Сократ фактически утверждает следующее: «Я сознаю себя все-единым, который знает то, что именуется не-чем-то, однако я полностью осознаю то, что знаю».
Обладая таким знанием и смирением, порождаемым полным осознанием того, что он знает, Сократ имеет полное право считать себя мудрецом. Более того, поскольку он определенно видит истинные масштабы своей мудрости, говоря «во всем мире», то есть прекрасно понимая, что существует лишь одна жизнь, а потому лишь одна полнота самости, он поистине мудрейший из мудрых, ибо только мудрейший из мудрых обладает достаточным благородством, чтобы не претендовать на то, что знанием обладает его личная самость.
Таким образом, в своем великолепном изречении Сократ не только описывает связь между индивидуальной тождественностью, полнотой самости и пустотой, но и весьма точно определяет истинное значение благородства в контексте взаимосвязей единой жизни. Это, пожалуй, лучшее, что можно сделать, чтобы наделить то, что называют благородством, малой толикой чувства. В общих чертах можно сказать, что истинное благородство есть то смирение, которое охватывает воина, когда он приходит к пониманию глубинного смысла того, что значит быть абсолютно свободным. Сознавать себя единым со всеми — добрыми, дурными, равнодушными — значит понимать, что такое быть смиренным; свобода же от необходимости судить и быть судимым есть истинная свобода. Такая абсолютная свобода есть не что иное, как высшая сущность бытия, а что же, в конце концов, такое благородство, как не бытие?
Результат разумного сотрудничества нагваля и его Курьера есть
18 + 20 = 11.
Иными словами, взаимодействие нагваля со своим Курьером порождает эффективность, качество, необходимое им обоим для выполнения своего долга. Законы нумерологии, известные читателю на данный момент, говорят о том, что эффективность, о которой здесь идет речь, есть в действительности сумма безупречности и чистой изменчивости. Подоплека этого весьма обширна, поэтому мы ограничимся констатацией того, что поскольку нагваль в эзотерическом смысле представляет нагваль, то есть дух человека, а также, в силу специфики его обязанностей, ему обычно приходится действовать с крайней изменчивостью, которая пока что не выдержала проверки в рамках жизни на физическом плане. Это, разумеется, требует от нагваля импровизирования в соответствии с текущим моментом, и по этой причине ему часто приходится балансировать на весьма тонкой проволоке, рискуя оказаться не ведущим своих воинов к свободе, а полным идиотом. Будучи весьма приближенным к нагвалю, его курьер, естественно, подвергается аналогичному риску. То же самое верно и в отношении нагваля-женщины, так как результатом разумного сотрудничества трех указанных человек становится опять-таки эффективность:
18 + 20 + 9 = 11.
С учетом того, что Юг является вратами в мир нагваля, нет ничего удивительного в том, что на женском Юге обнаруживаются три самоцвета — безупречность (10), жизнеустойчивость (19) и руководство (7). Южная Сновидящая, будучи воином, занятым преимущественно взращиванием предназначения толтекского отряда, обладает естественной предрасположенностью к самоцвету 10, так как без безупречности она не могла бы сколь-нибудь мудро отличать то, что требует взращивания, от того, чего следовало бы избегать.
Чтобы разобраться в этом, вспомним, что 10 в действительности есть продукт связи чистой изменчивости (1) и абсолютной свободы (0) и что под этим подразумевается то, что без изменчивости восприятия в контексте полной свободы от социального манипулирования безупречность неизбежно будет нарушена. Кроме того, то, что нам известно об абсолютной свободе, показывает, что Южная Сновидящая также сосредоточивается на чистой изменчивости по отношению к пустоте, однако гораздо более непосредственным образом, чем любой из воинов, имеющих двузначные самоцветы, поскольку ее самоцвет — именно 10.
В связи с вышесказанным следует заметить, что читателю стоило бы пересмотреть данную главу, равно как и предыдущие книги, и свести воедино все содержащиеся там сведения о каждом из самоцветов осознания. Я не имею возможности постоянно повторять сказанное ранее, чтобы систематизировать эту информацию. Долг каждого ученика в том, чтобы провести такое сопоставление самостоятельно, поскольку лишь таким образом можно действительно разобраться в учениях, и лишь в этом случае нагваль сможет переходить к новой теме, не тратя понапрасну времени на то, чтобы уговорить ученика сделать «домашнее задание». После этих слов нам нет больше нужды останавливаться на самоцвете 10.
