Борис Булгаков - Карлос Кастанеда. Жизнь и смерть Воина
«Осознанное сновидение».
Искусство сновидения – это способность владеть своим обычным сном, переводя его в контролируемое состояние сознания при помощи особой формы внимания, которое называется вниманием сновидения, или вторым вниманием.
Необходимо упомянуть такой важный аспект учения, как уровни внимания и точка сборки. В книге «Огонь изнутри» дон Хуан так говорит об этом внутреннем механизме восприятия:
– Следующая истина состоит в том, – продолжил дон Хуан, – что восприятие возможно благодаря точке сборки – особому образованию, функция которого заключается в подборе внутренних и внешних эманаций, подлежащих настройке. Конкретный вариант настройки, который мы воспринимаем как мир, является результатом того, в каком месте кокона находится точка сборки в данный момент.
Иными словами «точка сборки» – это наш «радиоприемник», улавливающий мир.
Смещение точки сборки напрямую связанно с теорией и практикой трех вниманий.
В создании картины мира по дону Хуану ведущую роль играет положение точки сборки – особого (ограниченного) места энергетического тела человека, через которое он воспринимает энергетические сигналы внешнего мира и положение которой возможно изменить. Степень подвижности и положение точки сборки определяют разные типы внимания:
Первое внимание соответствует повседневному стабильному описанию мира; жестко фиксированная точка сборки.
Второе внимание соответствует вниманию, настроенному на восприятие различных миров; точка сборки может принимать множество положений.
Третье внимание соответствует высшему состоянию развития внимания, при котором происходит полное осознание энергетических полей.
По словам дона Хуана, необходимым условием для развития внимания является достижение состояния безупречности и остановки внутреннего диалога, отвечающего за фиксированные конструкции восприятия, в повседневной жизни.
Исследователь Алексей Ксендзюк следующим образом описывал три типа внимания: «Первое внимание в этой системе только кажется наиболее простым. Мы не замечаем его магической природы так же, как рыба не замечает, что живет в воде. Это наша повседневность, способ существования осознания в сформированном на протяжении тысячелетий описании мира. И оно имеет особое значение – во-первых, потому что воспроизводится из поколения в поколение и является всеобщим достоянием человеческого рода, во-вторых, потому что возникло в процессе выживания биологической формы. Это не только результат научения, социализации; это еще и продукт энергетической конституции. Полевые связи, собранные первым вниманием в единый узел, отражают фундаментальные потребности организма и зафиксированы описанием. Его устройство – воплощенное равновесие и гармония. Символы и интерпретации почти идеально «маскируют» энергетические факты, заменяют их в нашем представлении и этим создают совершенную иллюзию «объективной реальности».
Второе внимание в этой системе – обширное пространство, лежащее за границей мира стандартного. Его объем многократно превышает поле первого внимания. Несмотря на то, что обычному человеку доступны лишь искаженные, слабые отголоски этого пространства, да и то, в исключительных условиях измененных состояний сознания, которые всегда кратко-временны и нестабильны, – второе внимание приводит нас в контакт с совершенно реальными энергетическими объектами, потоками и структурами.
Более того, между миром первого внимания и многочисленными мирами второго нет никаких барьеров или воображаемых расстояний. С точки зрения Реальности, все это, в основном, – лишь разные углы зрения на один и тот же Поток Бытия. Подобно тому, как в известной притче слепцы ощупывают слона в разных местах и составляют о нем противоречивые суждения, так и восприниматель, переходящий из одного режима перцепции в другой, получает удивительный опыт странствия по «параллельным вселенным», хотя Большой Мир, в котором мы существуем, один-единственный.
Третье внимание – это предельная Интеграция всех видов сборки сенсорных (энергетических) пучков, которая радикально изменяет масштаб существования и воплощает в себе наивысшую Свободу.
Таким образом, выбранный шаманом индивид стремится, следуя пути воина, достигнуть совершенства мага и уйти вслед за великими шаманами, предварительно воспитав преемника.
Ученичество
Сам Кастанеда неоднократно подчеркивал, что встреча их была случайна. Однако, нет ничего случайного ни в судьбе обычного человека, ни, тем более, в судьбе мага. По версии жены, родившись в Перу, Карлос, как и большинство местных, имел представление о шаманах, магии и растениях силы. Истории, легенды и сказки были культурным наследием, а рыночные брухо зачастую устраивали открытые «проповеди», разъясняя всем желающим принципы общения с духами и практики с растениями.
