Кэннон Долорес - Между жизнью и смертью
Д.: Мне не раз говорили, что если с тобой общается твой настоящий наставник, то он никогда не станет принуждать тебя к чему-либо. Это так?
С.: Нет, не станет. Он просто скажет: "Ты просил моего совета, и вот что я тебе советую. Это наилучшее из всех возможных действий. Но выбор всегда за тобой. Если ты предпочитаешь действовать иначе, то давай обсудим именно этот выбор действий и будем работать именно в этом направлении".
Д.: Я также слышала, что если ты чувствуешь некую постороннюю силу или своего рода насилие над собой, если кто-то пытается заставить тебя сделать что-то, то в этом случае действует некто чуждый тебе, отнюдь не желающий тебе блага.
С.: Да, это так, ибо именно таковы принципы, заложенные в структуру Вселенной.
Д.: У тебя только один наставник или таких наставников несколько?
С.: Главный наставник – один; это тот, кто непосредственно связан со мною и принимает близкое участие в моих делах. Но есть и другие, отвечающие за мой прогресс, как, впрочем, и за прогресс остальных людей. Это своего рода целая группа наставников, отвечающая за прогресс всей нашей группы. Я уже говорил, что все мы были кармически связаны между собой в прошлых жизнях, поэтому и эволюционируем именно как групповая общность, хотя каждый из нас отвечает за какие-то конкретные вещи, необходимые для нашего развития.
Д.: Где вы сейчас находитесь? В каком-то конкретном месте?
С.: Нет, нельзя сказать, чтобы в каком-то конкретном месте. Мы просто… просто взяли и собрались. Так как мы находимся на духовном плане и, следовательно, по сути своей являемся духами, то мы здесь… просто летаем. Вряд ли как-то иначе можно выразить это состояние. Мы просто на другом плане, но на каком именно, я в точности сказать не могу. Здесь очень мирная, спокойная обстановка, благодатная для размышления и планирования. Сущность, которая будет выступать на земном плане в роли моей матери, тоже здесь. Такого рода встречи с целью планирования будущей жизни происходят достаточно редко, и мы устраиваем их, как только представляется такая возможность, а такая возможность выпадает нечасто, поскольку, как правило, один или несколько человек из нашей группы постоянно находятся на земном плане. Однако иногда случается так, что все мы одновременно оказываемся на духовном плане, и тогда мы собираемся вместе, чтобы, так сказать, обсудить и скоординировать дальнейшие действия.
Д.: Да, я думаю, что если бы кто-нибудь из вас находился на физическом плане, то сделать это было бы очень трудно, если только возможно.
С.: Верно. Конечно, мы могли бы общаться с ними на уровне подсознания, возникни в том надобность, но такое общение общением в полном смысле этого слова не назовешь.
Д.: А помимо твоей будущей матери, в этой группе есть кто-либо еще, кто будет играть важную роль в твоей жизни после возвращения на Землю?
С.: Да, здесь есть человек, с которым я кармически связан на душевном уровне, моя родственная душа, так сказать. Он тоже здесь и тоже вернется на Землю вскоре после того, как вернусь туда я. Есть и еще одна сущность, с которой я тоже буду связан в будущей жизни. Он будет моим дедушкой. Он уже почти готов к возвращению на Землю и очень скоро туда вернется, поскольку, естественно, должен быть там раньше, чем моя мать, которая будет его дочерью. Правда, на земном плане мы пересечемся с ним весьма ненадолго, поскольку вскоре после моего рождения он его покинет, но этих немногих лет общения с ним будет вполне достаточно, чтобы он оставил глубокий след в моей жизни, который во многом повлияет на последующие годы моего земного существования. В кармическом плане это очень развитая сущность. Правда, многое сейчас еще не совсем ясно, но если все пойдет так, как мы планируем, то каких- либо сбоев и отклонений в достижении поставленных целей не должно быть. Но для этого мне придется быть терпеливым и руководствоваться в жизни внутренними чувствами, а не теми принципами или убеждениями, которые мне станут прививать в детстве. Уже теперь я очень ясно вижу, что то, чему меня обучат в детстве, во взрослой жизни мне не пригодится и будет только мешать.
Д.: Вот где тебе понадобится свободная воля. Думаю, тебе предстоит самому все обдумывать, взвешивать и принимать решения.
С.: Да, это так. Мне предстоят в жизни несколько трудных периодов, где я должен буду все решать сам, но мне будет помогать мой наставник.
Д.: Выходит, до возращения на Землю все должно быть продумано и спланировано до мелочей?
