Цилия Грин - Осознанные сновидения
Если нашими критериями осознанного сновидения являются:
наличие у человека поля восприятия, отличающегося от обычного;
осознание человеком состояния, в котором он находится, и способность критически соотнести это состояние с обычным миром; тогда «дневные видения» миссис Уиллетт могут считаться, в той или иной степени, осознанными снами.
Восприятие миссис Уиллетт было не всегда визуальным, но иногда больше напоминало набор абстрактных впечатлений. Это нетипично, но тем не менее имеет определенное сходство с восприятием, о котором иногда упоминают в описаниях осознанных сновидений. Доктор Уайтмен, например, иногда говорит, что он осознавал присутствие в сновидении другого человека, не видя его. Кроме того, миссис Уиллетт обычно забывала часть своих переживаний после их окончания. Эта амнезия, конечно, отличает их от любого другого типа осознанных сновидений, но мы не выбирали в качестве критерия осознанных сновидений полную память о событиях. В этой связи интересна возможность вызывать осознанное сновидение внушением в сеансе гипноза с установкой на последующую амнезию. По-видимому, определяющим фактором здесь является связность мышления человека и его способность поддерживать критическое отношение к своим переживаниям. Относительно этого фактора в случае миссис Уиллетт Лорд Болфор замечает:
«Без сомнения, возникают определенные вопросы о том, как относится «я» миссис Уиллетт в необычном состоянии к ее нормальному «я»; но несмотря на очевидные различия, их можно идентифицировать с одной и той же личностью… Миссис Уиллетт… сохраняет самоосознание во время опыта».[32]
Миссис Уиллетт часто удавалось описать экспериментаторам свои переживания во время ее «дневных видений». Например, она могла сказать:
Сейчас мне кажется, что я иду по школе и встречаю темного мальчика… и затем что-то говорит: все это только ожившие воспоминания… Ах, какое красивое озеро! Я стою на каком-то выступающем участке, а вокруг меня оливковые деревья… Как красивы эти горы! Мне нравится их дикая часть, где кончается обработанная земля.[33]
Данная глава завершает обсуждение психологических факторов, которые могут предшествовать или сопровождать возникновение осознанности во сне, а также различных способов ее возникновения. В следующей главе мы приступим к рассмотрению свойств самих осознанных сновидений.
ГЛАВА VI
КОШМАРЫ И СТРЕСС
Самый распространенный тип осознанного сновидения у обычных людей — это кошмар, по ходу которого человек понимает, что спит, и может затем благодаря этому проснуться. Иногда те, кто видят повторяющиеся ночные кошмары, сообщают об эффекте обучения. Привычный сюжет кошмара напоминает им, что они опять попали в ситуацию, где можно вспомнить, что это сон, — и проснуться. Вот несколько примеров повторяющихся сновидений:
У меня были повторяющиеся сновидения, начиная с раннего детства и примерно до сорока пяти лет. Обычно в таком сне я говорил себе: «Конечно, мне знакома эта ситуация. Я уже бывал в ней много раз», — и если сюжет был приятным, я разрешал ему развиваться, а если нет, то я мог прекратить его и проснуться.
Сновидения, в которых я понимаю, что сплю, бывают двух типов. Оба они неприятны. Первый тип — это повторяющийся кошмар, хотя сейчас он снится реже, чем в двенадцать лет, когда я видел его очень часто. В этом кошмаре я ищу какой-то невероятно маленький предмет, причем мне жизненно важно найти его раньше, чем это сделает кто-то другой — я не знаю, кто он, но мне точно известно, что он злой. Я видел этот сон не один десяток раз, понимая, что это сон, и я его уже видел. Тем не менее, мне не удается ни изменить его сюжет, ни проснуться.
Мой повторяющийся кошмар, который бывает у меня при температуре больше 103°F, относится к этому типу… (т. е. осознанным сновидениям — прим. авт.) Обычно там находятся предметы, загораживающие мне выход, когда я пытаюсь добраться до какого-то отдаленного места. Сначала это была живая изгородь с калиткой в дальнем конце; иногда это стена комнаты, в которой я нахожусь, а порой — стадо животных на абсолютно плоской равнине.
… Однажды я видел ужасный сон, в котором меня застрелили. Понимая, что должен быть мертвым, я, тем не менее, сохранял прежнее состояние сознания, и заключительная цепь событий сна воспроизводилась снова, в меня снова стреляли, и снова убивали. В какой-то момент понимание абсурдности происходящего окончательно победило страх. Я полностью осознал, что это сон, и решил прервать его и проснуться.
