Владимир Шмаков - ЗАКОН СИНАРХИИ
Итак, идея человека и идея человеческого общества неразрывно сопряжены друг с другом. Вне общества человек невозможен, и в то же время общество есть не только совокупность индивидов, но и самодеятельный организм. Подобно всякому другому организму природы, человеческое общество рождается, развивается, достигает дряхлости и умирает, распадаясь на составные части. Во время своей жизни оно представляет собой нечто вполне целостное, но и вместе с тем нечто самостоятельное среди других подобных. Как всякий организм, каждое человеческое общество обладает субъективными особенностями, а следовательно, и некоторой личностью. В силу этого общество может воспринимать из окружающего только то, что гармонирует с его личными свойствами и условиями жизни. Наоборот, всякое искусственное навязывание ему нового, несогласного с его настоящим состоянием, а в особенности с его общей природой, неминуемо ведет к нарушению правильности его жизненных функций, к заболеванию, а в более серьезных случаях и к смерти. В частности, это воочию сказывается при всяких заимствованиях из других обществ таких учреждений, устройств или законов, которые не вытекают органически из его состояния и качествований.
«Искусственная привязка чуждых, хотя и более совершенных учреждений, восприятие иной, хотя и высшей цивилизации сопряжены, конечно, и с опасностями. Если почва недостаточно подготовлена для такой привязки, если духовные силы народа недостаточно развиты или развиты в другом направлении, в другом смысле, то внезапный переход, то слишком далекий скачек от низшего к высшему может подействовать разрушительно, разлагающе, регрессивно. Разве мы не видим тому примеры в лице тех государств и народов, кои, прельщенные высокоразвитыми учреждениями передовых наций, пытались перенести их на свою почву без всякого видоизменения? Вместо ожидаемых богатых плодов, учреждения эти принесли с собой лишь лишь расстройство и разорение»[197]
Закончим этот обзор исследований Лилиенфельда цитированием его вывода о сущности эволюции по отношению к началам необходимости и свободы. Чем выше развит организм, тем совершеннее в нем общая целостность и гармоническое соподчинение частей возрастающим синтезам. Однако это вовсе не есть механизация жизни последних: чем больше развивается в организме соподчинение частей, тем больше обеспечивается им свобода индивидуального развития. Как в хаосе безграничная свобода частей, взаимно обессиливаясь, превращается в действительности в полную парализацию всех возможностей, так наоборот, в современном организме установление гармонических ограничений и разграничений делает невозможным существование каких-либо препятствий свободному развитию.
«В неорганической природе свобода кажется нам доведенной до бесконечно малой величины, одновременно с началом духовности и целесообразности. По мере восхождения по бесконечной лестнице органических существ, все три начала усиливаются одновременно, достигая в человеке высшего своего развития. Чем выше развиты человек и человеческое общество духовно и нравственно, тем оно свободнее»[198].
Работы Вормса и Лилиенфельда вполне убеждают в правильности приписывания человеческим обществам органического строения. Насколько было бы ошибочно отождествлять организм общества с организмами отдельных существ природы, настолько устанавливаемая ими доктрина об аналогичности их качествований представляется несомненной. Организм общества принадлежит к высшему иерархическому порядку, а потому соответственно видоизменяется в конкретные признаки, однако в своем внутреннем содержании, то есть в идее своего строения общество и отдельные существа вполне тождественны, ибо в их строении раскрывается та же самая идея организма.
Вормс пытался, но, как мы показали, — неудачно — выявить представление о сознании и личности общества как таковых. Будучи величинами высшего иерархического поряд- ка, чем сознание и личность отдельного человека, они тем самым по отношению к нему трансцендентны по самому существу, то есть недоступны имманентному постижению. Однако каждая часть, входя в целое, может иметь идею и всего целого, это не будет его адекватное постижение, но лишь восприятие целого в индивидуальных категориях и тональностях. Потенциально такое постижение возможно, а потому постараемся приблизиться к этой цели, насколько это позволят наши силы. Для сего необходимо предварительно выявить несколько привходящих сюда понятий и ознакомиться с некоторыми вспомогательными теориями; исполнение последнего и составит нашу ближайшую задачу.
