Станислав Хохель - Ступени сознания, или Путь к успеху
Подавленный некогда и заключенный в резервуары гнев – не абстракция, а конкретные телесные ощущения – всегда на фоне определенного, иногда трудноуловимого дискомфорта, обостряющегося в минуты, когда, как нам кажется, нас обижают или используют. Будучи наблюдательными, мы можем отслеживать эти ощущения и работать с ними, как указано в Практикуме. Диапазон этих дискомфортных состояний весьма широк – от тяжести в груди и ощущения кома в горле до жара в голове и острой боли в районе сердца. Недаром сказано в Библии: «Не носи камень за пазухой». Впрочем, еще раньше древние греки советовали «изливать скорбь через слезы, не загоняя ее в живот».
Работа психолога-консультанта часто сводится к тому, чтобы вызвать человека на откровенность, а затем дать ему возможность выплакаться или излить свой гнев в активной форме – на этот случай психологи всегда держат в комнате для консультаций специальную подушку и выбивалку для ковров. Однако люди, уже умеющие распознавать свой гнев, могут проделывать эту работу и самостоятельно.
Как один из методов самоочищения, Ошо рекомендовал «медитацию гнева». Можно уйти в безлюдное место и, криком или движениями выразить свои обиды – может быть, катаясь по земле, может быть нанося воображаемым обидчикам удары. Однако перед выполнением этого упражнения важно найти контакт со своей обидой и удерживать его, пока обида не перерастет в активную форму гнева. В эту минуту следует позволить телу делать все, что оно посчитает нужным, до тех пор, пока гнев не покинет нас. Впрочем, этот метод годится только для людей с достаточно высоким уровнем осознанности и самонаблюдения.
Для остальных остается психотерапия или тренинги, где они смогут сделать нечто похожее, но уже под руководством тех, кто сам прошел этот путь.
Мы не можем рассчитывать на силу своего ума на пути к успеху, покуда он подвержен влиянию сил не столько творческих, сколько разрушительных; покуда место интуиции-творчества занято в нем агрессией и обидами. Такой ум создает только неуспешные взаимоотношения, в основе которых лежит, как мы уже знаем, манипуляция. Манипулируя, мы все больше подпитываем существующий резервуар гнева-обиды или страха-зависимости.
Пришедший на прием ко мне молодой человек жаловался на сложные взаимоотношения с начальником, раздражительность, плохой сон, чувство подавленности. Особенно это чувство обострялось после разговоров с отцом, постоянно критиковавшим и допекавшим его.
В процессе работы с его ощущениями выяснилось, что всякий раз, когда он имел разговор с начальником или отцом (в классическом психоанализе у этих фигур много общего, так как они наделены властью), он испытывал тяжесть в груди. Когда я попросил его сосредоточиться на этом ощущении и попросил вспомнить, когда он испытал его в первый раз, он неожиданно для себя увидел картинку из далекого детства, хотя всегда считал, что не помнит себя в дошкольном возрасте. Отец бил его за какую-то провинность ремнем. Увидев эту картинку, он почувствовал дрожание в руках. Я предложил ему ударить несколько раз по подушке. Он нехотя стукнул по ней и зуд в руках сразу усилился. Неожиданно для меня он схватил подушку и молотил ее с небольшими перерывами для отдыха в течение доброго десятка минут.
После этого он откинулся на спинку кресла и сказал: «Первый раз в своей жизни я совершенно расслаблен. Только сейчас я понял, что когда я разговариваю с ними, мои руки непроизвольно сжимаются в кулаки».
Выпустив свой гнев наружу, он смог заметить, что сейчас так же часто впадает по отношению к отцу в позицию преследователя, как раньше был жертвой, и что первой его реакцией на любого старшего мужчину, находящегося в его окружении, является попытка конкурировать с ним или понравиться ему, при этом для него совершенно невозможно просто вести себя естественно, оставаясь самим собой.
С момента окончания лечения его отношения с отцом, а затем и на работе начали мало-помалу приходить в норму.
Страхи Жертвы, гнев Преследователя и жалость Спасателя очень часто провоцируют нас на полуосознанные поступки, в которых мы позднее раскаиваемся. Однако в основе перекладывания ответственности за свое страдание на кого-то из близких всегда лежит нарушение уже знакомого нам принципа Жизненной Территории. Только мы решаем, обижаться или нет в создавшейся ситуации. Только мы принимаем решение почему-то пугаться, когда нам угрожают, оправдываться, когда нам внушают чувство вины и злиться, когда что-то, что мы не в состоянии изменить, не устраивает нас.
