Бхагаван Раджниш (Ошо) - Завтрак гораздо важнее, чем рай
Христа распяли не евреи, его распял посредственный ум – ум, который боится столкнуться с реальностью, ум, который боится погрузиться в полную, предельную скуку. А предельная скука – это переход, ведущий к храму празднования.
Но не беспокойся о людях. Зачем тебе о них беспокоиться? Или тебя гложет сомнение? Ты ищешь поддержки у людей? Наверное, тебя тревожит вопрос: «Как Ошо может быть прав, если против него настроено так много людей?» Ты чувствуешь себя не очень уверенно, ты боишься, трусишь. Когда ты здесь среди моих людей в оранжевых одеждах, ты спокоен: «Ошо, наверное, прав – так много людей в оранжевом». Но когда ты идешь на улицу Махатма Ганди, естественно, ты начинаешь думать: «Зачем я в это ввязался? Большинство людей не носят оранжевых одежд. И не только не носят, они еще и настроены очень враждебно».
И в тебе возникает страх, в тебе возникает сомнение: «Вдруг я попался в ловушку фокусника? Или гипнотизера? Я же разумный человек, что я здесь делаю? Почему я попался на удочку всех этих медитаций? Больше никто не медитирует! Я приезжаю сюда издалека, а люди, которые живут в Пуне, совершенно этим не интересуются». Похоже, тебя что-то беспокоит, ты неуверен, колеблешься. Глубоко в душе ты хочешь быть со мной, но что делать со всей этой толпой, которая против меня? И ты хочешь получить утешение.
Ты говоришь: «Мне кажется, что хотя сейчас общество и отвергает тебя, но со временем оно тебя примет».
На самом деле, тебя не волнует общество. Ты хочешь услышать от меня: «Да, не беспокойся – эти люди последуют за мной». Тогда ты сможешь чувствовать себя спокойно. «Эти люди примут меня, дай срок! Все эти люди станут „оранжевыми“ – только подожди, придет время». Тебе нужно услышать от меня такое заверение, чтобы присутствие людей, которые против меня, перестало тебя беспокоить.
Просто вглядись в это. Постарайся осознать, что происходит в твоем уме, когда ты задаешь вопрос, почему ты задаешь этот вопрос. Вопрос может не отражать твоей реальности, но ее не спрячешь – по крайней мере, от меня. Я отвечаю не столько на ваши вопросы, сколько на причину возникновения того или иного вопроса. Поэтому иногда возникает ощущение, что я не отвечаю на ваши вопросы напрямую, иногда вам кажется, что я хожу вокруг да около. Иногда вы можете даже подумать, что я уклоняюсь от заданных вопросов, – это не так. Просто я стараюсь отвечать на вопрос не поверхностно, а глубинно, вникая в причину его возникновения.
Есть люди, которые задают вопросы с оговоркой: «Это на самом деле не мой вопрос, я задаю его для других». Но почему другие сами не могут задать этот вопрос? Почему вы должны беспокоиться о других? Дело в том, что вы сами хотите спросить, но не хотите признаваться, что это ваш вопрос.
Однажды ко мне пришел человек и сказал:
– Один из моих друзей внезапно стал импотентом. Я пришел, чтобы узнать, можно ли ему помочь.
– Почему бы тебе не сказать своему другу, что он мог бы прийти сам и сказать, что один из его друзей стал импотентом, потому что я прекрасно вижу, что ты и есть твой друг, – сказал ему я.
Он очень разволновался, начал потеть.
Я сказал:
– Не потей! В чем дело? Почему ты не можешь посмотреть проблеме в лицо? Если ты начал страдать половым бессилием, не становись настолько бессильным, чтобы быть неспособным даже задать вопрос. Сохрани хотя бы эту силу. Посмотри правде в глаза.
Есть некоторые люди, которые почему-то думают… Дело даже не в том, что они обманывают, – они действительно думают, что спрашивают, чтобы помочь другим. Йога Чинмайя часто задает вопросы, чтобы «помочь другим». Глубоко в душе он знает, что вопрос его, но не может этого принять, он не может сказать: «Это мой вопрос». Это больно: «Я задаю такой вопрос? Я не должен задавать такой вопрос. Я так долго живу с Ошо – я не должен задавать такой вопрос». Но вопрос есть, и его надо задать, вот вы и находите хитрый способ сделать это.
Итак, Сиддхартха, видимо, беспокоится об обществе только внешне. Глубоко внутри он беспокоится о себе. Он хочет получить твердое обещание: «Ты на правильном пути – другие не правы. Только дай срок! Они будут поклоняться не только мне, но и тебе! Вы будете моими апостолами, вы мои Лука, Фома и Марк. Подожди, дай время! Ты совершил такой великий поступок, став учеником сумасшедшего. Только дай срок – эти глупые люди будут поклоняться не только твоему мастеру, но и тебе. Тогда они поймут, тогда они узнают, какой великий шанс они упустили».