С.: По крайней мере, мы пытаемся это сделать. Сейчас мы обсуждаем пути общения и взаимодействия друг с другом на земном плане, однако мы понимаем при этом, что, как только мы там окажемся, те принципы свободного волеизъявления, которыми мы будем руководствоваться в наших действиях, будут восприниматься нами с сугубо физической точки зрения и есть риск, что мы сможем принять неверное решение. Но если мы предварительно как следует отработаем эти вещи здесь, то на земном плане мы будем более восприимчивы к появлению и советам наших духовных наставников, которые в нужную минуту окажут необходимую помощь, так, чтобы отработка кармы не была спущена на волю случая, а происходила в рамках задуманной системы.
Д.: Иначе все будет происходить совершенно непредсказуемым образом?
С.: Верно. Однако в конце концов все приходит на круги своя и чаши кармических весов уравновешиваются.
А вот еще одна сцена, описанная другим субъектом – женщиной.
С.: Я разговариваю с моим духовным другом, который будет моим духовным наставником после того, как я инкарнирую.
Д.: Ты его видишь?
С.: Да. Внешностью он напоминает пожилого мужчину лет пятидесяти. Правда, это чисто внешние возрастные характеристики, которые обусловлены не его внутренним состоянием, а его личным выбором, то есть тем впечатлением, которое он хочет произвести на окружающих, поскольку известно, что пожилой человек считается более опытным и умудренным жизнью, и к его мнению всегда прислушиваются более охотно. У него черные волосы с небольшой сединой на висках, небольшие усики и бородка. Внешне он очень напоминает английского врача конца XIX -начала XX столетий. Одет он в старомодный костюм, который смотрится на нем очень элегантно, и носит пару черных, до блеска начищенных туфель. Добавьте к этому еще пенсне в тонкой оправе, которое придает ему вид очень умного человека, и вы составите себе представление о том внешнем облике, который он придал себе сегодня. Мы находимся в помещении, которое напоминает рабочий кабинет, с деревянным полом, покрытым красочным восточным ковром, и столом, крышка которого обтянута тонкой кожей. Здесь есть также несколько стульев, тоже обитых кожей, полки с книгами, которые занимают всю стену до самого потолка, и камин.
Д.: Странно, я всегда считала, что наставники носят белые широкие платья, что-то вроде балахонов.
С.: Не всегда. Это дело личного вкуса и выбора. Не надо забывать, что он хочет произвести на меня должное впечатление, то есть вызвать чувство, будто я беседую с заботливым отцом, или дядей, или кем-то еще, кто заботится о моем благополучии, покровительствует мне и хочет помочь. Он прекрасно знает о том, что я чувствую себя более свободной и раскованной, когда вижу перед собой кого-то, кто выглядит как обычный земной человек, а не как призрак, облаченный в белые развевающиеся одежды. В таком виде он вызывает у меня более родственные чувства и симпатии. У него теплые карие глаза, а сам он так и лучится добротой и радушием.
Д.: Но таким видишь его только ты или другие тоже его таким видят?
С.: В кабинете нас только двое: он и я. Сам же кабинет при этом не является частью дома или здания, это всего лишь некий образ, выстроенный вокруг нас и обрамляющий всю сцену так, чтобы создать определенную атмосферу. Если же посмотреть со стороны, то увидишь только довольно объемное облако эктоплазмы, которое выглядит как густая пелена тумана, хотя по психическим энергиям, которые исходят от него, сразу понимаешь, что это не что иное, как конструкция из эктоплазмы, созданная с особой целью; как понимаешь и то, что внутри этой конструкции кто-то находится; в данном случае мы.
Д.: И о чем же вы беседуете?
С.: В данный момент, то есть в течение нашего с тобой диалога, он помогает мне словесно выстраивать информацию на твоем языке таким образом, чтобы ты могла ее понять. А до этого мы говорили или, лучше сказать, беседовали о том, каким образом я смогу себе помочь в отработке кармы на земном плане инкарнации.
Д.: То есть после того, как вернешься на Землю?
С.: Да. На твоем языке нелегко передать то, что он мне говорит, так, чтобы ты полностью поняла смысл его слов. Но я – я его понимаю.
Д.: А в следующий раз, когда вы встретитесь, само окружение или его внешность могут быть другими?
С.: Нет, всякий раз, когда мы встречаемся, и окружение, и внешность остаются такими же, во всяком случае его лицо остается таким же. Если и бывают какие-то изменения, то они незначительны: иногда в его волосах чуть больше или чуть меньше седины, а иногда он просто по-другому одет. Но я обычно узнаю его не по видимой внешности, а по определенному психическому ощущению, с которым он у меня ассоциируется.
