Сергей Лазарев - Человек будущего. Воспитание родителей. Вторая часть

В России сегодня наблюдается тенденция к возрождению искусства и обретению правильных ориентиров. В обществе стала крепнуть вера, в театрах появляются интересные спектакли. Может быть, действительно справедливо утверждение о том, что спасение придет из России?

Размышления

Посреди ночи я неожиданно просыпаюсь. Болит позвоночник, и трудно повернуть шею. Я переворачиваюсь и пытаюсь занять удобное положение, чтобы уменьшить боль. Налицо очередная проблема. Я знаю, что скажут мне врачи. У вас с возрастом замедляется обмен веществ. Вы двигаетесь мало, и привычное количество пищи в вашем возрасте становится избыточным. Соответственно ухудшается сосудистая система, и усиливаются отложения солей во всех суставах. Ваша работа связана с постоянными нервными перегрузками, и это сказывается на эндокринной системе. Плохо работают железы, и это бьет не только по кишечнику, но и по почкам. Слабо работающий кишечник – это накопление шлаков и ядов в организме. Начинается отравление почек, они слабее работают, и состав крови начинает ухудшаться. Неважная кровь портит сосуды и забивает солями все уголки организма.

Почему о стариках говорят, что из них «песок сыплется»? Потому что если не менять после наступления климакса образ жизни, то отложение солей приводит к хрусту во всех суставах. Чем опасен спинной хондроз? Отложение солей сказывается не только на подвижности. Пережимаются сосуды и нервы, периферическая нервная система хуже работает, и это сказывается на всех органах. Шейный хондроз приводит к ослаблению зрения. Человеческий организм – это единая система, все органы связаны. И несмотря на то что сначала заболевает только один, последствия затрагивают все органы.

Я соглашусь с мнением врачей. В какой-то степени все это присутствует. Но дело в том, что я изменил питание, стал больше двигаться и отменил прием как источник сильнейшего стресса и перегрузок. Однако улучшения не произошло. Похоже, все-таки главный нерешенный фактор – психологический. Скорее всего, это последствия пятнадцатилетних перегрузок. Но, пожалуй, и это не главное. Главное, что информация, с которой я работаю, опасна.

Для того чтобы выйти на высокий уровень понимания и обобщения, нужно уходить туда, где все едино. Это можно называть сверхтонкими духовными планами. Можно называть будущим. И нужно соответствовать этому уровню. Интенсивность любви и чистота души должны быть намного выше, чем то, что я сейчас имею.

Самое большое богатство во вселенной после любви – это информация и энергия. И если для внутренне слабого человека даже денежный выигрыш может стать смертельным, если многие люди болеют и умирают при получении квартиры или дачи, то получение новой информации и энергии может не оставить неподготовленному человеку шансов на выживание. Начинается стремительное поклонение высшим духовным планам, то есть будущему, и затем – потеря будущего. Она может выглядеть как дьяволизм. Это процесс, при котором в высшей духовности все меньше любви и все больше стремления к власти, правоте, подавлению других. Это может выглядеть как сумасшествие. Потеря будущего может выглядеть как онкология или неожиданная смерть. Потеря будущего может проявляться как постепенное ослабление внутренней энергии. Все хуже работают железы, обмен веществ замедляется, тело костенеет. Это обычный процесс старения. Но когда энергия падает быстрее, чем обычно, в рамках своей физиологии человек может стареть гораздо быстрее. Похоже, у меня наблюдается именно эта тенденция.

Я, к сожалению, поздновато понял, насколько опасны духовные исследования.

Трудно сказать, начал ли бы я заниматься всем этим, если бы знал о последствиях. В первую очередь занятия духовными практиками опасны для потомства. Когда я диагностировал настоящих контактеров, я каждый раз наблюдал одну и ту же картину: либо отсутствие, либо гибель детей, за редким исключением. Как правило, выходя на тонкие планы, человек превышает свои возможности и расплачивается за это потерей будущего. В первую очередь страдают дети. Диагностика в какой-то степени помогла мне увидеть эту опасность, но одно дело увидеть, а другое – сделать. Я вижу, что мне не хватает умения любить и продолжение исследований для меня может быть убийственным.

Все-таки не надо было писать книгу «Воспитание родителей». На тонком плане тут же начинается подсознательное поклонение будущих читателей, а любое поклонение значительно усиливает концентрацию на человеческом счастье. Самые опасные медные трубы – те, которых не слышно, которые поют в будущем или вдалеке. Счастье обычно убивает незаметно. Душа человека прирастает к какой-то части бытия, а затем происходит отрыв вместе с жизнью.