Еще один случай из моей практики был связан с визитом ревнивца, который очень интересовался, существуют ли способы психологического давления на жену, при которых он мог бы узнать, были ли у нее любовники, или нет. Ревнивец ставил сохранение своей семьи в зависимость от того, как закончится его расследование.
В ходе беседы выяснилось, что хотя у них есть обоюдное желание сохранить семью, нормальных взаимоотношений уже давно не существует. Устраивая жене всякий раз ссоры или скандалы, когда она чуть позже приходила домой, он сам оказывался в роли Жертвы всякий раз, когда она исчезала из его поля зрения на длительное время.
В скором времени, анализируя свои манипулятивные взаимоотношения с женой, он пришел к выводу, что первый шаг в манипуляции делает он сам, оправдывая и спасая ее… перед своей матерью (именно в ходе диалога с матерью, обвинявшей его жену в неверности, он и получал подпитку для собственных сомнений). Толкало же его на это чувство стыда за практически любые сексуальные проявления, которые он считал греховными и постыдными.
Когда мы стали изучать историю возникновения этого стыда, он вспомнил случай из собственной жизни, когда родители били его по рукам, заподозрив, что он трогал свои половые органы. После этого он осознал, что интроецируя отношение матери к сексуальным действиям, не освященным браком, он проецировал систему тех же верований на жену, обвиняя ее по сути за то, что она давала ему повод для проявлений собственного гнева.
Пережив свой гнев за родительские притязания на его право исследовать свое тело и выпустив его наружу, он в ходе психотерапии вскоре пришел к выводу, что смог бы смириться и сохранить семью, даже если бы узнал, что у его жены действительно кто-то есть – а значит, не имеет никакого смысла ее об этом расспрашивать.
Следующим по значимости чувством после гнева является Страх. Страх, как отмечал еще Наполеон Хилл – главный враг процветания и успеха, а своих врагов следует знать в лицо. Поэтому прежде, чем обуздать страх, давайте сообща разберемся в его природе.
В отличие от гнева, который имеет в нашем языке особые названия для своих резервуаров (обида, ненависть, ревность, зависть), страх таких названий не имеет.
Вероятно, это связано с тем, что гнев – это «мужское», сильное чувство, а страх – «слабое», женское, которого должно стыдиться и потому он не имеет таких многочисленных словесных атрибутов для своего выражения.
«Мужскую» природу гнева и «женскую» страха подтверждает тот факт, что энергия гнева истекает как бы наружу и вверх, а страха – вниз и внутрь.
Язык общества, всю видимую историю жившего в Культуре Власти Мужчин беден и смутен как в отношении чувств вообще, так и в отношении «женских» чувств в частности.
Возможно, именно поэтому само слово «страх» скрывает за собой, как за ширмой, три емких значения:
1) страх, как чувство, переживаемое в «здесь и сейчас», или испуг;
2) страх, как резервуар, влияющий на поведение и мышление человека (программы страха) в тех случаях, когда вокруг первичного страха успели возникнуть идеи вины, зависимости или собственной неполноценности;
3) страх, как способ давления извне (который с тем большей вероятностью успешен, чем больше резервуары накопленного страха у того, кто подвергается манипуляции).
Если вы постоянно подавлены; если вы все время испытываете чувство вины; если у вас нет уверенности в будущем; если вы застряли во взаимоотношениях, из которых нет выхода, как и возможности переломить их в свою пользу, то, скорее всего, вы являетесь носителем резервуара страха.
Психотерапевтам знакомы такие резервуары и они работают с ними известными им методами. Суть этих методов идентична работе с гневом: вторая разновидность страха (программа из резервуара) постепенно сводится к первому (быстро переживаемому), часть которого может быть заново (и уже окончательно – по отношению к ситуации, где человек «застрял» на первом типе страха) пережита в искусственно созданной ситуации, в то время, как другая часть будет постепенно изжита в процессе осознания и выполнения определенных практик.
Пришедшая ко мне на прием девушка жаловалась на трудные взаимоотношения с матерью, периодические ссоры с любимым и собственную раздражительность и обидчивость. Однако ее проявления гнева носили характер скорее вынужденных, как говорят психологи, компульсивных действий, к которым она как бы не стремилась сознательно. Гнев скорее был демонстрацией, скрывавшей более глубокие и тщательно вытесненные переживания. По многим признакам было очевидно, что этим тщательно скрываемым ею даже от самой себя переживанием был перенесенный когда-то сильный испуг.
