Юри Каптен - Тайны Агни-Йоги, или анатомия фальсификаций

И каждая секта склонна считать свое вероучение единственно верным, а самих себя — воистину избранными Господом!

Смешение истин совершенно разного уровня, порядка значимости и сферы применимости — вот основной источник самых разнообразных ложных отрицаний одного другим и всех недоразумений между разными духовным учениями (включая ортодоксальные религии).

Самое что ни на есть практическое значение имеет указание Тертуллиана:

"…Извращение Писаний и толкований их нужно искать там, где открываются разногласия в учении."[543,с.125]. Значимость этого правила конечно, выходит за рамки одного лишь христианского учения или какой-то одной религии.

Сектантство не следует путать с ересью, хотя чаще всего они тесно связаны.

Ересь — это существенное искажение основных, а не второстепенных, доктринальных положений, такое, что изменение претерпевает сама направленность личной практики человека, совершаемых обрядов и связанных с ними аспектов. Пример: ересь Ария, считавшего (примерно за 1700 лет до Л.Н. Толстого!) Христа не Господом, но неким очень хорошим, высоконравственным человеком.

Деятельность секты характеризуется следующими признаками:

1) обычно — это сравнительно недавно созданная группа, не относящаяся к традиционным религиям и культурам, и в ней отсутствует парампара (цепь ученической преемственности); как правило, в состав секты входят те, кого можно отнести к "религиозной оппозиции", однако уровень авторитетности сектантских вождей явно невысок;

2) многие из лидеров секты бывают сравнительно скоро уличены в различной аморальной деятельности, включая случаи сексуальной и(или) садистской эксплуатации членов секты;

3) авторитарное правление одной или нескольких личностей сопровождается объявлением последними самих себя объектами высочайшего почитания, божествами-во-плоти или мессиями;

4) руководство секты или безоговорочно требует от своих членов порвать связь с обществом, семьей и близкими, или проводит такую политику при каждом удобном случае; во всех случаях мотивацией подобного порывания мирских отношений служат не интересы служения Верховному Господу, но интересы служения руководству секты;

5) механизм притока новых членов в секту связан с обманом и явным психологическим, экономическим или иным давлением; свобода воли (в аспекте возможностей религиозного самоопределения) всячески исключается;

6) углубление теоретических знаний о Господе и практическое духовное совершенствование (через молитву и медитацию) все больше и больше заменяются разными трудовыми повинностями под предлогом «послушания».

Как правило, сектантство связано с проявлением сразу нескольких или всех перечисленных признаков одновременно.

Следует, однако, отметить здесь несколько существенных моментов. Во-первых, сам характер понимания «сектантства» не совсем одинаков на Западе и на Востоке. Большинство западных специалистов по культуре стран Востока часто применяют термин «секта» в отношении местных религиозных общин. В Индии, Тибете, Непале, Китае и в других странах мы можем видеть множество местных деревенских религиозных общин, разобщенных трудопроходимыми джунглями и горными перевалами [113;667;59;219–220;105]. Такие местные общины, как правило, имеют сложившийся характер религиозной практики ("в каждой деревне своя йога"), а в Китае эта картина дополняется самыми разными эклектическими синтезами даосизма, буддизма и конфуцианства [напр.527;526;418].

Естественно, что все такие местные "деревенские учения" представляют собой примеры упадхармы (неполной религиозной доктрины), и много теоретико-практических разделов здесь просто отсутствует. Примерно аналогичную картину можно видеть и в экваториальной Африке, где могут снисходительно отнестись к появлению в голом виде, но побить камнями, если кто-то забыл вставить в нос палочку. Естественно, что в условиях таких изолированных местных общин могут процветать самые разнообразные злоупотребления и искажения истины.

