Макс Гендель - Космогоническая концепция (орден розенкрейцеров)
Природа создала глаз как различитель света в ответ на требование уже существующей функции, как это неизменно бывает всегда, что было так прекрасно продемонстрировано профессором Хаксли. Амеба не имеет желудка, но она переваривает пищу. Она вся — желудок. Необходимость переваривать пищу со временем создала желудок, но переваривание имело место до того, как был создан пищеварительный тракт. Аналогичным способом, восприятие света вызвало создание глаза. Свет сам создал глаз и поддерживает его существование. Где нет света, там не может быть и глаза. В тех случаях, когда животные удалились и жили в пещерах — вдали от света — их глаза дегенерировали и атрофировались, ибо не было света, который бы их поддерживал, и не было нужды в глазах в темных пещерах. Лемурианец нуждался в глазах, он имел восприятие света и свет начал строить глаз в ответ на это требование.
Его язык состоял из звуков, подобных звукам Природы. Шелест ветра в огромных лесах, которые буйно росли в тогдашнем субтропическом климате, журчание ручья, завывание бури — ибо над Лемурией проносились бури — грохот водопада, рев вулкана — все это было для него голосами богов, от которых, как он знал, он произошел.
О рождении своего тела он не знал ничего. Он не мог видеть ни тела, ни чего бы то ни было другого, но он мог ощущать родственные ему существа. Однако это было внутреннее восприятие, сходное с нашим восприятием людей и вещей во сне, но с той существенной разницей, что его сонно-образное восприятие было четким и осознанным.
Таким образом, он не знал совершенно ничего о своем теле, фактически, он даже не знал, что имел тело, во всяком случае не в большей степени, чем мы знаем о наличии у нас желудка, когда он здоров. Мы вспоминаем о его существовании лишь тогда, когда неверное пользование им причиняет нам боль. При нормальных условиях мы совершенно не осознаем происходящих там процессов. Аналогичным образом, тело Лемурианца служило ему отлично, хотя он и не знал о его существовании. Боль была тем средством, которое давало ему знание о его теле и о внешнем мире.
Все связанное с размножением расы и осуществлением рождения делалось под руководством Ангелов во главе с Регентом Луны. Функция размножения исполнялась в установленное время года, когда силовые линии, идущие от планеты к планете, были сфокусированы на определенном ангеле. Благодаря этому силы созидания не встречали никаких препятствий и роды были безболезненными. Человек не знал о процессе рождения, потому что в то время он так же не осознавал физического мира, как сейчас он не осознает его во время сна. Лишь при интимном контакте сексуальных отношений дух узнал о наличии плоти и человек «познал» свою жену. В Библии это показано в таких фразах, как «Адам познал Еву и она родила Сифа», «Элькана познал Ханну и она родила Самуила», и вопрос Марии: «Как я забеременею, если я не знаю мужчины?» Это также ключ к пониманию смысла «Древа Познания», плоды которого открыли глаза Адаму и Еве, вследствие чего они познали добро и зло. До этого они знали только добро, но когда они начали осуществлять созидательную функцию самостоятельно, они, как и их потомки теперь, находились в неведении относительно влияния звезд, и предполагаемое проклятие Иеговы было вовсе не проклятием, а просто констатацией результата, который неизбежно должен был последовать за использованием воспроизводительных сил без учета того влияния, которое звездные лучи оказывают на деторождение.
Таким образом, именно неграмотное использование половых сил, в основном, ответственно за боль и страдания, связанные с процессом деторождения.
Лемурианец не знал смерти, ибо когда, по прошествии длительного времени, его тело отпадало, он входил в другое, совершенно не осознавая этой перемены. Его сознание не фокусировалось на физическом мире, поэтому отбрасывание одного тела и замена его другим была для него событием не более значительным, чем для дерева — отсыхание и падение листа или ветки и замена их вновь выросшими.
Язык Лемурианцев был для них святыней. Это не был мертвый язык, как наш — просто упорядоченный набор звуков. Каждый звук, произнесенный Лемурианцем, имел власть над его соплеменниками, над животными и даже над окружавшей его природой. Поэтому, под руководством Повелителей Венеры, которые были посланцами богов — эмиссарами Созидательных Иерархий — дар речи использовался с величайшим почтением, как нечто в высшей степени святое.
