Дипак Чопра - Как познать Бога: Путешествие души к тайне тайн

Поскольку Его роль — защищать, Бог первого этапа оказывается несостоятельным, когда слабый становится жертвой болезни, несчастного случая или насилия. Он во всеоружии, когда мы бежим от опасности либо переживаем кризис. На пике триумфа Его последователи чувствуют себя избранными. Они торжествуют над врагами и вновь радуются убежищу (на какое-то время), ведь Небо-то на их стороне.

Здравый смысл подсказывает, что агрессия вызывает ответный удар — мы знаем сие наверняка, ведь столько трагических войн пережили. Но между логикой нового ума, которая зиждется на обдумывании, наблюдении и способности видеть дальше просто борьбы за выживание, и логикой древнего ума стоит стена.

Древний ум вначале дерется — или уносит ноги — а уж потом задается вопросами.

Кто я?..

Борец за выживание

На каждом из этапов главный вопрос «Кто есть Бог?» тут же влечет за собой другие вопросы. Первый из них — «Кто я?». На первом этапе самовосприятие основывается на физическом теле и окружающей обстановке. Выживание — вот что прежде всего берется в расчет.

Задаваясь вопросом «Кто я?», авторы ветхозаветных писаний знали: они смертные, коих может постичь болезнь или голод. Для этих условий были свои причины; отсюда и семейные отношения с Богом, сложившиеся на понятиях о грехе, непослушании и невежестве. При всем этом Бог остается в игре — он хранит Адама и Еву, невзирая на наложенное на них проклятие, а спустя время Он усматривает добродетельность натуры их потомка Ноя и спасает его от смерти.

Однако же не будем судить о Боге первого этапа столь категорично, лучше посмотрим, насколько Он правдоподобен. Для многих людей жизнь была далеко не медом, их семейные отношения оставили глубокие психологические раны. Бог первого этапа врачует эти раны и дает надежду на выживание. В то же время он разжигает наши потребности. До тех пор пока мы будем нуждаться в защитнике, мы не перестанем цепляться за роль детей.

Какова природа добра и зла?

Добро — это безопасность, комфорт, пища, кров и семья.

Зло — физическая угроза и покинутость.

Весьма многие хотели бы заполучить абсолютные критерии добра и зла, особенно сейчас, когда все ценности рушатся. На первом этапе добро и зло различить, кажется, не так сложно. Добро там, где безопасно; зло — где есть угроза. Но такая лц четкая на самом деле картина?

Работникам социальных служб хорошо известно, что брошенные дети имеют странное желание защитить своих родителей. Если попытаться увести ребенка из травмирующей среды, он начнет искренне переживать, что вы лишаете его источника любви. Доминирующая потребность древнего ума — безопасность, потому-то немало жен, переживших семейное насилие, заступаются за своих мужей и возвращаются к ним обратно. Добро и зло безнадежно смешались.

Бог первого этапа столь же неоднозначен.

Даже если Ему поклоняются как милостивому родителю, который никогда не возлагал на нас бремя вины, Его добродушие пятнается страданием. Отец, дарующий море любви и щедрости, считается хорошим отцом, но если он обрекает свое дитя на мучения?.. Всякий, кто называет себя чадом Божьим, пусть призадумается. Ведь об этом противоречии чаще всего умалчивают.

Как обрести Бога?..

Через страх и сердечную преданность.

Если Бог первого этапа двуликий — одной рукой дает, а другой наказывает, — то и познать Его нельзя одним путем. В действие вступают страх и любовь.

Но умение жить в двойственности с ее постоянной игрой света и тьмы, любви и ненависти требует достаточной зрелости и готовности — и этим путем не идут на первом этапе.

Кто-то из детей цепляется за невинность, отрицая существование противоположного; такие ребята становятся идеалистами и придумывают свою реальность. Они упорно отвергают все «плохое» и успокаиваются, лишь когда ситуация снова становится «хорошей». Другие дети встают на одну из сторон, обвиняя во всех бедах «плохого» родителя и считая второго при этом всегда и во всем «хорошим».

Схема «хороший родитель — плохой родитель» принимает вид космической битвы между Богом и Сатаной. Существование противоборства между этими двумя силами значительно все упрощает, как упрощает все ребенок, решивший, что один из родителей будет «хорошим», а второй «злым».

