Олег Платонов - Мастера государственной измены
По приезде моем в Москву 1779 года упражнен я был и совершенно занят типографскими делами, а масонством совсем не занимался, а только был несколько раз в ложе кн. Трубецкого да раза два или три, не упомню с кем, в гагаринской ложе, сколько же их было числом и кто в них управлял, того также не упомню. А других лож совсем не знал, ниже когда-нибудь бывал, а слышал только, что была у Татищева ложа, у которой были четыре градуса шведских стрикт-обсервантские, полученные через некоторого английского купца Тусеня из Берлина, да одна или две ложи настоящих французских; и у них было французское масонство, которое мы все, так называвшиеся тогда рейхелевские масоны, совершенно презирали и почитали за глупую игру и дурачество. Сверх сих едва ли не было тогда в Москве и ложи князя Гагарина, но сего верно не помню. Да и в ложе кн. Трубецкого знаком был с теми членами только, которые коротки были в доме его. Иван Петрович Тургенев, член моей петербургской ложи, был также в Москве и также знаком в доме кн. Трубецкого. В 1780 году, кажется, приехал в Москву, помнится, из Могилева Шварц, он был родом, сколько могу упомнить, из Трансильвании и был в разных службах, а потом, ежели не ошибаюсь, его сиятельством князем Иваном Сергеевичем принят в гувернеры к детям Александра Михайловича Рахманова, почему и приехал в Могилев и был в сей должности, сколько лет, не знаю; тут в доме выучился он российскому языку по правилам весьма основательно, так что мог писать и говорить весьма правильно и сильно. В бытность его в Москве, не знаю как и зачем, познакомился он с Васильем Ивановичем Майковым, а через него с кн. Трубецким, и потом принят в его ложе масоном, а потом возвратился в Могилев, и как масонство ему полюбилось, то он, нашед некоторых старых масонов, возбудил в них охоту составить ложу. От одного из членов узнали они, что в Курляндии есть старое масонство и в великом почтении у дворянства. Они решились отправить Шварца в Курляндию просить, и он, получа там четыре или пять градусов и узнав о тогдашних связях масонства немецкого, возвратился в Могилев, где и был выбран членами мастером стула и управлял ложею. Долго ли сие продолжалось, кто были члены и имели ли они с курляндцами переписку, о том не знаю, потому что я сим не интересовался по данному совету барона Рейхеля, ибо градусы, ими полученные, были стрикт-обсервантскими. По смерти Рахманова он из дому отошел, приехал в Москву в 1780 году. В Москве принят он был в университет экстраординарным профессором, помнится, философии и беллеттров. По домам князя Трубецкого и Майкова познакомился он со мною. Знакомство наше, кажется, продолжалось около года, только по литературе и типографии, о масонстве же я с ним не говорил ни слова и крайне остерегался, чтобы и его говорить о том с собою, потому что я почитал его стрикт-обсервантом и по масонству его остерегался, но, впрочем, я его весьма полюбил за его отличные дарования, ученость да за заслужливость; наипаче за отменное его дарование изъясняться о самих ученейших материях просто, ясно и вразумительно. В том же году, кажется, женился он на иностранке, бывшей гувернанткою в доме, помнится, князя Голицына. Но как к масонству он весьма был привязан и хотел в оном упражняться, а мы остерегались его по стрикт-обсерванту и не хотели входить в связи, то он разведал о ложе Татищевой и через сего Тусеня с ним познакомился. Между тем ложа кн. Трубецкого весьма умалилась и члены отставали. Мы, вспомня всегдашний совет барона Рейхеля, что ежели хотеть упражняться в истинном масонстве, то надобно иметь ложу весьма скрытую, состоящую весьма из малого числа членов скромных и постоянных, и упражняться в тишине, не гоняясь за множеством членов, который совет повторил он и при прощании моем с ним, ехав из Петербурга. Мы составили сию ложу и выбрали в члены оной: 1) кн. Трубецкого, 2) Мих. Мат. Хераскова, 3) к[н]. Алекс. Александ. Черкасского, 4) Ив. Петр. Тургенева, 5) меня, 6) кн. Ен-галычева, 7) включили А. М. Кутузова, который тогда был в отпуску или же заочно, сего не помню, 8) профессора Шварца на условиях, чтобы он о стрикт-обсервантских градусах никогда ничего между нами и не говорил. Старая кн. Трубецкого ложа, кажется, тогда уже уничтожена или еще несколько продолжалась, не помню. Но сия новая формальных собраний не имела еще, а только собиралась для советова-ний об ее установлении и как искать вышних градусов; ибо ведали, что Ив. Перфильевич больше нашего рейхелевских градусов не имеет; от барона же Рейхеля получить никакой надежды мы не имели, то предложил наконец Шварц, что