Углубись в свой собственный страх и позволь ему ясно выразиться в твоем вопросе. По крайней мере, найди причину своих вопросов. Если ты сможешь найти причину своих вопросов, девяносто девять вопросов из ста просто исчезнут – потому что ты найдешь ответ в самой причине. Если глубоко погрузиться в вопрос, дойти до самых его корней, там будет ответ. Останется лишь один вопрос, на который ты не найдешь в себе ответа, и вот его-то и стоит задать – он станет мостом между мной и тобой.
Всегда находите подсознательные корни своих вопросов.
Есть еще один вопрос в том же духе:
Ошо, в своей последней лекции ты назвал Дхармараджа Юдхиштхиру нерелигиозным человеком только потому, что он проиграл свою жену в карточной игре. Но как насчет одного из твоих последователей, который помешан на вине и женщинах? Кроме того, он свободно курит чарас и ганджу. В каком смысле он следует более высокой религии, чем Юдхиштхира? Объясни, пожалуйста.
Этот вопрос от Сохана Бхарати. Он новенький, он принял саньясу всего несколько дней назад. У него, наверное, очень и очень глубоко обусловленный индусский ум.
Поставить женщину на кон в карточной игре – а он говорит: «Только потому, что он проиграл свою жену в карточной игре»! Жена в Индии – всего лишь вещь, мебель, так что в этом плохого? На самом деле, Юдхиштхира и его братья вели себя с этой женщиной так, будто «она собственность». Их было пятеро братьев, и они делили одну женщину: одна жена и пять мужей. Человека нельзя разделить как собственность. Об этом даже страшно подумать: пятеро мужчин делят одну женщину – как будто она кусок земли!
И затем, в конце концов, Юдхиштхира ставит ее на кон в карточной игре и проигрывает. Можете вы себе представить, чтобы женщина поставила своего мужа на кон в игре? Разве вы бы сказали: «Ну и что! Всего лишь муж – что в этом такого?» В Индии не может такое случиться. Вы бы никогда этого не простили, для вас это просто немыслимо.
Мужа в Индии называют свами – господин. А жену называют даси – служанка, рабыня. Это отвратительно. Но индусский ум Сохана Бхарати, должно быть, обиделся, когда я сказал это, потому что Юдхиштхира считается великим религиозным человеком, одним из величайших религиозных лидеров индуистов. Для меня он даже не человек! Что уж говорить о его религиозности? Он даже не человек.
Далее он спрашивает: «Но как насчет одного их твоих последователей, который помешан на вине и женщинах?»
А это как раз очень по-человечески! В этом нет ничего нечеловеческого! Что плохого в том, чтобы быть помешанным на женщинах? Это естественно. Да, это можно преодолеть, но это можно преодолеть, только прожив.
И каждый ищет что-то вроде вина, что-нибудь опьяняющее, чтобы утопить свои страдания и тревоги.
Морарджи Десаи пытается ввести в Индии запрет на алкоголь. Но он сам опьянен властью. А это гораздо более опасное опьянение, чем от обыкновенного вина, – когда вы пьете алкоголь, вы причиняете вред только себе и больше никому, но когда вы опьянены властью, вы причиняете вред миллионам.
Если человек курит чарас и ганджу, он причиняет вред самому себе. Да, он причиняет вред, но только себе. Это его право от рождения – причинять себе вред. Он медленно убивает себя, но это его право. Он больше никому не причиняет вреда. Он не пытается навязать вам свою ганджу или свой чарас.
А Морарджи Десаи пытается навязать свою идею всей стране! Он ведет себя как диктатор, а не как религиозный человек. Кто ты такой, чтобы распоряжаться чужими жизнями? Нельзя быть таким самонадеянным. Можно сказать, что ты думаешь, но свое мнение нельзя навязывать как закон. Я тоже знаю, что алкоголь вреден, но нужно идти и учить людей, объяснять им, что алкоголь вреден. Никто не должен навязывать свое мнение насильно. Превращать его в закон – это насилие, это означает, что отныне за ним будет стоять полиция и оружие.
Что означает принятие закона? Это означает, что ты не можешь обратить людей в свою веру, не можешь их переубедить и пытаешься воздействовать на них силой, властью, насилием. Это не демократично, совершенно не демократично.
И никто не видит ловушки власти – одурманивающего действия власти, опьянения властью. Каждый, кто добился власти, пьян!
Я не говорю, что люди должны употреблять алкоголь или чарас и ганджу, но я утверждаю, что у всех есть на это право. Человеку должно быть позволено хотя бы одно: причинять вред самому себе – если он этого хочет, если он так решил. Нужно просто поставить его в известность, что это вредно, вот и все – больше ничего нельзя сделать. Вы не можете решать за него.