II.Учение об эгрегорах и его видах
Когда несколько индивидуальных сознаний входят между собой во взаимодействие, то они самим этим фактом вызывают к бытию некую систему потенциальных напряжений. До этого момента каждое из них имело свои личные цели, повиновалось только своим личным потребностям и исходило только из своего настоящего положения.
Сталкиваясь с себе подобным, такое сознание оказывается уже принужденным так или иначе считаться с результатами столкновения, то есть в его личную жизнь входят элементы некоей группы, составляющие влияние и качество-ванне постороннего сознания. Чем больше число таких столкновений и чем они многообразнее, тем большее влияние оказывают на данный индивид его окружающие. У них появляются общие цели, общие условия жизни и общие же потребности.
Справедливо и обратное положение: чем общнее цели, условия жизни и потребности у некоторой группы индивидов, тем более происходит между ними взаимодействий и тем более захватывают эти столкновения все стороны бытия.
Итак каждый индивид, делаясь членом некоторой группы, тем самым ставится в необходимость так или иначе ориентировать себя по отношению ко всем другим ее членам, равно как и к их различным сочетаниям, — выявить свое к ним отношение. Это равносильно тому, что каждый член отражает в свойственной ему перспективе все целое группы. Последнее может быть им вполне осознано или же оставаться в бессознательной области, но самый факт этого несомненен. В больших группах небольшие сравнительно различия между отдельными индивидами представляются исчезающе малыми, а потому каждый индивид сопрягается лишь с типами определенных качествований. В действительности возможность взаимоотношений между членами и группами проистекает из их внутреннего органического сродства, но с внешней стороны представляется, что эти взаимоотношения сами независимо вызывают к бытию это сродство.
В каждом организме, входящем в группу, сознание последовательно осуществляет во времени путь своей эволюции. Вначале его содержание исчерпывается лишь несколькими элементами — дифференциальными аспектами монады, а затем это содержание все время растет, постепенно приближаясь к полному раскрытию всего ее потенциального содержания. Посему взаимоотношения членов группы, потенциально намечаемые качествованиями индивидуальностей их монад, актуально устрояются в строгой зависимости от настоящего состояния их сознания, то есть их мест на лестнице эволюции.
По отношению к каждому члену группы вся совокупность других ее членов со всеми их взаимоотношениями представляется собой более или менее упорядоченной системой. Она резко выделяется из общей окружающей среды, и с каждым новым шагом эволюции индивидуальное сознание все с большей силой убеждается в своей неразрывной связанности с этой системой и со всеми изменениями ее состояний.
В дилемме Я и не-Я сознание видит себя прежде всего окруженным членами своей группы, а уже затем воспринимает другие данности окружающего мира. Отношение совокупности сознаний группы к одному из ее членов обусловливается его индивидуальными качествами и развитостью его воспринимающих способностей, то есть в нем раскрывается целостное содержание лишь в некотором аспекте. Дополняясь взаимно, эти аспекты во всем своем целом полностью раскрывают все его содержание. Таким образом, совокупность сознаний членов группы есть нечто по существу актуальное, в эзотерической традиции оно именуется эгрегором. Итак, эгрегор есть органическая совокупность актуальных сознаний всех членов группы.
Ясно, что эгрегор по самому своему существу трансцен- дентен индивидуальному сознанию, которое входит в него как часть в целое. Его жизнь протекает в более высоком иерархическом плане, ибо он относится ко всему целому группы и есть не что иное, как ее актуальное сознание.
Как потенции индивидуальной монады раскрываются в соответствующем ей актуальном сознании, так потенции общего единства группы раскрываются в эгрегоре. Термины «сознание» и «эгрегор» по 'существу адекватны, но они выражают ту же самую реальность в различных масштабах иерархии: сознание монады п-ого порядка для монад п-ого порядка представляется эгрегором ее группы, объединяемой монадой п-ого порядка. Так, например, сознание человека по отношению к отдельному элементу его апперцептивной массы представляется эгрегором его группы.
