Бхагаван Раджниш (Ошо) - Просветление – путешествие без начала и конца. Последний цикл бесед Ошо
Поэтому он сказал:
– Ночь была холодной, и будда очень замерз. И здесь же сидел фальшивый будда. Я сжег статую; это было всего лишь дерево. – И чтобы внести полную ясность, он добавил: – Я пытался найти кости Будды.
В мире Будды кости будды называют «цветами». Когда будда пробуждается, даже его кости перестают быть костями, и потому их называют не костями, а «цветами». Постепенно, постепенно в Индии распространился такой обычай, что кости любого человека, когда он умирает…
В Индии тело должно быть сожжено на погребальном костре, и на третий день, когда костер полностью остынет и тело полностью сгорит, родственники и друзья идут на место сожжения, чтобы собрать «цветы». Это так называется. Они собирают кости. Эти кости нужно опустить либо в реку, либо в океан, чтобы они обрели вечный покой, – но их не называют костями.
Впервые «цветами» назвали кости Гаутамы Будды. Разве можно сказать, что кости Гаутамы Будды – это просто кости? В этом теле жил самый пробужденный человек; из этого тела исходило великолепие, блаженство, возникающее из ниоткуда. Именно поэтому Будда сказал: «Само это тело – будда, и сама эта земля – лотосовый рай».
Когда вы познаете свое небытие, оно начинает сиять. Это сияние исходит даже из ваших костей, ваших глаз, вашей кожи – все приобретает новую благодать, новое величие, новое великолепие. Ваши слова становятся золотыми, ваше молчание становится невероятно ценным – песней без звука. Даже когда будда идет, его тело выражает его буддовость. Если будда смотрит вам в глаза, его глаза выражают высшую истину. Независимо от того, говорит он что-нибудь или нет, он непрерывно распространяет вокруг себя определенную энергию. Он – излучатель, испускающий высшее блаженство.
Поэтому естественно, что если такой человек, как Гаутама Будда, стал просветленным в сорок два года и после этого жил еще сорок лет – на протяжении сорока лет Будда пребывал в этих костях, плоти и коже – то разве возможно, чтобы все эти кости и кожа не были затронуты этой потрясающей метаморфозой? Отсюда происходит это выражение – «цветы».
Переводчик сутры забыл об этом. Он просто говорит, что Танка Теннен сказал: «Мне нужно было сжечь статую, чтобы взять кости Гаутамы Будды» – не цветы. Но с изменением сознания меняется все. Все становится невообразимо прекрасным.
Танка сказал это, чтобы спровоцировать монахов, поставить их в тупик. Главный священник храма, конечно, сразу же сказал: «Откуда у деревянной статуи возьмутся кости?» Откуда у деревянной статуи возьмутся «цветы»?
Танка доказал свою правоту. Он говорит, что деревянная статуя – это не будда, что у нее нет даже костей, у нее нет даже «цветов» Будды. Это просто кусок дерева, которому придали определенную форму. Можно придать дереву форму, но нельзя сделать его буддой.
Монахам нечего было на это ответить, и тогда Танка спросил: «А тогда почему вы на меня набросились? Почему вы сердитесь на меня?»
Есть много вариантов этой истории. Вариант, который нравится мне – и я не знаю, есть он в священных писаниях или нет, – не знаю, откуда я его взял, но я совершенно уверен, что этот вариант правильный.
Танку Теннена обнаружили не утром, а посреди ночи, когда священники увидели, что в храме горит огонь, потому что они спали в храме. Верховный священник прибежал с криком:
– Ты что, с ума сошел? Что ты делаешь? Ты сжег одного из моих самых ценных Будд!
Тогда Танка взял свой посох – а будда уже почти догорел – и начал искать «цветы» в углях, оставшихся от статуи. Верховный священник спросил:
– Что ты делаешь?
Танка ответил:
– Я ищу цветы Будды. Я слышал, что у Будды были кости, и что они превратились в цветы. Я ищу эти цветы.
Верховный священник рассмеялся. Он сказал:
– Несомненно, ты сумасшедший. Это просто деревянная статуя, это не Будда!
Тогда Танка Теннен воскликнул:
– Ага! Так это не Будда! А ночь еще так длинна и очень холодна, а у вас здесь так много деревянных статуй; пожалуйста, принесите еще одну или две.
Верховный священник сказал:
– Ты очень опасный парень! Я не могу допустить, чтобы ты оставался в храме. – И он выгнал Танку Теннена из храма прямо посреди ночи.
Стояла холодная, морозная зима, и Танка Теннен сказал:
– Что вы делаете? Вы – мой верховный священник, и вы выгоняете меня из храма. Только для того, чтобы сохранить свои деревянные статуи, вы выгоняете будду!
Но верховный священник не слушал, он просто вытолкал его вон и запер двери.
