Геннадий Белимов - Загадочный Волжский
Я не раз посещал эту квартиру, мы приглашали экстрасенса для чистки комнаты, но ему самому стало плохо. Подруга из соседнего дома подтвердила факт резкого ухудшения самочувствия: «Весь вечер потом голова болела, никакие таблетки не действовали. У них здесь в доме какая–то плохая, темная энергетика, — пояснила она, — лишний раз не захочешь прийти…»
Эниолог В. Б. Москалев, побывавший в злополучной квартире, говорил об угнетающей энергетике в квартире, но источник ее возможен как из земли, так и от болеющих соседей.
— Территория нашего города расположена вблизи глубинного разлома, а это обычно сопряжено с негативными излучениями Земли, — сказал Валерий Борисович. — Возможно, под этим домом проходит земная трещина. Однако не исключен и психологический фактор: одиночество жительницы квартиры и ее повышенная восприимчивость.
Кстати, тот микрорайон расположен в положительной зоне города.
Консультируясь по поводу квартир с «дурной» энергетикой, я узнал от специалистов, что подобных зон и домов в городах становится все больше. Ощущение, будто истончаются преграды между нашим трехмерным миром и параллельными мирами, и сюда устремляются негативная энергетика и негативные сущности с вампирскими наклонностями. Они пожирают энергию людей. Как с этим бороться, мы, пожалуй, еще долго не узнаем, поскольку ни наука, ни церковь не жаждут заниматься «этим бредом». А люди болеют и умирают.
Кстати, о таком сближении миров было указано в одном из писем Е. И. Рерих за 1936 год: «…приближение огненных энергий позволяет новое сближение миров, и люди явятся свидетелями многих необычных феноменов в природе. В связи с этим сближением ускорятся и перевоплощения, и все чаще будут появляться дети, помнящие свое прошлое, которое легко можно будет проверить, ибо свидетели этой жизни будут еще живы. Также участятся появления детей–феноменов, да и наука обогатится новыми замечательными открытиями». Что в целом и происходит. В частности, рождаются дети, которых назвали по цвету их ауры «дети индиго», наделенные самыми разными удивительными качествами.
Полагаю, что жизнь рано или поздно заставит науку и подлинных исследователей заниматься изучением геопатогенных зон Земли и феноменом сближения миров — мира Тонкого и мира физического, трехмерного. Тогда нам многое станет понятным. И лучше бы, чтобы этим занялись как можно раньше…
Глава 9
ЗАКОЛДОВАННАЯ ПОЙМА
Эта чудная долина
С кем ни заговори, невзначай или по делу — никого из волжан не оставляет равнодушным любое упоминание о Волго — Ахтубинской пойме. Каждый из нас любит и славит по–своему этот чудный край, похожий на райский оазис, будто в возмещение подаренный Творцом людям за пустынные пространства опаленных солнцем окрестных степей Прикаспийской низменности. На многие сотни километров протянулась она в живительном междуречье от истока Ахтубы до Каспия, словно волшебная изумрудная долина, полная жизни и радости. С крутого берега Ахтубы широко, вольготно распахивается взору сочнозеленая даль с темной курчавиной пойменных лесов, пестрой мозаикой лугов и полей, светлыми крапинками бесчисленных ериков, ильменей и стариц. Не налюбуешься!..
Она и с проселков чудо как хороша, если не ехать быстро, успевая разглядывать окрестности, а уж когда углубишься в перелески или неспешно шагаешь по берегу тихого ерика — так бы и шел и шел куда–либо наобум, открывая новые чудные уголки здешних красот.
В пойме мы, горожане, проводим лучшие наши часы, а бывает, и дни отдыха. Здесь есть чем заняться — рыбалкой, охотой, сбором грибов, просто гулянием по заповедным тропам, фотосъемкой, чтобы потом радовать друзей удачными снимками; здесь пролегают пешие, велосипедные, байдарочные туристские маршруты, а любители спортивного ориентирования чуть ли не весь год устраивают увлекательнейшие соревнования по бегу с компасом и картой. Хорошо в пойме! Эх, ездить бы сюда почаще, отдыхать душой и телом, кабы не засасывал своей вечной суетой неугомонный город…
Аномальные происшествия в нашем регионе, конечно, не могли обойтись без участия поймы. Иногда доходили до нас сведения то о наблюдениях НЛО над долиной, то кому–то мерещились утопленники в глубоких омутах стариц, то пугали приведения из ночной круговерти.
Одной из первых для нас ситуаций по пойме был рассказ жителя Волжского Ю. Н. Гусева, заядлого рыбака и грибника, исходившего долину, как он говорил, вдоль и поперек. Общаясь с ним, я хорошо узнал этого человека, и с полной уверенностью могу судить о его личной честности и высокой порядочности. То есть случай с ним вовсе не придуман.