Осознавание истинной природы ситуации во сне значительно облегчает имеющийся у человека груз эмоций страха, отвращения т. п.:
Все, что я помню об этих снах… что мне угрожает непреодолимая сила, и я приказываю себе не бояться, ибо «это всего лишь сон».
Осознанные сновидения, возникающие на почве кошмаров, — самые распространенные, хотя и самые короткие. Период осознанности обычно очень сжат, поскольку пробуждение следует почти сразу же после понимания природы происходящего. Об управлении сюжетом сна сообщается редко, и только в стереотипных рамках завершения кошмара.
Миссис Арнольд-Форстер описывает интересный метод, с помощью которого она пыталась превратить любой неприятный сон в напоминание о том, что она спит:
В некоторых давних сновидениях, когда печаль и ужас становились непереносимыми, в моем спящем уме вспыхивала мысль: «Это только сон; если ты проснешься, он закончится, и все снова будет хорошо». Если бы мы могли ясно осознавать этот факт прямо в момент начала плохих сновидений, они бы не вызывали у нас ужаса, поскольку всегда был бы открыт путь выхода из ситуации. Поэтому я пробовала произносить эту формулу про себя в течение дня и перед сном, всегда одинаково: «Помни, что это сон. Тебе не следует больше спать». Я решила делать это до тех пор, пока эффект от этих слов не станет даже во сне более мощным, чем впечатления от самого сна — чтобы во время кошмара я могла сказать: «Ты же знаешь, что это сон. Ты не должна больше спать; тебе следует проснуться». После того, как эта формула была полностью освоена, она всегда сразу меня пробуждала. Сейчас, произнося ее, я не обязательно просыпаюсь (хотя и такое случается), но кошмарный сюжет всегда прекращается. Он просто «отключается», а сон идет дальше — не прерываясь, но и без травмирующих событий.[34]
Ниже дается пример неприятного сновидения Арнольд-Форстер, которое после произнесения ею формулы преобразуется в приятное. Она не уточняет, был ли остаток сна осознанным, но степень ее некритичности по отношению к ситуации свидетельствует скорее об обратном:
В ходе длинного сновидения мне удалось отследить наличие запутанного и опасного заговора против нашей страны. Конспираторы внезапно изменили свое отношение ко мне, когда узнали, как много мне известно. За мной тщательно следили, и мой страх за свою жизнь стал таким сильным, что в моем уме вспыхнула формула для прерывания сна, и я тут же обрела уверенность. Я помнила, что могу обеспечить себе защиту, но при этом понимала, что если проснусь, то ценная информация об опасном заговоре будет утеряна, поскольку это «сновидное знание». Возникла ужасная дилемма: мне очень хотелось оказаться в безопасности, но в то же время сильное чувство долга убеждало меня остаться и сорвать планы предателей. Я боялась, что мужество изменит мне, поэтому молилась на коленях о том, чтобы у меня хватило храбрости не искать защиты в пробуждении, но идти вперед, пока я не сделаю все, что нужно. Поэтому я не проснулась, и сон продолжался. Главный заговорщик — человек с белым лицом и в котелке — следил за мной до самого дома, в котором я скрывалась; к этому времени он был окружен. Но после произнесения формулы страх улетучился, а вместо него возникло приятное ощущение великого героизма, в полной мере знакомое только тем, кто чувствует себя в безопасности. Сон стал восхитительным приключением, поскольку из него исчез элемент страха![35]
С психологической точки зрения интересно отметить сходство между осознанным сновидением, вызванным неприятным сном, и стрессовыми переживаниями, возникающими порой в бодрствующем состоянии, когда все кажется нереальным и похожим на сон. Иногда об этом чувстве говорят: «сейчас я проснусь, и этот кошмар кончится». В описаниях, имеющихся в распоряжении Института, это состояние часто упоминается в связи с воздушными налетами. Например:
В январе 1941 мы оказались под массированными бомбардировками в Кардиффе. В наш дом попали зажигательные бомбы, и все дома вокруг тоже пылали. Тяжелые бомбы падали постоянно, а я, хотя и был очень напуган, побежал за водой, когда возникло это самое чувство. Я сказал себе: «Это конец. Мы все погибнем. Выхода нет. Мы — неподвижная цель». Меня охватило чувство глубокого покоя и отстраненности, а страх исчез. Все было нереальным, и я задавал себе вопрос: когда же я проснусь?