Воспитание мальчиков значительно отличалось от воспитания девочек. Лемурианские методы воспитания, при нашей более высокой чувствительности, кажутся нам шокирующими. Щадя чувства читателя, мы коснемся здесь лишь наименее жестоких из них. Какими бы крайне тяжелыми они ни казались, необходимо помнить, что тело Лемурианца не было и приблизительно так напряжено, как тело современного человека, а также — что его весьма смутного сознания можно было коснуться лишь такими жесточайшими мерами.
Со временем, по мере все большего развития сознания, необходимость в таких крайних мерах отпала, и они отошли в прошлое, но в то время они были незаменимыми для пробуждения дремлющих сил духа к сознанию внешнего мира.
Воспитание мальчиков было рассчитано в особенности на развитие качества Воли. Их заставляли, бороться друг с другом, эти сражения были крайне жестокими. Их сажали на кол, давая им полное право и возможность освободиться, но применяя свою силу воли, они должны были оставаться там, несмотря на боль. Они учились укреплять свои мускулы и носить огромные тяжести, используя свою волю.
Воспитание девочек имело целью способствовать развитию способности к воображению. Их также подвергали жестокому и суровому обращению. Их выставляли в лесную чащу, где звук ветра в вершинах деревьев мог говорить с ними, и где они должны были слушать разъяренные взрывы потоков и бурь. Так они учились не бояться пароксизмов природы и осознавать лишь величие воюющих стихий. Частые вулканические извержения высоко ценились как средство воспитания, особенно полезное для пробуждения такого качества, как память.
Такие методы воспитания в наши дни были бы совершенно неприемлемы, но на Лемурианце они не отражались болезненно, ибо он не имел памяти. Каким бы болезненным или пугающим испытаниям он не подвергался — все они забывались, как только отходили в прошлое. Вышеописанные тяжелые испытания имели целью развитие памяти, чтобы запечатлеть эти острые и постоянно повторяющиеся впечатления извне в мозгу, потому что память необходима для того, чтобы опыт прошлого мог быть использован как руководство к Действию.
Воспитание девочек развивало первую зародышевую, колеблющуюся память. Первое понятие Добра и Зла было сформулировано ими благодаря их опыту, который сказывался главным образом на воображении. Те испытания, которые наиболее вероятно могли оставить память о себе, осознавались как «добро», те же, которые не производили такого сильножелаемого результата, считались «злом».
Таким образом, женщина стала пионером в культуре, будучи первой, кто развил понятие «хорошей жизни», уважаемой охранительницей которого она стала среди древних, и, в этом смысле, величественно шествует в авангарде с тех самых пор. Конечно, поскольку все Эго инкарнируются поочередно в виде мужчины и женщины, в действительности здесь нет превосходства. Просто те, кто временно находятся в плотном теле женского рода, имеют положительное жизненное тело и потому более чувствительны к духовным влияниям, чем те, чье жизненное тело негативно, как у мужчин.
Как мы видели, Лемурианец был прирожденным магом. Он ощущал себя потомком богов, духовной сущностью, поэтому его линией прогресса было приобретение не духовных, а материальных знаний. Храмы Посвящения наиболее продвинутых не имели нужды открывать человеку его высокое происхождение, учить его искусству волшебства или как действовать в мире желаний и в более высоких сферах. Такое обучение необходимо сегодня, потому что теперь человек не имеет знания духовного мира, как не может он действовать в сверхфизических сферах. Лемурианец, однако, по-своему обладал этими знаниями и способностями но, напротив, был совершенно незнаком с Законами Космоса и с фактами, касающимися физического мира, которые для нас являются само собой разумеющимися — обычным знанием. Поэтому в Школе Посвящения Лемурианца обучали искусству, законам природы и фактам, относящимся к физической вселенной. Укреплялась его воля, пробуждались воображение и память, с тем, чтобы он мог коррелировать свой прошлый опыт и разрабатывать пути и средства к действию в тех случаях, когда опыт прошлого не мог служить достаточным основанием для выбора курса действия. Таким образом, Храмы Посвящения в Лемурианские времена были Высшими Школами для развития Силы Воли и Воображения, с «аспирантскими курсами» по Искусству и Науке.
