П. Веденин - Звери скального храма
— Постепенно ты сам определишься с тем, что и сколько тебе необходимо есть, выработав чувство меры, — подбодрил его Занг, взял и передал ему пиалу с мясом, которая с благодарностью была принята.
После ужина им принесли маленькие подносы с чайничками. С недоумением повертев в руках еще меньшие кружечки, Стефан попросил более вместительную емкость, объяснив это русским обычаем.
Вскоре его просьба была выполнена, однако налили в большой деревянный стакан ровно столько, сколько и в похожие на наперстки кружечки братьев, попросив сначала выпить, а затем уж начинать разговор о добавке.
Отхлебнув из стакана, летчик ощутил во рту приятный терпкий вкус, лишь отдаленно напоминавший ему чай, который ему доводилось пить в России, и почувствовал, как его тело буквально наливается силой. Ему казалось, что он с легкостью может вырвать дерево с корнем, хотя в голове было ясно и он не чувствовал алкогольного опьянения. С удивлением он спросил у Занга, что это за напиток.
Тот ответил, что это чай, который вырастили монахи на плантации, расположенной недалеко от монастыря в горах. Однако обработан он был по-особому: лошадь перед тем, как зарезать, в течение трех дней кормили особыми травами.
Затем, накормив ее листьями чая, через некоторое время резали, а желудок с чаем закапывали в землю. Там чай изменял свои свойства, приобретая качества, придающие вкушающему его энергетическую насыщенность и подъем психических сил.
— Он действует наподобие опиума? — осторожно уточнил Стефан.
— Конечно, нет. Опиум, как и другие наркотики, действительно позволяют человеку попасть в измененные состояния сознания. Но так как наркоман делает это не посредством волевых посылов, а с помощью посторонних организму веществ, то он не способен этим управлять. Значит, эти состояния несут прямую угрозу его психике, что может привести к сумасшествию.
Только когда человек сам, своими волевыми усилиями, вводит себя в измененную реальность и способен управлять своими действиями в том мире, можно говорить о полезности этого опыта. Чай же, который ты выпил, несет в себе лишь свойство пробуждать естественные силы бодрствующего состояния сознания.
После ужина они прошли пещерный лабиринт скального храма, выйдя в его внутренний дворик, половина которого была заполнена хозяйственными постройками. Вторую его часть занимало несколько площадок, на которых (как Стефан узнал от брата) монахи тренировались, а также, во время праздников, проводили показательные состязания и игры.
Площадки окружали деревянные манекены и другие тренажерные приспособления. Заметив, что летчик внимательно смотрит на них, Занг пояснил, что все это предназначено для отработки специальных движений и особых ударов, технику которых Стефан изучит непосредственно во время тренировок по внешней работе.
Пройдя к одному из хозяйственных строений, они увидели своего Наставника, перед которым была расположена черная доска размером с небольшой холст. Его тонкая кисть стремительно и точно выводила красивый пейзаж, периодически обмакиваясь в красновато-золотистые цвета.
Почувствовав их приближение, Учитель приостановил полет своей кисти и, повернувшись к ним, ответил на приветствие. После непродолжительного молчания он сказал, что Стефану нужно выбрать какую-либо работу по душе, которую тот будет выполнять, живя в монастыре. Ведь их община, по сути, является маленьким государством, жители которого сами себя и обеспечивают.
Чтобы ознакомить Стефана с тем, чем занимаются монахи, он повел учеников по различным цехам, показывая мастерские для изготовления керамических изделий, холста, ковки железа, плетения циновок, окрашивания полотна… и в еще множество других домиков, где каждый из братьев мог бы заниматься тем, к чему испытывал предрасположенность.
Особо заинтересовала Стефана мастерская, предназначенная для резьбы по дереву, потому что еще в раннем детстве он любил вырезать на досках незатейливые узоры. Даже в художественной школе, в которой он затем учился, ему больше всего нравились не сами предметы творчества, а тот процесс, посредством которого он мог бы увидеть и изучить различные технические приемы, применяемые в резьбе.
Рассказав о своем желании заниматься именно этим промыслом, он получил одобрение со стороны Учителя. Определившись в выборе, Стефан с Наставником и Зангом вернулись в мастерскую, где они подошли к пожилому монаху, аккуратно полирующего статуэтку слоника, изображавшегося в смешной позе и с игриво вскинутым хоботом.