он знаком с одним из старших курляндских масонов, фамилии его не помню, а знаю только, что был мастером ложи курляндской и префектом, помнится, капителя их по рыцарским градусам, который состоит в связи и знаком с некоторыми берлинскими масонами, которые работают по тем же актам, по которым и мы, и что и барон Рейхель, с ними быв знаком, вероятно, что от них и сам получил, то ежели мы его отправим туда, то он надеется получить сии вышние градусы. Между тем около сего времени предложил он нам, что он для нас в доме, где назначим, будет читать лекции на российском языке в беллеттрах и антиквитетах, а как нам лекции, преподаваемые им в университете, всем нравились, то и приняли мы охотно его предложение; назначили день у меня в доме собираться для слушания сих лекций (но я верно не помню, прежде ли поездки его в чужие края или по возвращении начались сии лекции), на которые согласились позволить привозить и знакомых, которые захотят. Около сего же, помнится, времени приехал в Москву из деревни кн. Юрий Никитич Трубецкой и как старый масон присоединился к нам; также, кажется, около сего же времени просил нас профессор Шварц и всевозможно уговаривал, сказывая, что Татищев крайне имеет желание с нами познакомиться. Мы точно в удовольствие его на это согласились, не имея никакого к тому желания, и только в резон то уважили, что помянутый купец Тусень, через которого Татищев получил свои акты, имеет в Берлине свойственника, который и в нашем искании может быть полезен. По соглашении нашем Татищев был у кн. Трубецкого, у меня и других, и через сие знакомство сие сделалось. Как скоро после того не помню, только согласились, чтобы Татищев присоединен был к нам с таким условием, что ему оставаться при своих, а нам при своих актах до возвращения из чужих краев профессора Шварца. Едва не около ли сего времени Ив. Владимирович Лопухин принят в масоны и к нам присоединился, но кем принят и как или по отъезде профессора Шварца в чужие края, верно не помню, также и Сем. Иван. Гамалея, но в сие ли подлинно время, о том не знаю, а только это верно помню, что прежде определения покойного графа Захара Григ. [Чернышева] в Москву главнокомандующим. По соглашении нашем с Татищевым он предложил, что он с профессором Шварцем отправит сына своего и все путевые расходы и издержки примет на себя. Скоро после того, и сие было в 1781 году, написали два письма, в которых просили о доставлении нам древних истинных масонских актов и принятии нас в союз, под которыми подписались, сколько могу упомнить, кн. Трубецкой, один или оба, не помню, М. М. Херасков подписывался ли, не помню же, двое Татищевых, я, кн. Черкасский, Тургенев и Кутузов подписывались ли, не упомню уже; кн. Енгалычев, помнится, что подписывал, но верно сказать не могу; помнится, что еще один или двое из ложи Татищевой подписались же, и, кажется, что вышеупомянутый купец Тусень, о Лопухине также не помню, подписывался ли; сверх же написанных подписывались ли кто, совершенно не помню. Помнится, что Татищев писал особые письма к курляндскому масону и в Берлин, в ту ложу, из которой он получил акты; подписанные нами письма, помнится, написаны были одно в единственном лице, а другое во множественном, а надписать имя вверили профессору Шварцу. Наставление дали ему такое, чтобы он искал и старался получить акты истинного масонства, которого начала получили мы от барона Рейхеля, но стрикт-обсервантских, французских и вообще имеющих какие-нибудь политические виды не принимал бы; но ежели тут не найдется того, то старался бы узнать, где найти оное можно. Помнится, что мы со своей стороны дали на издержки сложась 500 р. и еще 500 р. для покупки книг. Сколько же давал Татищев и сколько в ту поездку издержано им, того я подлинно не знаю, потому что он давал сыну и он расход держал. Татищев от нас же всегда это скрывал и не сказывал, во что стала ему сия поездка.
По отъезде профессора Шварца и Татищева были ли у нас какие собрания или нет, совсем того не помню, больше кажется, что не было никаких, ибо по причине летнего времени, в которое они поехали, кажется, что все были в деревнях, я же занят был совершенно типографскими делами.
По возвращении профессора Шварца и Татищева в Москву, а поездка их продолжалась около шести месяцев, помнится, объявили они нам:
1. Что они, приехав в Курляндию, узнали, что на немецкой земле в целом постановлении масонском делается реформа и что о сем производит Конвент, не упомню в каком немецком городе, едва ли не во Франкфурте, и что великим мастером всего масонства избран герцог Брауншвейгский, что депутаты от всех лож там в собрании.