Я ведь не хотел начинать книгу, потому что неважно себя чувствовал. Честно говоря, было стыдно писать о здоровье, о преодолении болезней, а самому находиться в плачевном состоянии. Решил подождать до осени 2008 года, а дальше – как пойдет. Полгода отдыха, возможно, привели бы меня в порядок. Но прогресс, наверно, все-таки делают женщины. Жена стала настаивать, говорить, что люди ждут новые книги, – в общем, садись и пиши. «У меня в голове и в душе пустота», – мрачно ответил я. Жена махнула рукой: «Ничего страшного, я тебя знаю, начнешь писать – разойдешься». Я начал писать, и через некоторое время меня придавило. С каждой книгой чистка идет на уровне, близком к смертельному. Интересно, выживу я на этот раз или нет.

Кстати, о силе воздействия искусства. Когда я заканчивал седьмую книгу «Диагностики кармы», я начал спешить. Нет бы переждать, пока не пройдут очередные испытания, но очень уж хотелось побыстрее закончить. Сделал рывок для завершения книги – и получил очередную чистку. Все мелкие неприятности собрались в одну большую – мы попали в аварию. У жены оказалось сотрясение мозга, а я так ударился головой в лобовое стекло, что потом год мучился болями в шее.

За день до этого мы с женой ходили в кино. Шел фильм про альпинистов. Назывался он «Вертикальный предел». Сцены были настолько захватывающими, что во время фильма я часто отворачивался, потому что уже не мог смотреть.

Минут через двадцать после аварии, когда мы с женой пришли в себя, первое, что она сказала, это: «А ведь вчерашний фильм по ощущениям был гораздо острее, чем эта авария». Оказывается, воздействие художественного фильма на нашу психику может быть намного сильнее, чем тяжелейшая авария, где человек чудом остался жив.

Я потом думал об этом и понял, в чем дело. Любое событие влияет на наше тело, но сознанием и душой мы не всегда успеваем это понять и прочувствовать. А искусство целенаправленно влияет на нашу душу, на наши эмоции, сознательные или подсознательные. И получается, что искусство для нашего подсознания является большей реальностью, чем сама реальность. Я подумал, что искусство – это не только избыток энергии и цель, к которой мы стремимся. Искусство – это то, чему мы подсознательно подражаем. Для маленького ребенка родители – это его главная цель. Он любит родителей, стремится к ним и подражает им. Подражая кому-то, мы уподобляемся ему и ощущаем себя единым с ним, заимствуем его качества. Обучение идет через подражание. Если ты не любишь своего учителя, тебе будет очень тяжело обучаться у него. Когда мы смотрим фильм, мы подражаем главному герою, а когда видим портрет главы государства, мы подражаем ему.

Многие не могут понять, почему Россия занимает одно из первых мест в мире по воровству, безнравственному и беспринципному отношению к собственной стране. Только несколько африканских стран могут сравниться с Россией в этом. А причины в первую очередь кроются в психологии. В середине 1990-х годов, когда президент, премьер-министр и руководитель партии демократов сообща пытались разворовать и распродать собственную страну, народ начал им активно подражать. И продолжает делать это по сей день. Как тонко заметил известный сатирик, существует заговор, имеющий целью уничтожить и разрушить Россию, и в этом заговоре участвует вся страна.

Я опять вспоминаю об аварии. Когда я вышел из машины, чувствуя, что жив и могу двигаться, ко мне подошел человек и предложил купить ее за тысячу долларов. Я отрицательно покачал головой, сказав: «Машина спасла мне жизнь, я ее восстановлю». Я чувствовал, что та грязь, которую из меня вышибали аварией, была принята машиной. Весь негатив машина взяла на себя. Я часто видел, как вещи, которыми я пользуюсь, берут программу самоуничтожения и разрушаются, портятся и ломаются.

Я отбуксировал машину в Питер, потом отвез ее на станцию техобслуживания. В течение месяца подвозил новые детали, и через месяц машина была полностью готова. Странно, но у меня была какая-то внутренняя благодарность к этому неживому существу. И вот машину уже можно было забирать, но оказалось, что моя история на этом не закончилась. Вероятно, свое внутреннее неблагополучие я преодолеть не сумел. Ночью станция техобслуживания загорелась, сгорело около тридцати машин. Сильнее всего пострадала одна машина – мой «фольксваген». От него практически ничего не осталось. Машину сумели определить только по обгоревшим номерам. Я понял, что машина второй раз взяла на себя мою смерть. Это только на внешнем, поверхностном уровне мы отличаемся от неживой природы, а на тонком плане разницы нет.