Сводить процессы формирования сект только к экономическим и социальным факторам — значит существенно ограничивать истинную картину. Обычная трансфизическая реальность сектанства связана зачастую с разного рода астральными сущностями и духами, которые здесь выступают наподобии «опекуна». Именно их диктаторские, безжалостные нотки и проявляются в поведенческой линии вождей сект. Для этих бесплотных астральных сущностей, понятно, заманчивой представляется перспектива проявить себя на Физическом плане; тем самым они получают множество дополнительных возможностей для своей эволюции. Более того: иногда медиумические способности некоторых сектантских лидеров делают возможными проявление целого ряда «чудес» и сверхнормальных феноменов за счет «подключения» этих лидеров к своим невидимым опекунам. И не раз одураченные новоиспеченные сектанты заявляли впоследствие о том, что те или иные сектантские руководители буквально их загипнотизировали или «околдовали».

Далее, все перечисленные признаки секты имеют не абсолютную, но относительную значимость. Все во-многом определяется масштабами или рамками, в которых данное мелкое вероучение рассматривается. Может показаться парадоксальным, но в определенной мере, если смотреть в масштабах всего христианского вероучения, как католичество, так и православие могут быть названы огромными сектами!

Обо всем этом можно было бы написать отдельный объемистый труд, но наши возможности здесь ограничены. Поэтому стоит отметить в заключение один довольно парадоксальный вывод:

те или иные черты сектанства могут проявляться и в религиозных группах, относящихся к традиционным религиям!

Ибо все зависит от уровня нравственной чистоты и духовной продвинутости тех конкретных служителей, которые осуществляют работу с паствой. Если, например, священник с амвона церкви начинает (держа перед собою крест как свидетельство соответствия своих слов божественным предначертаниям!) вещать о том, что мол Россию-матушку хотят погубить злобные простестанстские пасторы под видом гуманитарной помощи; что дескать враги не дремлют; что все остальные религии — ложные, и их последователи или просто попадут в ад или являются сами слугами рогатого, — ясно, что в этом случае его слова совсем не тождественны Божественным! Ясно, какая связь с Истиной будет у паствы сельского прихода, которым заведует такой священник! Документально доказанная связь российской цервки до 1992 года с КГБ, а также — другие факты религиозного фанатизма у отдельных представителей ортодоксальных религий, сближают, фактически, такие проявления с сектантством; и перечисленные выше признаки, характеризующие секту, будут в таких — все же значительно более редких случаях — сходными.

Ясно, что во всех подобных явлениях основное ущербное звено — уровень авторитетности конкретных религиозных лидеров. И те люди, которые хорошо уяснили себе подлинные Божественные Заповеди, те, кто во всех своих действиях старается опираться на слова Аватары (Господа Иисуса Христа, Будды, Шри Кришны или Шри Сатья-Саи-Бабы), — такие люди не попадут в силки ложных авторитетов, даже одетых в церковные рясы или белые дхоти.

Подлинные опасности сектантства, имеющие реальную угрозу для успеха в духовной практике, следующие:

1) поклонение не тому, что является высшим; это — нарушение принципа единобожия, установленного в совершенно разных Писаниях (напр. Исх 20:3;Втор 5:7; Бхагавад-Гита 9:23; Ишопанишада:13);

2) слушание лже-пророков, т. е. нарушение требования авторитетности Учителя;

3) использование в духовной практике методов, противоречащих указаниям Священных Писаний.

Третье фактически истекает из первого и второго. Но и первое, и второе и третье дают в сумме неправильно направленную энергию поклонения.

Если, к примеру, в духовной своей жизни человек использует членовредительские методы, или же — в сектантской практике есть групповой секс, — все это противоречит указаниям Священных Писаний в любой мировой религии.

Если вы хотите создать свою секту, вам прежде всего следует выбрать религию, а затем — пересмотреть все положения ее вероучения. Высшие тезисы — о Боге, о Триединстве и т. п. — лучше не трогать: могут не понять или, что еще хуже, — обвинить в сатанизме.

Типичный прием западного сектантства — объявление какого-то второстепенного теоретического тезиса или практического (ритуального) элемента очень и очень значимым. Вспомним, как у Даниэля Дэфо два государства лиллипутов объявили войну из-за вопроса о том, с какого конца следует разбивать вареные в смятку яйца. Одни говорили, что обязательно следует разбивать яйцо с его тупого конца, другие, наоборот, — с острого! И из-за этой ерунды, как метко заметил Дэфо, глупцы могут начать даже войну.