Не знаю, слышал ли Кастанеда гул накатывающей волны конца 60-х в Америке, с их нарко– и сексуальной революциями, но он был безупречен и попал в самую сердцевину, выпустив первую книжку в 1968-ом.
Вероятней всего, будущий доктор антропологии и философии знал, чего хотел и примерно знал, у кого искать информацию. Поэтому «случайной» эту встречу можно назвать только условно. Сам он описывал ее так:
Летом 1960 года я, в ту пору студент факультета антропологии при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, предпринял несколько поездок на Юго-Запад с целью сбора информации о лекарственных растениях, используемых местными индейцами. К одной из этих поездок относится начало описываемых здесь событий.
Я ожидал автобуса на станции в приграничном городишке, болтая с приятелем, который сопровождал меня в качестве гида и помощника. Вдруг он наклонился ко мне и прошептал, что вон тот старый седой индеец, который сидит у окна, здорово разбирается в растениях, а в пейоте – особенно. Я попросил нас познакомить.
Приятель окликнул старика, потом подошел к нему и пожал руку. Поговорив с минуту, он жестом подозвал меня и исчез, предоставив мне самому выпутываться из положения. Старик остался невозмутимым. Я представился; он сказал, что зовут его Хуан и что он к моим услугам. По-испански это было сказано с отменной учтивостью. Мы обменялись по моей инициативе рукопожатием, и оба замолчали. Это молчание, однако, нельзя было назвать натянутым, оно было спокойным и естественным.
Хотя морщины, покрывавшие его смуглое лицо и шею, свидетельствовали о почтенном возрасте, меня поразило его тело – поджарое и мускулистое. Я сообщил ему, что собираю сведения о лекарственных растениях. По совести, я почти ничего не знал о пейоте, однако получилось так, будто я дал понять, что в пейоте я просто дока, и что ему вообще стоит сойтись со мной поближе.
Пока я нес эту ахинею, он медленно кивнул и взглянул на меня, не говоря ни слова. Я невольно отвел глаза, и сцена закончилась гробовым молчанием. Наконец, после нестерпимо затянувшейся паузы, дон Хуан поднялся и выглянул в окно. Подошел его автобус. Он попрощался и уехал.
В интервью Джейн Хеллисоу, в августе 1968 он говорит следующее: «То, что я познакомился с ним, было чистой случайностью. Меня совсем не интересовали те вещи, о которых он знал, потому что мне не было известно, что именно он знал. Меня интересовало собирание растений. И я встретил его в Аризоне. Был такой старик, который жил там, где-то среди холмов, он знал много всего о растениях. Именно это меня и интересовало – собрать информацию о растениях. И, м-м, как-то раз мы пошли, я и мой друг, мы пошли повидаться с ним. Индейцы юма обманули нас и неправильно показали нам дорогу, и мы блуждали среди холмов, и так и не нашли этого старика. Э-э, позднее, уже когда моя поездка в Аризону подходила к концу, лето заканчивалось, и я собирался возвращаться в Лос-Анджелес, я стоял на автобусной остановке, и подошел этот старик. Вот так я с ним встретился. (Смех.) Э-э, я общался с ним около года, периодически я навещал его, потому что он мне понравился, он очень дружелюбный и стойкий. Очень приятно быть рядом с ним. У него было прекрасное чувство юмора… и он мне нравился, очень. И это было первое, что руководило мной, я искал его общества, потому что он был очень веселым и забавным. Но я никогда не подозревал, что он знал что-то еще помимо того, как использовать растения для медицинских целей».
Более детально первое знакомство Карлоса и дона Хуана описано во второй книге – «Отдельная реальность».
После знакомства проходит год периодических встреч, и только в июне 1961 Кастенеде было предложено ученичество.
Мои заметки о встречах с доном Хуаном начинаются 23 июня 1961 года. С этого дня началось мое обучение. До этого я встречался с ним лишь в качестве наблюдателя. При всяком удобном случае я просил рассказать мне, что он знает о пейоте. Каждый раз это кончалось ничем, и все же, судя по его колебаниям, какая-то надежда оставалась.