Поняв, по какому поводу к нему пришли гости, он с улыбкой запросто представился Нгуеном и согласился обучать молодого человека тайнам работы с деревом, добавив, что Стефан может приходить к нему на занятия хоть с завтрашнего дня. Получив принципиальное согласие, они вышли и у дверей мастерской расстались.
На дворе стоял уже глубокий вечер, и Учитель отослал учеников отдыхать. Занг с братом вернулись к домикам на главном дворе и поднялись в один из них. В доме, на деревянном полу, были расставлены плетеные перегородки, разделяющие спальные места. Почетный угол занимал небольшой алтарь, где на особой полочке находился миниатюрный садик камней.
Показав новенькому свободное место, Занг лег по соседству, и вскоре за перегородкой послышалось ровное и глубокое дыхание. Через некоторое время и Стефан, расслабившись, стал переосмысливать накопленный опыт прожитого дня и строить голограммы будущих действий. Незаметно он поплыл в сознании и заснул.
Глава 17
Совершая вместе со своим Учителем экскурсию по монастырю и знакомясь с его жизнью, Стефан обратил внимание на то, что ему часто встречались изображения растений и животных, явно символизирующие собой какие-то принципиальные понятия.
Некоторые рисунки были ему уже знакомы, другие видел впервые, но чувствовалось, что между ними существует непосредственная связь, создающая единую систему смыслов.
Однажды они подошли к главному алтарю, за которым, во всю ширь, была расположена шелковая драпировка с искусно вышитой на ней веткой, в своем основании имеющей небольшое утолщение, очевидно обозначающее корень.
Розетка из двух, гармонирующих в цвете листочков, опоясывала ветвь, другой конец которой заканчивался раскрытым пяти-лепестковым цветком, по своим очертаниям напоминающим сливовый.
Подойдя ближе, он увидел, что на каждом из лепестков, а также в его середине, были вышиты уже знакомые ему изображения животных: дракона, змеи, обезьяны, тигра и орла — на лепестках — и журавля с боевым слоном в центре. От этого произведения искусства веяло неведомой для него энергетикой, и один лишь взгляд на цветок навевал думы о чем-то запредельном и недоступном простому взгляду.
Выйдя из храма, Стефан спросил Учителя о смысле символа, который был вышит на той драпировке, а в стилизованном виде служил знаком отличия темным одеждам монахов. Старик внимательно посмотрел на ученика и не улыбнулся, как обычно, а замолчал. Некоторое время они шли, не разговаривая. Подойдя к стоящей возле сливы скамейке, старик присел на нее и жестом показал Стефану сделать то же самое.
— То, о чем ты спрашиваешь, — неожиданно тихим голосом произнес Учитель, — является эмблемой, включающей в себя основные положения нашего видения жизни. Думаю, ты уже готов выслушать меня, и поэтому я открою некоторые знания, заключенные в этом символе. Они помогут увидеть целое, и тогда будет легче идти по ступеням познания, которые уже давно ждут твоего следа.
Слушай внимательно, — продолжал начатую речь Наставник, — и прими сказанное как нечто единое, целое, без деталей. Пусть пройдет некоторое время, за которое ты сумеешь обдумать и осознать сказанное мною, и только затем мы вернемся к обсуждению отдельных частей этого вопроса.
Учитель некоторое время пристально смотрел вдаль, хотя у Стефана возникло отчетливое чувство, что смотрят как раз в него. Причем этого специально не скрывают, предоставляя возможность и ему самому удостовериться, что он понимает важность момента и находится в состоянии повышенной концентрации, где нет места напряжению, но, в то же время все силы отданы погружению в интересующую тему.
Стефан не просто ощущал энергию этого взгляда, — он буквально чувствовал, как невидимые, но мощные лучи, исходящие от Наставника, непостижимым образом входили в его сознание. Однако ни страха, ни беспокойства он не испытывал. Неожиданно он услышал внутри себя легкий щелчок, и его внимание удивительным способом поменяло свою фокусировку. Все было тем же, и в то же время что-то незаметно изменилось.
— Изменилось состояние твоего сознания, а вместе с этим, и его восприятия. Оно стало концентрированнее, и, следовательно, качественнее, — откуда-то изнутри прозвучал голос Учителя.