С Юрием Николаевичем меня познакомил один из энтузиастов–исследователей аномальных явлений. Небольшого роста, худощавый, годами немногим за пятьдесят, он трудился слесарем на Волжском заводе синтетического каучука и до памятного случая с ним «летающими тарелками» или «инопланетянами» особенно не интересовался. Главная его отрада и отдых — рыбалка. Пойма в те годы позволяла тешить уловом рыбацкую душу.
Это был 1991 год. Тогда мы уже активно занимались исследованиями непознанного.
К моему визиту Юрий Николаевич отнесся уважительно, понимая, что не праздный интерес привел меня в его квартиру. Вообще я бы отметил его доброжелательность и желание помочь в разгадке его приключения, хотя сам он из скромности вряд ли стал бы нас разыскивать. Помог встрече, повторяю, его более увлеченный друг.
— Это было два года назад, в августе восемьдесят девятого, — вспоминал он. — Рано утром я вышел из автобуса в Колхозной Ахтубе, в пойме, и знакомым проселком подался на Лаврушку — ерик неподалеку от озера Богачиха. Решил поблеснить: щуки там водятся. Раньше–то я часто туда приезжал — место хорошее: неподалеку ерик Прорва, озеро… Не в одном, так в другом водоеме испытаешь удачу.
Ну ладно — иду себе, миновал лес, вышел на широкую длинную луговину. Там обычно хороший сенокос у селян. Дорога чуть не посередине легла. Вдруг в какой–то момент поднял глаза — метрах в пятидесяти от меня идут четверо. Одеты в черные костюмы, типа спортивных, под горлышко, но без всяких полосок и замков. Обувь не рассмотрел, не о том думал. Какими–то странными они мне показались… Ну, во–первых, рост. Один, посередке, очень высокий, метра два будет, а трое по сторонам, наоборот, низенькие, меньше полутора метров. Я еще из–за их роста подумал, не вьетнамцы ли, из приезжающих на заработки?
Но главное, что меня в тот момент занимало: откуда они появились? Если лежали в траве да встали — так там даже понижения нет, я б издалека увидел: луг, как на ладони. И из леса выскочить не могли, он не близко. В общем, ничего не пойму.
Подходим. Они внимательно и неотрывно смотрят на меня. И тут я вижу, никакие это не вьетнамцы! Лица странные, вроде без подбородков, а глазищи!.. Как блюдца — такие большие. На голове, помнится, редковатые, короткие волосы, серый цвет лица… Я посторонился, когда вплотную подошли. Поравнялись… Хочу обернуться, сзади поглядеть, а не могу! Что–то мешает. Метров на десять отошел, тогда только что–то отпустило. Глядь, а их уже нет! Словно растворились. Как и не было.
Ну тут я вовсе в недоумении. Что со мной? Показалось? Так ведь глазам–то верю, видел же их! Иду в растерянности. Оглянусь — никого… Дошел до Лаврушки, спиннинг достаю, а рыбачить не тянет: все об этих четверых думаю. Откуда они взялись и куда вдруг подевались?
Постоял–постоял, надо, думаю, уходить отсюда. Решил на Прорву податься. Она–то метров в шестистах. На пенек встань, и видно берег.
Пошел. Иду, иду, и что–то долго нет ерика… Какие–то лощины, перелески — не то! Ходил, ходил — вернулся опять на ту луговину. Дай, думаю, по новой, что–то не так… Пошел. И снова точно кто уводит меня: не могу выйти к воде, и все! Какие–то незнакомые колки леса, поляны…
И так ходил я… до вечера. Вышел на Прорву, когда солнце пошло на закат. Только тогда опомнился — пошел на остановку автобуса. Порыбачил, называется…
— Как же у вас терпения хватило, столько ходить? — спрашиваю.
— Сам удивляюсь. Какое–то зло взяло… «Что это со мной?» — думаю. Вот это упрямство и водило. Теперь–то я хорошо понимаю суть народного присловья: «черти, мол, водят…». Видно, в народе об этом давно знают, встречались с подобным явлением. Ну а я впервые… Говорят же, в трех соснах могут закружить.
— Так вы даже не обедали? — вновь засомневался я.
— Как же, закусил в какой–то момент. Термос был со мной, кое–какая снедь… Но поиски Прорвы и после обеда не бросил. Даже делал так: намечал по прямой путь от дерева к дереву, шел, как по вешкам, но все равно незаметно для себя уходил неведомо куда. Потом–то, позже, понял, что не вовремя я туда попал, кому–то мое присутствие мешало, и меня попросту уводили. Но как они это делали? Вот что интересно…