А утром, открыв двери, он увидел, что Танка Теннен сидит у дороги рядом с мильным камнем. Собрав немного диких цветов и положив их на мильный камень, он сидел перед ним и пел прекрасную мантру, которую ученики обычно пели перед Буддой: «Буддам шаранам гаччами – припадаю к стопам Будды; сангам шаранам гаччами – припадаю к стопам тех, кто в общине пробужденного; дхаммам шаранам гаччами – припадаю к стопам высшей истины».
Священник сказал:
– Послушай, ты сжег моего будду – это был безумный поступок. Теперь ты ведешь себя еще безумнее. Это мильный камень, а не будда; а ты положил на него цветы и припадаешь к стопам этого мильного камня!
Танка Теннен ответил:
– Это то же самое, это просто предлог. У вас предлогом служат деревянные статуи, а у меня – этот камень. В нем скрыт каменный будда. Если какой-нибудь скульптор уберет все лишние куски, то появится будда. Годится любой предлог. Вы так сильно разозлились, когда я сжег один из ваших предлогов. Но это то же самое, что и ваша деревянная статуя; и в этом камне тоже нет костей Будды.
Мне просто захотелось под этим ранним утренним солнцем, когда дует этот прекрасный ветерок, когда воздух наполнен ароматом цветов и птицы чирикают и поют свои веселые песенки… Мне нужно было выразить свою благодарность человеку, от которого произошел мой род. Без него, наверное, не было бы стольких просветленных людей.
Гаутама Будда открыл новую главу в сознании человечества. Конечно, я припадаю к его стопам и склоняюсь перед истиной, которую он открыл, и припадаю к стопам тех, кто стал просветленным благодаря тому, что он поделился своим просветлением. Я не был бы тем светом, которым являюсь сейчас, если бы Будда не передал Махакашьяпе с цветком лотоса то, что не может быть высказано. Я выражаю свою благодарность величайшему в истории человеку, поднявшемуся над умом.
Я знаю, что так было на самом деле. Если вы не найдете эту историю в писаниях, исправьте их. Когда вам попадутся эти писания, исправьте их, потому что они не передают подход Танки Теннена со всей точностью; они очень бедны. Я люблю богатство – а подлинное богатство происходит из осознанности, из сознания.
Действуя таким образом, Танка Теннен пытался заставить всех этих священников и монахов осознать: «Что вы делаете? Вы забыли о реальности и поклоняетесь статуям. Подходит любой камень, потому что в любом камне скрыт Будда».
Я вспоминаю одну историю о Микеланджело…
Он шел по рынку, где продавался мрамор, и перед одной из лавок увидел большую глыбу мрамора. Он спросил хозяина:
– Сколько она стоит?
Хозяин ответил:
– Нисколько, потому что она лежит здесь уже десять лет, и никто о ней даже не спрашивал. У меня в лавке не хватает места, поэтому я выкинул ее на другую сторону дороги. Вы можете ее взять, тогда у меня освободится место, чтобы поставить несколько других камней. По-видимому, эта глыба совершенно бесполезная.
Микеланджело взял глыбу и через год пригласил владельца лавки:
– Можете прийти и взглянуть. Ваш камень расцвел.
И это было величайшее из творений Микеланджело – лишь несколько лет назад его уничтожил какой-то безумец. Это была статуя Иисуса Христа. Мать Иисуса, Мария, сняла с креста его тело; голова почти обнаженного Иисуса лежит у нее на коленях, а она глядит на его лицо. Это была одна из самых прекрасных в мире статуй.
Хозяин лавки не мог поверить своим глазам. Он спросил:
– Как вам это удалось?
Микеланджело ответил:
– Дело не во мне. Когда я проходил мимо глыбы, Иисус обратился ко мне: «Я лежу в этом камне. Просто убери лишние куски, и я проявлюсь».
И когда я посмотрел на эту глыбу, я увидел Иисуса на коленях у матери рядом с крестом. Камень выглядел очень странно, потому что внутри него была заключена статуя – крест, Иисус, лежащий на коленях у матери, Мария. Этот камень действительно казался очень странным. Но я совсем немного поработал над ним, откалывая лишние куски, и вот какое произошло чудо.
Эта статуя находилась в Ватикане, и лишь несколько лет назад – может быть, десять – какой-то сумасшедший с молотком явился туда и разбил головы Иисуса и Марии, и разрушил эту прекрасную статую, подобную которой, возможно, никогда уже больше не создадут, потому что Микеланджело рождаются не часто.
Этого человека схватили, но было уже слишком поздно. А на суде он заявил: «Я не Микеланджело, поэтому я не могу создавать, зато я могу разрушать. И мне хотелось, чтобы мое имя вошло в историю, мне хотелось увидеть свои фотографии на первых полосах во всех газетах. Мне это удалось, и теперь я готов понести любое наказание».