Другая защитная стратегия, при которой все плохое отрицается и человек стремится всегда быть только хорошим, тоже весьма распространенное в религии явление. Если считать Бога безгранично милостивым, можно не придавать значения злу, которое допускается, — и люди умудряются так и делать. Истолкование происходящего связано с сознанием — то, что не осознается, не может существовать. В понимании религии Божественное остается «совершенным» (в смысле, что всегда право), а если кого Бог наказывает — так ведь, значит, есть за что.

На первом этапе правота всегда остается за Богом. Если это не так, мир становится слишком опасным пристанищем для жизни.

В чем моя жизненная задача?..

Выживать, защищать и хранить.

Каждый этап познания Бога имеет свои жизненные задачи, которые можно описать в понятиях высшего предназначения. Если враги окружили вас кольцом, то выжить — высшая цель для вас. Однако даже в сложнейших ситуациях человек надеется сделать больше, чем может.

Вы, наверное, думаете, что следующим шагом будет бегство. На первом этапе, между тем, бегство исключается правилами действительности. Ребенок не может бежать из семьи — как жертвам голода не дано избежать засухи. Поэтому ум от безысходности пытается подражать Богу, и раз Бог — защитник, мы пытаемся защитить самое ценное для нас в жизни. Другими словами, первый этап наиболее социален из всех семи миров, которые мы рассмотрим далее. На этом этапе человек учится быть ответственным и заботливым.

В чем моя самая большая сила?..

В мужестве.

Что мне больше всего мешает?..

Страх утраты, страх быть покинутым.

Нетрудно догадаться, что нужно делать, чтобы выжить в этом жестоком мире, — необходимо проявлять мужество перед лицом неприятностей.

Верящий в грозного Бога не сможет пойти дальше, к более высоким этапам, пока не скажет себе: «Я устал бояться. Ты не можешь быть моим Богом, если мне приходится укрываться от Твоего гнева».

Официальные религии служат хорошим свидетельством тому, что можно долгое время жить с гневливым, ревнивым и несправедливым Богом, даже если Ему отведена роль высшего судии. В конце концов, мы ведь должны научиться жить в двойственности.

Но главный момент тут психологический. Как много страха вы готовы вынести? Когда это препятствие устраняется, когда целостность личности становится важнее, чем приятие тебя системой, начинается новый этап. Переведите это на язык войны: один голос велит вам взбунтоваться, а другой грозится наказать, если вы нарушите закон, — и налицо трагедия первого этапа.

Ключевой вопрос первого этапа: почему Бог создал такой пугающий мир? Ответ зависит не от Бога, а от нашего Его понимания. Чтобы перерасти первый этап, следует прийти к новому пониманию всех поднятых ранее вопросов:

Кто есть Бог?

Что за мир Он создал?

Кто я?

Как мне найти общий язык с миром?

На втором этапе главная проблема — выживание — преодолена. Потребность в страхе ослабевает, и впервые мы видим, что в права начинает вступать новый мозг. Но даже при том, что коварный древний ум тихонько залегает где-то в глубинах черепной коробки, он не уничтожается насовсем головным мозгом и не вытесняется высокими мыслями, и Бог первого этапа остается вечным наследием, с которым сталкивается каждый, прежде чем достигнет высот духовного развития.

Если первый этап связан с выживанием, то второй — с силой. Никто не сомневается в том, что Бог обладает всей на свете силой и ревностно ее оберегает. На заре научной эпохи, когда еще только делались открытия в области электричества, а химические элементы классифицировались в единую таблицу, многие выражали обеспокоенность: а не будет ли это святотатством — так глубоко совать свой нос в дела Божьи? Сила не только принадлежала Ему, она принадлежала Ему безраздельно. Наш удел был слушаться — мировоззрение, полностью здравое, если считать Небеса целью всей жизни. Кто станет рисковать своей душой ради того, чтобы узнать, как и почему происходит разряд молнии?

Фрейд, между тем, подчеркивал, что влечение к могуществу труднопреодолимо. Ипостась Бога, наделяющего силой, опасна, однако Он все же благороднее образа Бога первого этапа.

Ему поклоняются те, кто уже создал стабильное общество, которому нужны законы и правила. Всемогущий уже не столь своенравен, как Его предшественник; Он все еще определяет нам наказание, но Его можно понять — негодяй преступил закон, а ведь знал заранее, чего делать нельзя. Справедливость больше не так беспощадна; цари и судьи, назначенные Богом, правят с чувством, что имеют на все безоговорочные полномочия, — по крайней мере, в этом они убеждают самих себя.